Страница 8 из 10
И это – в богатых и культурных США. Что же говорить о более бедных странах, где местному населению приходится выжимать из аграрных угодий максимум урожая и прибыли? Между тем разрушение плодородного слоя – это не только уменьшение возможностей человечества прокормить себя, это еще и превращение огромных районов в пустыни. Пример? Северная Африка, где еще во времена первых римских императоров цвели оливковые рощи и колосились хлеба на полях. Однако уже в III веке н. э. из-за разрушения почвенного слоя сюда пришли пески Сахары. А теперь Северная Африка – это территория с полностью уничтоженной почвой. Нечто подобное грозит теперь и Америке, пока еще основной житнице планеты. Недаром Оклахому уже окрестили Пыльной чашей (Dust Bowl).
Что делать? Необходимо изобретать новое, по терминологии Монтгомери, «устойчивое» земледелие. Среди трех критически важных проблем в обозримом будущем он называет именно такую агрикультуру вкупе с эрозией почв и уничтожением биоразнообразия. Но что это за sustainable agriculture? Монтгомери называет так возделывание многих культур (немонокультурное земледелие) в одном хозяйстве, более широкое использование «древесных культур» вроде оливковых деревьев, которые служат еще и защитниками плодородного слоя, а также использование не однолетних, а многолетних полевых культур. Плюс к тому – еще и непахотное земледелие.
Но такое устойчивое земледелие, отметим уже мы, по урожайности в несколько крат уступает индустриальному, «нефтепрожорливо»-тракторному агрохозяйству. И переход на устойчивую модель села, увы, потребует радикального сокращения не только крупного рогатого скота (он требует зерновых кормов), но числа людей-едоков на планете.
Да, неплохое добавление к перспективе глобальной жажды! Куда двинутся массы населения Ирана, Ирака, Пакистана, Северной Индии, Бангладеш, Афганистана, Узбекистана, Таджикистана, Туркмении и Киргизии, спасаясь от голода и жажды? На север. Под каким знаменем? Под стягом воинствующего ислама. Понятное дело, что голод и жажда большинство уничтожит на месте. Но кто-то и сможет сорваться в новое Великое переселение народов.
Часть переселенцев из Азии попытается прорваться в Европу как нелегальные иммигранты, и поток таковых из Центральной Азии смешается с потоком беженцев из Африки. А остальные (пускай и в лице отчаянных боевиков) двинут вперед, сметая для начала светские режимы в Ашхабаде, Ташкенте, Душанбе, Бишкеке. Но в Средней Азии не хватает воды, мало орошенной земли. Значит, нужно идти дальше, в Казахстан. Но и там с водой плохо. Значит, новые варвары попробуют пойти дальше – в низовья Волги и на Урал, в южную Сибирь! Там, где есть земли, леса и большие реки. И впереди будут идти закаленные почти в семидесятилетних боях афганские боевики: пуштуны, белуджи и узбеки.
Вне всякого сомнения, они используют все возможности для нелегальной миграции в Европу и на наши земли, пустеющие из-за вымирания коренного населения. Что такое наплыв мигрантов (беженцев и выгонцев) из Африки и с Ближнего Востока, ЕС знает уже сегодня. Когда массы народа погонят еще и жажда с голодом в середине сего века, все это покажется сущим баловством на фоне настоящего бедствия. Эксперты прогнозируют, что мигрантами в середине текущего столетия могут стать от 300 до 700 миллионов душ. А это грозит крушением цивилизации.
Кстати, гораздо более серьезной опасностью для нас может стать организованный исход китайцев. В те же Приморье и Забайкалье. Тут не кибитки – тут мотоколонны возможны. Помимо обычных миграции и просачивания…
Все взаимосвязано. Нарастание жажды и нехватки земель на бедном плодящемся Юге – это и голод, и эпидемии с дикой антисанитарией, и слом общественных институтов. А дальше – и кровопролитные «неправильные» войны, фанатизм и садистская жестокость, эпидемии телесные и психические, новое Великое переселение, применение оружия массового поражения, причем уже не только государствами, но и негосударственными игроками. Сие уже никакими силами не отвратить – время упущено.
