Страница 51 из 58
Сказал и даже дыхание задержал, как в воду с головой нырнул. А Ларька голову подняла с плеча и в глаза мне уставилась. Смотрит, не моргая, глазищами своими огромными.
- Ты меня что, замуж зовёшь? – и столько неверия в голосе.
Ну да, внезапно получилось. Сам от себя не ожидал, но чувствую удовлетворение от такого поворота событий.
- Немного коряво получилось, да? Я исправлюсь. Хочешь оркестр под окнами? И колечко обязательно купим, с брюликом. С папой тебя не надо знакомить, только с мамой, но ты ей понравишься. Со свадьбой потом решим, а нужные связи в ЗАГСе у нас есть.
- То есть это все, что ты хочешь мне сказать? – приблизившись лицом к моему лицу, протянула Илька. – Про оркестр и связи в ЗАГСе?
Не понял, что я ещё забыл? Пройти проверку у ее мамы? Так это я с лёгкостью. Попросить руки у отца – мотанемся в Москву на выходных. Не вопрос. А Ларька глаза свои красивые щурит, нос морщит, и не понятно, сейчас ругаться будет или плакать.
- Эй, ты чего? Я вот сейчас ничего не понял? Ты замуж не хочешь? Так можно попозже, если я гоню лошадей. Или конкретно за меня не хочешь, а?
Как-то даже мысли не возникло, что это меня накрыло озарением и большой любовью. А Ларька может так, от одиночества меня приютила, чтоб кота не заводить. Подумаешь, нравился я ей пару лет назад, так то когда было! Сейчас-то она о своих чувствах ничего и не говорила! Так и я не говорил…
- А скажи-ка мне, Зая, - начиная закипать, прошипела, - зачем меня замуж зовёшь? Чтоб борщи варила?
- Э, ты чего? Я тут ей в любви признаюсь, а она меня отменным аппетитом попрекает!
- Где признаешься? – и ресницами так растерянно моргает.
- Здесь! Люблю тебя, маленькая. Лю-блю, лю-блю, лю-блю - целуя нос, глаза, подбираясь к губам, повторял я.
- И я тебя люблю, - чуть слышно прошептала, но я услышал и улыбнулся. – Не зазнавайся особо, это не твоя заслуга. Это я просто слепуха, толком не рассмотрела тебя, а сразу втюрилась.
Будильник как всегда зазвонил не вовремя, когда хочется поспать ещё пару часиков, потому что вчера мы с Ларькой проболтали полночи. Но приходится быстро нащупать телефон на полу и выключить звук. Это только мне надо в офис к десяти и, чтобы не собрать все пробки, придется выехать пораньше, а Ильке можно и поспать.
Прихватив одежду с кресла, пошел умываться и завтракать. Повиснув на косяке в ванной, почувствовал, что спина явно недовольна таким пренебрежительным к ней отношением. Срочно надо записываться в бассейн и в тренажерный зал. И Ларьку вытягивать, а то ее сидение в позе зю с лупой ничем хорошим для здоровья не скажется.
Когда уже почти доел тарелку борща, на кухню выплыло явление. По-другому не скажешь. В мягком плюшевом халате расцветки под панду и в невероятно ярких розовых носках сонная Ларька смотрелась нелепо, но так мило и уютно. Добрела на автопилоте до стойки и плюхнулась на стул, подперев рукой голову, прикрыла глаза.
- Кто же в такую рань завтракает борщом? Жуть просто!
- А кто сказал, что нельзя завтракать борщом?
- Всегда в фильмах и книжках герой завтракает на залитой светом кухне при полном параде: брючки, рубашечка, запонки, туфли начищенные! На кухне-то! И пьет один кофе. Да так пьет, что и капли на себя красивого не брызнет. А ты, - Илька распахнула глаза, оглядела меня от макушки до босых ступней и вынесла вердикт, - в домашних штанах борщ наворачиваешь. Эх, не зря я не верила романам и кино. Врут там все.
- Конечно, врут. Надо же таким доверчивым как ты ерунду в головы втюхивать,- я поставил пустую тарелку в раковину, обошел стойку и поцеловал девушку в макушку. – Какие планы на сегодня?
- Напишу акт реставрации, картину упакую, и все - моя работа сделана, можно договариваться с Виталием о встрече. А так хотела смотаться на Смоленское кладбище.
- Это ещё зачем?
- Да есть у меня идейка, глупая, но чем черт не шутит. В дневниках указана Ксения, которая может помочь, и Мария. А на Ваське на Смоленском как раз церковь Ксении Петербургской. А пани Крошинская набожная была. Может, что-то увижу в церкви или рядом, отчего смогу оттолкнуться.
- Так, а Мария?
- Там где-то недалеко от церкви поклонный крест Марии Гатчинской. Вот и выходит Ксения и Мария.
- Но Магдалена католичка, нет?
- Я думала об этом, - сон с Ларьки как рукой сняло, - но смотри, эта Мария, которая в миру и не Мария вовсе, умерла в 1932 году. Может она была известна в Питере в те года, или почиталась не только православными. Тогда Магдалена могла о ней слышать, может даже была знакома. И имена созвучны, мне показалась эта идея стоящей.
- Допустим, - кивнул, раздумывая, - но одна на кладбище не ходи.
- Так днём же, там и экскурсии водят к часовне.
- Все равно без меня не ходи. Я освобожусь часов в, - глянул на часы, - двенадцать-час и сразу тебе позвоню. Вместе поедем, я скажу, где тебя смогу подхватить.
- Ну хорошо.
Когда мы подъехали к кладбищу, начался небольшой дождь. Не смертельно, но добавило атмосферы посещению. Людей возле часовни оказалось достаточно, чтобы мы простояли в очереди минут тридцать. Хорошо, что у Ларьки был зонт, потому что стоять под зонтом в обнимку, как школьники, было приятно.