Страница 52 из 58
В приёмнике БСМП нас хорошо знали. Своего человека выдернули на дежурство, чтобы «правильно» оформил. Раненых устроили, Самойлова подлатали. Возможно, будет хромать. От него зависит, как на лфк будет ходить. А Серый…
Сергей до больницы так и не доехал. Умер в машине.
Кате всё случившееся объяснили, хоть и не сразу. Если бы не её брат Тимур и не Самойлов, она бы так и не поверила, что произошло.
Они ей рассказали, что Александр Сокол был наемником, которого приставили к ней, чтобы следить, а впоследствии убить, когда скажут. Она не могла поверить. Осознав, закрылась на три недели в доме своей матери. Никого туда не впускала кроме Вали, жены Маркуши и своей подруги Насти. Иногда Тимура и Максима, но не всегда.
А потом Катерина внезапно вышла. Худая и бледная, она пришла ко мне. И заявила:
— Я выйду за тебя замуж.
Этот разговор я помню хорошо. Тогда я сказал ей:
— Жертву из себя не строй.
Потому что под венец она собралась, как на расстрел. Сверкнув своими огромными серыми глазами, она повторила по слогам, со злостью в голосе:
— Я. Вый-ду. За. Те-бя. За-муж! — она ткнула меня в грудь пальцем, и продолжала тыкать, повторяя эту же фразу.
— Катерина, зачем? — у меня тоже не железные нервы. И я не собака, которая будет радоваться брошенной кости. — Ты не будешь со мной счастлива. Не поняла ещё?
— Я никогда больше не буду счастлива, — она помолчала. — Никогда. Виктор… — подняла на меня глаза. — Я твоя сломанная, испорченная вещь. Но я твоя вещь, мы так договорились. Это часть сделки. Потому что испорченная я из-за тебя! — она снова начала бить меня ладонью в грудь, повторяя это «из-за тебя».
— Что ты хочешь?
— Чтобы ты женился на мне. Твоей вещи нужен дорогостоящий ремонт.
Она делает мне больно. С каждым её словом всё больнее и больнее. На куски рвёт сердце, вонзается когтями, прожигает, как будто вместо слез у неё — кислота. А если их, её слёзы, выпарить — останется порошок покрепче героина. Иначе как объяснить, из чего она состоит? Почему у меня такая ломка? Она делает мне больно. Но она об этом никогда не узнает.
— Хорошо, Катя. Будет по твоему.