Строить Россию-ковчег по-хорошему надо уже сейчас. Слишком мало времени осталось до середины Жестокого века…
Глава 2. Великие испытания – но и великие возможности!
Меня совершенно не волнует судьба обывателей. Каждому – свое. Глубоко презираю нынешних люмпенов с их растянутыми футболками, пивными брюхами и кроссовками. Туповатые и ограниченные, они ползают на дне. Банальные заботы, убогие мыслишки. Где-то что-то урвать, получить подачку, что-то купить на распродаже или со скидкой, «по акции». Банальные мечты о сладкой жизни, о тачке и смарт фоне, завистливое перелистывание бульварных журнальчиков с иллюстрациями роскоши звезд – «Живут же люди, нам бы так!» Таковы же и их жены, бесформенные расплывшиеся бабы…
Тьфу! Вот дети ваши нам нужны. Мы из них Людей сделаем…
Также мне наплевать на тех странных особей, что целиком уходят в виртуальный мир Сети. Хотите – и погружайтесь вовсе в ваши игры, плавая в ваннах с введенным в желудок зондом, и пусть вас кормят дешевыми смесями. Презираю глупых. Немилосердное будущее и Россия-ковчег приемлют лишь сильных духом и готовых на долгие усилия. На труд и подвиг, как бы высокопарно сие ни звучало.
Давайте представим себе мир воплощенного глобального потепления. Северный Ледовитый океан теперь свободен ото льда, он – аналог холодного, но незамерзающего Северного моря между Норвегией и Англией. В самой Англии дуют муссоны, ураганы приносят красноватую пыль из африканской пустыни. На волнах морских качаются «острова» пластикового мусора. Полоса пустынь разрослась-расширилась. Пески Каракумов и Кызылкумов захватили Калмыкию, вышли к Волге. Степи стали опустыниваться. Пустыни наступают на несчастный Пакистан, захватывают Афганистан с Ираном. Пески Аравии словно движутся навстречу Каракумам, хотя их все равно разделяют горы Ирана и хребет Копет-Даг. И только русла Тигра и Евфрата отделяют их от разрастающихся в Иране пустынь Дешт-э-Лут и Дешт-э-Кевир.
Пустыня Гоби стремится на север, приближаясь к Байкалу, с востока как бы обходя его и вклиниваясь глубоко на север, в русское Забайкалье. Даже в Индии Великая пустыня на северо-западе разрастается. Даже в сердце Турции возникает небольшая пустыня. Аравийская пустыня выходит на берега Индийского океана, окончательно покрывая густонаселенный Йемен. К юго-западу от нее, через Красное море и Оманский залив, опустынивается Африканский рог – с Эфиопией, Эритреей и Сомали. Новая засушливая зона Африканского рога словно движется навстречу наступающей с севера Сахаре. Да, на фоне нарастающего дефицита пресной воды, при угрозе конфликтов Судана и Египта за сток вод великого Нила…
Наступление пустынь
Пески Сахары, точно воины победоносной армии, выходят на южные берега Средиземного моря. Они словно пересекают его и получают первые плацдармы в Европе – новую жаркую и безводную местность на востоке Пиренейского полуострова, а возможно и на Сицилии. Пески Сахары ползут и на юг Африки – опять-таки встречь расширяющимся голодным и засушливым землям и Африканского рога, и Калахари на самом юге Черного материка. Калахари наступает на территории Намибии, Ботсваны и ЮАР. Она вторгается даже в часть Анголы.
Впору говорить о формировании некоей Великой Афро-Евразийской пустыни. Огромное песчаное море Сахары соединяется через Египет и Синай с пустынями Аравии и Ирана, а они – с пустынями Средней Азии и Гоби. Первые – пускай и небольшие – пустыни возникают на северном побережье Черного моря, в Новороссии, на самом юге бывшей Украинской ССР. Пустыня зарождается даже в Китае, к западу от Бохайского залива и к юго-востоку от Пекина.