Центурион Македонского

– Ё мое! – Петя развел руками, похлопал по карманам в поисках спичек.

Словно желая доставить удовольствие хозяину, поплавок рывком дернулся и исчез под водой. Через секунду всплыл и стал плясать. Петя, попытался схватить за ствол и выдернуть улов, но тот не поддавался. Спустившись бегом к реке, он стал бегать и кричать рыбе, что бы она подождала. Догадавшись взяться за леску, Петя стал подводить снасти к берегу. На удивление, леска шла легко, рыба даже не брыкалась. Когда поплавок оказался под рукой, Петя взялся за него двумя руками и вытащил женщину. Она вылезла ровно на половину, смущенно сунула палец в рот и стала его тихо посасывать. Необъятный бюст, с коричневыми круглыми сосками, смотрел прямо в глаза мужчине. Схватив женщину за шею, Пятя, вытащил даму на берег. Стащив с себя штаны, рубаху, облившись под мышками речной водичкой, он прыгнул на улов. Женщина не сопротивлялась. Ее дыхание было горячим, руки нежными и похотливыми. Пытаясь войти в плоть, Петя стал раздвигать ей ноги коленями. Пыхтя и потея, он догадался привлечь руки. Дама гладила его по кудрям, подбадривая и заводя. Устав от напряжения, он сел рядом. Какого было его удивление, когда он понял, что ноги женщины срослись в ляжках.

– Русалка? – спросил он.

– Почти, – дама пошевелила ступнями.

– Спички есть, – Петя нацепил трусы, – чего сразу не сказала.

– А разве это главное?

– Я на тебя самого жирного червя перевел, – Петя стал перебирать ветви ближнего дерева, в поисках спичек, но находил лишь груши и консервы.

– Ты можешь лечь рядом и смотреть в небо, – женщина расставила руки, свесив с боков сиськи.

– Очень интересно, – Петя подбежал к реке, зачерпнул ладонью воды и глотнул, – молоко?

Сплюнув гадость, он стал рыскать по сторонам и увидел негра. Тот шел держа за рог оленя, приветливо подняв свободную руку.

– Твой хахаль? – Петя предположил, что негр здоровается с его уловом.

Женщина засмеялась, почесывая никчемный лобок. Петя, посмотрел в другую сторону. Так же радостно, к нему шел лаосец в треугольной тростниковой шляпе. Не вдалеке показался якут в мехах и бубном.

– Спички есть, – Петя постучал пальцем о палец, обращаясь ко всем.

– А разве это главное? – спросили они хором.

– Водка есть? – заорал Петя, напугав оленя.

– А разве это главное? – негр положил черную руку на плечо Пети.

– Я ебаться хочу, – сознался Петя.

– А разве…, – хотел сказать якут.

– Да…разве! – Петя двинул ему в физиономию, – разве!

Едва не упав с трубы на землю, он раскрыл глаза и понял, что видел сон из картинки про Еговых. Цветную бумажку ему сунула в руки, стоящая у подземного переходя, женщина. На обороте, был изображен рай, с оленем и негром, с батоном и зеленым лугом. Светило солнце, летели пингвины.

– Не дай Бог, – Петя посмотрел на соседа, достал папиросу, зажег ее, и с наслаждением стал дымить.

Был день. Вася нес в руках пустой чемодан. Поравнявшись с супермаркетом, по привычке отточенной руками, он с деловым видом стал проверять урны. Добыча была не солидная. Допив из бутылки с пивом, добрую пинту, он вытер рукавом рот и сунул ее в распахнутый по такому случаю кейс. Развернув попавшийся сверток, он обнаружил в ней запеканку в виде фиги. Сдув с нее изюм, Вася, обознавшись, укусил себе палец, На его удивление по ступеням стал карабкаться еж. Колючий, скорее похожий на дикообраза, чем на себя, он нес на спине два килограмма яблок. Схватив самое красное, Вася воткнул на его место фигу, и пошел дальше. Проходя мимо слепого, сидящего на велосипеде с протянутой кепкой, Вася положил в нее огрызок. Настроение стало лучше, в груди затеплилось. Из машины с надписью «Канализация», торговали минеральной водой, рядом с домом напротив трио баянистов, гундосило себе под нос, неузнаваемый мотив, раздвигая меха. Рядом танцевал одноногий ангел, с колчаном полным стрел и арбалетом. Вася, пошел дальше. К радости, под кустом малины, куда он зашел пописать, лежали чистенькие бутылки. Помыв находку, и собрав, Вася пошел дальше. На подоконнике лежал рыжий кот, над ним висела клетка с маленьким страусом. Василий пропустил велосипедиста, перешел дорогу. И тут у него перехватило дух. Прямо перед ним, стоял сарай, у которого не было задней стены, но стояли полные бутылками ящики. Схватив один, он прижал его к груди и побежал в пункт приема. Упрев как и положено добытчику, он перенес около двадцати ящиков добрища, в конце концов сел возле приемщика и улыбнулся. Дедушка открыл рот и улыбнулся тоже. Перекурив, Вася сделал два шага, но его чуть не сбил подбежавший мальчуган. Оказывается, какой-то негодяй поломал заднюю стену и украл десять ящиков с бутылками. Дед посмотрел на принесенные Васей, посчитал их.

