Исчезнуть из преисподней

– Не Политковская и не Листьев, – подтвердила я, что понимаю его мысль.

– Именно. Кому сдалась история про какие-то ротонды, подвалы и масонские символы? Это ж просто легенда…

Я пожала плечами. Все это выглядело странно. Он вел себя как-то не так. Я не знаю, как должен был, но знаю, что не так – хоть убей. Что происходит? Или это я психую на ровном месте? Блин, пора устраиваться на работу. От безделья придумала себе детективную историю, и парень мой мечты, по совместительству чей-то гражданский муж, считает меня теперь истеричкой.

– Никто не говорит, что нападение – или что это было – связано с ее текущей работой. Может, это просто какой-то псих! Мало ли что творится в этой Ротонде, может, они до сих пор там тусуются?

– Кто? – моргнул он изумленно.

– Неформалы! Это же их излюбленное место в Советскую эпоху!

– А… – Он поднялся с кресла и заходил по комнате вокруг письменного стола. Наконец-то! Хоть какие-то эмоции! У тебя девушка пропала, вообще-то! – Блин, как это все не вовремя…

– Что не вовремя?! – возмутилась я. – Она пропала! Возможно, похищена! Как это может быть вовремя?!

– Да нет, я к тому, что собирался поужинать и отзвониться ей, перенести поездку. У меня снова дела наклевываются. Этот контракт еще… Ой, блин, – протянул он. – Если я его снова не смогу убедить подписать… Но теперь точно придется ехать.

– Конечно! – обрадовалась я. Ну слава богу. Все, моя миссия завершилась. – Позвони обязательно, как найдешь ее! Телефон мой есть?

– Что? А… Ты не поедешь?

– Я? – пришел мой черед удивленно моргать.

– Ну да. Дам тебе адрес квартиры, которую она сняла, ключи должны быть в почтовом ящике. А я тогда завтра подъеду, как и собирался.

– Одна?! Ты хочешь, чтобы я поехала туда разбираться одна?! – Он что, больной? Или законченный эгоист? К тому же Светку, судя по всему, вообще не любит.

Бабуля всегда любила повторять: «Все, что Бог ни делает, все к лучшему». А я всегда добавляла: «Да, к лучшему для кого-то. И необязательно для тебя. К примеру, проиграла в конкурсе или соревновании – это все к лучшему для победителя». А она в ответ недовольно хмурилась и отвечала: «Все тебе шуточки». Бабушка не знала такого слова «пессимист». Или знала, но не любила использовать. И вот теперь до меня начал доходить смысл ее сентенций. Она еще поговаривала: «Судьба и за печкой найдет» или «Значит, это не твое было». И вот как не поверишь? Алексей – вовсе не парень моей мечты, как оказалось. Да и ничьей мечты в принципе. Но с моими симпатиями и антипатиями разберемся потом. Сейчас главное – помочь моей непутевой приятельнице. Во что она вляпалась?

– Черт, я совсем дебил… – Леша провел рукой по лысому черепу. На этот раз он побрился под ноль. – Я чего-то так затупил… Если это бандиты какие-то, конечно, ты не справишься. Но я не думаю, что это что-то такое… Светка вечно чего-нибудь отчебучит… Ладно, если ты боишься, поехали вместе. Собирайся и спускайся к машине. На месте разберемся, что произошло.

Почему-то, когда я сбежала вниз по лестнице, мне не пришло в голову, а зачем вообще туда поеду я. Дело в том, что я была так рада, что мне не придется это делать одной, что я просто не догадалась спросить. Может, это хитрая уловка? Способ манипуляции? Предложить сперва что-то совсем уж из ряда вон, чтобы человек в итоге согласился на что-то, что от него и требовалось изначально, но на что он без первой просьбы, возможно, не согласился бы? А также, в тот момент мне почему-то не показалось странным, что слова о выключенном телефоне Алексей сразу же принял на веру и ни разу при мне не попытался набрать свою девушку.

Что ж, бабуля еще одну фразочку любила часто повторять: «Умная мысля приходит опосля».

* * *

До центра Питера добрались за час. Наш город расположен в семидесяти километрах от Северной столицы, почти на границе двух областей. Да, не совсем «в двух шагах», кто-то скажет, но электрички ходят исправно, хоть и редко, а мой дом рядом со станцией, поэтому, когда есть нужда погулять по Невскому проспекту, можно прибыть с утренней электричкой, а уехать с вечерней.

