Страница 17 из 87
Самый первый фургон, в который гости попали последним, принадлежал укротителю Джамболли и его семье. Это синьору Джамболли принадлежал тигр Лигар, с которым утром подружилась Меллиса. А с гепардами выступала жена синьора — редкостная красавица-блондинка Эсмеральда Джамболли. Донья Эсмеральда была испанка, и все находили, что она весьма похожа на французскую королеву Анну*. Некоторые даже осмеливались утверждать, что донья Эсмеральда, пожалуй, красивее Анны Австрийской, ведь в ней нет такой холодной надменности и вообще ничего немецкого, доставшегося королеве Анне от Габсбургов, ее родичей.
Донья Эсмеральда была совершенно прекрасна и прекрасна в своём совершенстве. Если бы не ее близкое общение с дикими хищниками, донье, вероятно, было бы очень трудно укрощать толпы знатных поклонников, из которых каждый третий пытался ее похитить.
— Значит, ты — та самая девочка, которая не боится диких зверей? — добродушно посмеиваясь, спрашивал Меллису Джамболли и крутил свои черные усы, способные сделать честь любому мушкетёру.
— Тебе понравились мои гепарды? — спросила Эсмеральда.
— О, да! — воскликнула Меллиса. — А они, правда, ваши?
— Я с ними выступаю. Мы купили гепардов на ярмарке в Генуе, год назад. Они были совсем крошками.
— А откуда они?
— Из-за моря. Из каких-то жарких африканских стран.
Меллиса мечтательно прикрыла глаза, представляя далекую родину всяких неизвестных зверей. Но всего на минутку. Любопытство не давало ей долго молчать и бездействовать. Она хотела знать всё о жизни такой красавицы, как Эсмеральда. И первое о чём стала расспрашивать, о ее номере. Как она, такая нежная, такая тонкая прекрасная дама не боится подходить к диким зверям без клеток и даже заставлять их что-то делать, чтобы удивить зрителей?
* Анна Австрийская — королева с 1615 г. Жена Людовика XIII, испанка со светлыми волосами.
— Мне кажется, и ты не испугалась бы, — сказала Меллисе жена укротителя.
Девочка усмехнулась: "Ведь это я!" Но словами она выразила разницу положения несколько иначе.
— Вы такая нежная с виду, я не могу представить, что вы можете справиться со своими зверями.
Эсмеральда улыбнулась и попросила говорить ей "ты".
— Видишь ли, я выросла в цирке. Как почти все мы. Я знаю диких зверей с детства и никогда не боялась их. Кроме того, можешь поверить, иногда мне бывает жутко. Но именно этих гепардов я сама вырастила из маленьких котят, знаю их характер и могу управлять ими. Даже приказывать. А вот тигра я никогда не рискну даже погладить, он признаёт только Джузеппе, моего мужа, и никого другого. Я и не всякой собаке доверяю, тем более, кошке, но за своих питомцев я совершенно спокойна. Понимаешь?
— Ага. А я вот могу подойти к любой собаке и она не тронет меня, — похвасталась Меллиса. — Тем более — кошка.
— Тогда тебе стоит попробовать работать со мной, — предложил Джузеппе Джамболли. — Мне нужен ассистент, а Эсмеральда и все прочие боятся Лигара.
— Боятся? Но ведь вы же всё время рядом, да?
— Безусловно.
Меллиса всплеснула руками:
— Боятся такого маленького хорошенького полосатенького? — она схватила Джузеппе за руку. — Пойдемте!
— Не стоит так сразу, — неуверенно предупредил укротитель. Никко и Эсмеральда растерянно молчали.
Но тут открылась дверь, разделявшая фургон на две комнатки. И в спор вмешался отец Эсмеральды, синьор Клоун. Он отдыхал, когда пришли гости, поэтому Меллиса еще не успела познакомиться с ним.