– Не я! – закричал Вася и проснулся.

Рядом сидел Петя. Очередное кольцо полетело к верху.

– Доброе утро, – Вася сел рядом, – жрать хочется.

– Сейчас на хлебозавод пойдем, – Петя решил, что вдвоем перезимовать будет теплее.

– Работать? – уточнил Вася.

– Чево? – поперхнулся дымом Петя.

Глава 3

Кто не рискует, то не пьет!

Сделав из пальто, на солдатский манер скадку, Петя повесил кольцо на ветку. Вася уложив тряпки в рюкзак, повесил его рядом.

– Не пропадет? – спросил он хозяина.

– У меня разговор короткий, – Петя сжал кулак, направляясь к опоре, – по грыбам и на тот свет.

– Хорошо, – Вася пошел по трубе следом.

На земле было холодно. Черви, надышавшись кислорода, ползли, давя друг друга, в свои норы. Листья, обрызганные росой, блестели в лучах восходящего солнца. Вдалеке плыли облака. Два товарища, шли через ставший парком, заводской газон. Прокатившись на скрипящей половинке ворот, они оказались на улице. Широкая дорога, которую асфальтировали в том году, была похожа на паутину. Полутаросантиметровый асфальт, продержался не долго. Мимо шли люди.

– Подайте бывшему депутату городской думы, – Петя нежным голосом обратился к дородному мужику.

– Мне бы кто подал, – мужик двигая попой прошел мимо.

– А ты чего стоишь? – Петя покосился на Васю.

– Может к церкви пойдем? – Василий попробовал расчесать кудри.

– Там тебе всю морду в кровь старухи поцарапают, – Петя имел горький опыт сидения на паперти, – еще и проклятие наслать могут.

Уступая место всем, включая домашним собакам и детям, Петя и Вася шли на хлебозавод. Встречный милиционер, годившийся мужчинам в сыновья, состроил гримасу, вынуждая товарищей покорно согнуть головы и ускорить шаг. Водитель автобуса, рявкнул на пытающихся войти бичей, закрыл дверцы и рыча уехал вдаль. Поделив оставленный, кем-то из пассажиров на скамейке, биляш, пополам, коллеги шли к цели.

– Ты откуда? – спросил Петя, вспомнив мучавший его вопрос.

– Отсюда, – Вася глотал куски как удав.

– Прописан где?

– Я в подвале жил, на Кирова, – Вася вытер руки о брюки.

– А я в коллекторе на Семеновской, – Петя высморкался в рукав, – пока водой не залило.

– Меня менты выгнали, – Вася остановился, – сказали, что вшей развиваю, жильцы жалуются.

– Менты сволочи, – Петя зачерпнул из стоящего перед бабулькой куля жменю семечек, – спасибо родная!

– Да иди иди, – женщина замахала руками.

– Я этой зимой, – Петя закинул в рот пол жмени, – в больнице жил.

Перемалывая зубами зерна вместе с шелупайками, Петя смотрел по сторонам как радар.

– Там больные ни фига не ели, – проглотив порцию, он закинул вторую, – я даже потолстел.

Вася посмотрел на сутулого, тощего дружбана.

– На пол кило, – Петя вытащил ногтем соринку из зубной щели.

– Выгнали? – спросил Вася.

– Ага, – Петя тиснул с прилавка конфету и вместе с оберткой сунул в рот, – врачиха в меня втюрилась, а заведующий ревновать стал.

– А я учителем был, – Вася посмотрел на товарища, ожидая реакции.

– Химии? – тот даже остановился.

– Нет…астрономии.