Страница 11 из 16
– Что это? – вскрикнула от неожиданности Марта Семёновна.
Семья готовилась ко сну.
– Что, что… Похоже, снаряд взорвался. Где Валентин?
– Дома. Читает. Принёс целую сумку с Привоза. Опять химия, опять книги.
– Оно и хорошо. Его там нет. Молодые кучкуются в банды. Засосёт, не вытащишь…
– Вовремя ты его оттуда астрономией отвлёк. У него теперь другие дела. Другие цели.
– Читает, говоришь?
Пётр Львович пошёл к Валентину, посмотрел: действительно мальчик сидел у себя в комнате и читал.
Как-то, возвращаясь из школы по Садовой, он встретил отца. По дороге домой, они шли мимо бывшего особняка князя Е.Г.Гагарина, о котором уже несколько раз говорили.
– Видишь этот купол? – как будто и не было никаких вопросов.
– Да. Я уже спрашивал у тебя, и ты обещал подумать.
– Припоминаю, – загадочно улыбнулся отец. – Это обсерватория… Там астрономы изучают звёзды и созвёздия. Есть телескопы, в которые можно увидеть планеты.
– Есть телескопы! – значит, он был прав, что хотел сюда попасть. Я много узнал об астрономии по книгам Фламмариона, Клейна и других о Луне, планетах, звёздах, о полётах в космос. Вот если бы поработать в обсерватории, поближе рассмотреть небо в телескоп, проводить наблюдения. Только как туда попасть?
– Это хорошо сынок, что надумал поработать в обсерватории. Я узнаю… – и снова загадочно улыбнулся.
После этого разговора, Пётр Львович ещё раз зашёл к своему знакомому, руководителю этой обсерватории В.А.Мальцеву и сказал ему, что сын готов и скоро придёт к нему на «постоянное место жительства».
– Пётр, ты уверен, что Валентин решил серьёзно заняться именно астрономией?
– Ты бы видел, как он «проглотил» книги Жюля Верна. Я сам не ожидал.
– Ну, это известный способ отвлечь ребёнка от сомнительных компаний, – улыбнулся Мальцев. – Только этого мало.
– Нет, это ещё не всё. Он читает книги по астрономии, половину Привоза скупил. Хочет книги писать об истории звёздоплавания.
– И сколько он уже этим увлекается?
– Помнишь, я приходил?
– Так это с тех пор?
– Да, уже полгода.
– Тогда пусть приходит. Я вижу, что это серьёзно.
После этого разговора, в октябре 1922 г., Валентин, набравшись решительности, надев высокую отцовскую папаху, «чтобы казаться выше ростом», в шинели и сапогах энергичным шагом отправился в обсерваторию. Поднявшись на второй этаж в кабинет, он обратился к ближайшему работнику обсерватории, которым оказался её заведующий – В.А.Мальцев.
– Здравствуйте. Я бы хотел работать у Вас астрономом-наблюдателем…
– Здравствуйте. Так сразу и астрономом-наблюдателем?
– Да.
– Подумаем. Расскажи, для начала, кто ты такой. Сколько тебе лет.
– Четырнадцать. Я – Валентин Глушко. Уже полгода я собираю и читаю всё, что связано с полётами в космос. Я изучил астрономию небесных тел по книгам Фламмариона и Клейна, других классиков. Составил библиографию, собираю и систематизирую фантастическую, научно-фантастическую и художественную литературу, в которой затрагиваются идеи космических полётов человека. Мечтаю о полётах к звёздам. Я понимаю, это ещё не скоро, но мне хочется поближе рассмотреть Луну, Марс, Венеру… – живо отрапортовал Валентин и покраснел.
– Ну ладно. Я вижу, ты время зря не теряешь. А как ты себе представляешь работу у нас? Что ты будешь делать?
– Я знаком с устройством телескопа и методами наблюдений. Вы включите меня в свой график наблюдений, и я по этому графику буду делать всё, что положено астроному-наблюдателю.
– Ладно, идём, – Мальцев улыбнулся, – посмотрим, что у нас есть…
Разговаривая, они поднимались по винтовой чугунной лестнице, ведущей в башню под куполом.