Сеньор Гаррехас в молодости перепробовал тысячи способов зарабатывать на хлеб. От слуги, конюха, тореадора до странствующего торговца и карточного шулера. И еще множество профессий. Пока наконец не пристал к бродячему цирку, где и остался навсегда. Гаррехас был в большой дружбе с покойным директором и, прямо скажем, был крёстным отцом нынешнего Кальяро. Тем более, имея красавицу-дочь, донью Эсмеральду, Гаррехас был в цирковой труппе тем, кого в театре называют "благородным отцом". Но старый мошенник был клоуном и прекрасным клоуном! Поэтому все называли его не по фамилии, а уважительно: синьор Клоун.
Сейчас, когда он появился на пороге, Меллиса увидела перед собой низенького толстого человека с круглым брюшком и очень мощными волосатыми руками, открытыми выше локтя. Рукава его холщовой сорочки были закатаны, на ногах красовались домашние турецкие туфли с загнутыми носками, дополняли костюм тёмно-красные широкие бархатные штаны.
Синьор Клоун сильно походил своим видом на Санчо Пансу, без ослика, если бы не суровое выражение его лица, обычно добродушного. Впрочем, у Меллисы не было возможности сравнить его со спутником Дон Кихота, ибо девочка не знала таких персонажей. А могла бы и знать, если бы внимательнее слушала диспуты парижских студентов в трактирах: написанный несколько лет назад* роман Сервантеса был широко известен, в том числе и во Франции!
Меллисе синьор Клоун показался чем-то похожим на бродяг, которых она столько перевидала в жизни. Даже на того, кто подарил ей нож. Поэтому Меллиса сразу влюбилась в синьора Клоуна и готова была послушаться любого его приказа, чтобы он сейчас ни сказал.
А синьор Клоун сказал:
— Прекратите шум! Джузеппе, зять мой, ты что, хочешь скормить эту крошку своему людоеду?
— Лигар вовсе не людоед! Как можно так говорить, тем более, вам, умному человеку! — возмутился Джузеппе.
— Да, кой-какие мозги у меня еще остались, — скромно признал синьор Клоун, — потому-то ты, надеюсь, не думаешь, что я позволю тебе рисковать жизнью ребенка, нет?
— Папа, но ведь Джузеппе… — робко заметила Эсмеральда.
— Молчи, дурочка, этот тигр тебя чуть не съел, неужели он откажется от этих нежных косточек, — синьор Клоун оценивающе взглянул на Меллису.
Она улыбалась.
— Идёмте с нами, — предложила она. — Вы будете меня защищать.
— Хорошо, — согласился синьор Клоун. Он на секунду исчез за дверью, захватил свой кафтан и вернулся к ним, готовый к выходу в свет.
Вся компания проследовала в зверинец. Никко не отставал от них, а Эсмеральда сказала, что это глупость, и она не желает участвовать.
* "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанческий", часть I — 1605, часть II — 1615 гг.
В фургоне было слишком тесно для опытов. Зверинец на колёсах остановился. Отец Никко и синьор Клоун открыли заднюю стенку, которая опускалась в точности как подвесной мост замка. Джамболли вывел на волю тигра, держа его на привязи, словно большого пса.
Увидев зрителей, Лигар заворчал и мотнул головой. Никко отступил, а Меллиса пошла к Джамболли. Встав рядом с ним, она спросила, можно ли погладить тигра.
— Не советую, — сказал Джузеппе. — Но если уж тебе непременно хочется его потрогать, сперва медленно пройди и встань по другую сторону от него. А там посмотрим, как будет вести себя Лигар. Не бойся, я его держу.
Меллиса встала напротив тигра. Лигар посмотрел на нее жёлтыми глазами и хотел подойти, потянулся вперёд. Джузеппе удержал его. Тогда Меллиса сама подошла, стала по другую сторону, как велел Джузеппе и, протянув маленькую ручку, почесала тигра между ушами.
— Что-то давно к нам инквизиция* не цеплялась, — сказал в пространство синьор Клоун. — И в Париже слуги серого кардинала* у нас не показывались…
— Думаете, я ведьма? — довольным голосом спросила Меллиса, еще раз вдумчиво погладив тигра.
— Ничего я не думаю, просто так вспомнил.
— Жаль, что мы не заключили пари, — вздохнула Меллиса. — А почему всё-таки, его все боятся?
— Да потому что… — хотел объяснить Никко, и при этом сделал шаг к своей подружке.