– Как она тебе все-таки сказала? Она в Ротонде была?

Блин, этот прекрасный сосед-принц на синем железном коне еще и тугодум. Или страдает провалами в памяти.

Я хотела посмотреть ему в глаза (черт знает, с чего я решила, что смогу определить по ним притворство и ложь), но он упрямо смотрел на дорогу, как победитель конкурса на самого прилежного водителя.

«Синие, – вспомнила я. – Глаза у него синие, под цвет джипа».

– Да, она сказала, что находится в Ротонде на Гороховой улице! Якобы сняла там квартиру. И, как я поняла, она находилась в тот момент в квартире, а не в парадной!

– Как ты это поняла?

– Господи, ну эхо же! Его не было!

– Может, там особенное эхо? Она мне что-то говорила про странную акустику в Ротонде. Все уши, если честно, прожужжала с этой Ротондой долбаной, только я ее не очень-то слушал. Если б знал заранее, что вся эта инфа пригодится… – он отчетливо вздохнул.

Ну наконец-то! Первый шок прошел. Начал адекватно реагировать.

Мы все время судим других по себе. Если ты быстро реагируешь на чью-то смерть, рыдаешь, плачешь, бросаешься на гроб, то тех, кто этого не делает, считаешь бесчувственными чурбанами. Бессердечными тварями. А то и виновниками – если все идет по плану, зачем убиваться? Но все страдают по-разному. Иногда молчаливая, тихая боль сильнее яркой и выразительной. Кто-то поорал, поплакал, выплеснул все эти горькие, негативные эмоции – и живет дальше нормальной жизнью. А Алексей, сразу видно, не из таких. Зря я на парня набросилась. Пора уже свыкнуться с тем, что не все такие эмоциональные, как я. И пора уже всем людям свыкнуться с тем, что все люди разные. Мне известен пример лучших подруг, которые до сих пор не разговаривают из-за того, что однажды, когда объявили траур по всей стране из-за очередной авиакатастрофы, одна поменяла свою аватарку в соцсетях на свечку и написала трогательный за душу пост, а другая – нет. На мой взгляд, они обе неадекватные, раз из-за такой ерунды не разговаривают годами, но они неадекватными считают лишь друг друга.

– О чем задумалась?

– О дружбе и соцсетях, – честно ответила я.

Он грустно хмыкнул, но больше с вопросами не приставал.

Мы въехали через арку во двор довольно старой пятиэтажки на Социалистической улице. Как я успела заметить, в историческом центре Питера вообще нет высотных зданий. Может, оно и к лучшему, они бы испортили весь вид. Хотя данная улица была вся какая-то невыразительная, унылой серо-коричневой гаммы. Что ж, под стать своему названию и моему депрессивному настроению.

– Вы здесь сняли квартиру? – задала я вопрос, ответ на который с одной стороны был слишком очевиден, но с другой все же требовался, так как это очень странная история и нужно, соответственно, все детали выспрашивать и сопоставлять. К примеру, по поводу адреса уже появились расхождения.

– Да, именно здесь! На десять дней. То есть не я снял, а Светка. Ключи должны быть в почтовом ящике – так написал хозяин. Вот и посмотрим, тут она жила или где-то еще.

«Или с кем-то еще», – мысленно добавила я. Почему-то вопрос о другом мужчине Леша не поднимал, хотя он так и напрашивался. Если она в Питер укатила не с ним, как планировалось, то с кем же? И как понимать ее фразу «Это не он!»? Она-то знала и так, что «не он», в смысле не тот, с кем она жила в нашем городе. Бред какой-то. Театр абсурда.

Со словами «сорок шестая должна быть здесь», Алексей подвел меня к третьему подъезду. Сверившись с сообщением в мессенджере, ввел код домофона. Дверь приветливо запиликала, пропуская внутрь новых постояльцев. Хотя… могу ли я так себя называть? Я же не собираюсь тут жить, в самом деле. Скорее всего, ключей в почтовом ящике не окажется, дверь нам откроет Светка и, радостно хохоча, как ребенок, сумевший провести вокруг пальца умудренных опытом взрослых, все подробнейшим образом объяснит.