– Чтобы тебе было ясно. У нас серьёзная организация «Русское общество любителей мироведения». Оно возникло в 1909 г. в Петербурге. Объединило энтузиастов физиков и астрономов. У нас есть инженеры, педагоги, студенты. Школьников пока не было. Есть крупные учёные: профессора Глазенап и Кайгородов. Возглавляет общество Николай Морозов – революционер и учёный-энциклопедист. Совет общества находится в северной столице, а с 1917 г. открылись провинциальные отделения, наше, одесское, одно из первых.
Валентина захватила таинственность, царившая в обсерватории: чёрное безмолвие, завешенный в углу фонарь, бросающий слабый свет на пол, мерное тиканье часового механизма в телескопе, продольное отверстие в полусфере потолка, откуда зияет бездна, усеянная звёздной пылью. Почти невидимый Мальцев бесшумно двигался около прибора.
– Рефрактор фирмы Барду с диаметром объектива 162 мм и всё оборудование обсерватории, – продолжал он свой рассказ, – князь Гагарин купил в Париже на Всемирной выставке 1900 г. После революции всё это стало народным достоянием.
В телескопе был виден тёмно-синий круг и плавающая в нём жёлтенькая круглая планета. Она казалась такой крохотной, блестящей. С едва заметными поперечными полосками, со слегка неправильной окружностью. Она была мала, лучилась тёплым серебристым светом и словно бы дрожала, но на самом деле это вибрировал телескоп под действием часового механизма, державшего планету в поле зрения.
– Почему звёздочка то уменьшается, то увеличивается.
– Это просто от усталости глаза. Нас отделяет бездна пустоты. Немногие могут представить себе всю необъятность этой бездны, в которой плавают пылинки материальной Вселенной.
– Вблизи планеты, виднеются маленькие светящиеся точки.
– Это её спутники.
– А это?
– Это – Луна. Ещё Галилей, взглянув на неё в телескоп, воскликнул: «Я вне себя от изумления, что Луна представляет собой подобие Земли!»
– Как всё похоже на карту Луны. А где задымлённый кратер Посейдона? Я его не вижу.
– Я тоже. Галилей не смог понять, является ли она мёртвым телом, лишённым воды или как на Земле, на ней бушуют водная и воздушная стихии.
– А чем можно объяснить пепельный свет Луны? Что можем сказать о Красной планете?
– И много у тебя таких шустрых, желающих поработать наблюдателями?
– Да, есть кое-кто, – туманно выразился Валентин и опять покраснел.
– Если есть хорошие хлопцы, приводи. Организуем молодёжное отделение.
С тех пор не проходило вечера, чтобы он не был в обсерватории. Изучение звёздного неба, чтение небольшой астрономической библиотеки, беседы со старшими товарищами заполняли все его вечера. Он словно заново видит купола обсерватории и звёздное небо. Звёзды для него уже не просто звёзды, а объекты изучения. Каждая звезда, каждое созвездие представляются ему этапами пути в бескрайние просторы космоса. По одному он приводит товарищей желающих работать в обсерватории.
Так юноша окончательно определил свой жизненный путь, подчинив всю свою дальнейшую жизнь тому: приблизит это или отдалит его от заветной цели. Отныне в его жизни имело смысл только то, что приближало реализацию мечты, иное же отметалось безвозвратно. В процессе формирования этого жизненного пути он несколько месяцев пытался формулировать для себя конечную цель. Когда же, собирая материалы для книги, рассказывающей о необходимости межпланетных путешествий, он понял, что жизнь цивилизации может очень быстро оборваться и причиной тому является истощение природных ресурсов, юноша решил, что конечной целью его жизни станет спасение цивилизации, стремление вывести человечество за пределы атмосферы Земли и начать колонизацию сначала ближнего, а потом и дальнего космоса.
Сейчас кажется странным, но в те годы идея космического полёта была более близка астрономам, чем авиаторам. Для юного Валентина дорога в космос пролегала через астрономию. Жадно впитывая в себя всё, относящееся к космосу и межпланетным путешествиям, подросток ощущал потребность заразить своим энтузиазмом таких же романтиков и мечтателей, поделиться приобретёнными знаниями с теми, чья пытливая мысль уносила за пределы земного тяготения. Его стараниями численность кружка достигла 80 членов. Расширившийся кружок был разделён на секции, а астрономические наблюдения, помимо Первой, проводились и во Второй одесских обсерваториях. Иногда занятия проходили в астрономической башне школы в доме 46 по Конной улице, тогда улице Артёма, где был установлен рефрактор Ройнфельдера и Гертеля диаметром 127 мм.