Страница 5 из 96
Глава пятьдесят четвертая. Иркутск, Улан-Удэ, Верхние планы
(в которой происходит суета вокруг останков)
— Что делать будем? — поинтересовался Жир. — Мне одеваться или как?
— Погоди, — велел Псих, — сейчас попробуем разжиться информацией.
Обезьян щелкнул пальцами и провозгласил:
— Вызываю гения места Крестовской горы!
Вскоре из травы выскочил хранитель территории. В отличие от Хабаровска и Благовещенска, в Иркутске гением места оказался не старичок, а старушка. Весьма бодрая, надо сказать, и вызывающая безотчетное доверие.
— Приветствую мудреца, равного Небу! — поклонилась она. — Ну, слава богу. Мы уж думали, совсем вы забыли про наш народ. С амурской локации ни разу про нас не вспоминали. Забайкальцы и буряты на вас за это немного обижены. Зато мы, иркутяне, счастливы оказаться избранными и готовы помочь великому мудрецу. Если это, конечно, в наших силах.
— Не уверен, что вопрос этот в твоей компетенции, — признался Псих, — но не спросить не могу. Не знаешь ли ты, куда делся труп, лежавший в этом колодце? А если не знаешь, то не могла бы узнать?
— Пф-ф-ф! — фыркнула старушка, — Было бы что узнавать. Это службишка, не служба. Тело колодезник себе прибрал.
— В смысле «прибрал»? — удивился обезьян.
— В прямом, — фыркнула старушка. — Перетащил его к себе в сокровищницу. И как уволок только? Он же мелкий, колодезник-то. Еще мельче меня.
— А зачем уволок? — продолжал недоумевать Псих.
— О, Господи! — хмыкнула гений места. — Да для понтов же. У него, как у всякого водяного владыки, казна обязана быть. А колодезник, между нами, гол как сокол, беднее бомжа. Одно дело рекой владеть, или там озером. У тех действительно, что ни год, то новые сокровища прибавляются. То купальщики цепочку золотую потеряют, то купцы утопят что-нибудь ценное. А в колодцах какие сокровища могут быть? Одни ведра упущенные, да пара кепок свалившихся. А тут! Во-первых, сам по себе труп — уже прикольно. Во-вторых, он еще и нетленным оказался. Тут колодезник последний ум потерял — целыми днями вокруг него ходил, да причитал: «Моя прелесть, моя прелесть!». А когда в колодце этом не торчал, нам мозги выносил рассказами, какая редкость у него хранится. Мол, не в каждом озере останки нетленные имеются, и не в каждой реке. А у него — есть! Ну и долюбовался в итоге, пошел на должностное преступление — уволок вверенное имущество с постоянного экспонирования в собственное хранилище. Чтобы, значится, не выходя с рабочего места любоваться.
— Понятно! — хрюкнул Жир. — Один в один наш каптерщик. Тот тоже все, что не приколочено, к себе на склад тащил. Как мышка в норку.
— А ответь мне, почтенный гений, — сказал Псих, — на второй и последний вопрос…
— Три, — прервала его старушка. — У тебя три вопроса. Не будем нарушать традицию, чай мы не скареднее хабаровчан с амурцами.
— Спасибо, добрые хозяева, — поклонился Псих. — Тогда второй вопрос — как нам вернуть труп на место? Мы вообще-то за ним пришли. Конечно, если ты про это знаешь.
— Знаю, как не знать, моя ведь это земля, все дела малого народца на ней мне ведомы. — улыбнулась старушка. — Вызвать вам надо колодезника и стребовать с него пропажу. Он сам знает, что нахулиганил, поэтому отдаст. Только его вызвать не просто, он, честно говоря, пугливый. Но я вам расскажу, как до него достучаться. Один кто-то спуститесь в колодец, но только один, двоим он не откроет. Ныряйте до самого дня, а там нужно постучать в третий венец снизу, только не перепутайте — третий! Как постучите, сразу скажите слова клятвенные, без них он тоже не откроет:
— Спасибо тебе, хозяюшка! — поклонился Псих, и даже невоспитанный Жир неуклюже повторил его жест, — слишком уж обаятельна была бабуля. — Дай бог здоровья всем гениям Иркутска! Выручили.
— Да не за что, не милостью балуем, а долг отдаем. Мы все помним! — ответила хозяйка и добавила. — А прощаться погоди. За тобой третий вопрос остался, так что — если что, зови, не стесняйся. Мнится мне, ваша возня с трупом этим — не на полдня.
Сказала — и исчезла, как не было.
— Заговор запомнил? — спросил Псих у свинтуса.
— Не волнуйтесь, вы имеете дело с Жиром, — важно ответил хряк.
— Это меня и тревожит, — признался Псих.
— Лезь сам, какие проблемы? — пожал плечами свинтус.
— Да если бы не вода… — поморщился обезьян. — Ладно, Жир, только давай без рукоприкладства. Ну и вообще — будь поделикатнее. Сам понимаешь — если спугнешь колодезника, мы останемся без главной улики, и эту потерю компенсировать будет невозможно.
— Не переживай, я буду сама воспитанность и тактичность, — заверил свинтус и полез в колодец.
Там он, трижды перепроверив, постучал в третий венец и пробулькал заговор. Инструкция гения места сработала — в одной из стенок колодца вдруг появилась неприметная дверь.
Жир, толкнув ее, оказался в каком-то предбаннике, причем дверь за спиной опять исчезла, а новой не появилось. Свин забеспокоился было, но тут вода из предбанника начала уходить — в полу обнаружились два немаленьких слива. «Понятно! — догадался парламентер. — Это что-то вроде шлюза».
Как только вся вода сошла, прямо перед глазами Жира появилась дверь. Уже привычно толкнув ее, свиноид оказался в помещении, где его встречал совсем мелкий — не выше колена — мужичок, к тому же огненно-рыжий.
— Ты, чтоль, колодезник? — поприветствовал его Жир, и подтянул для солидности свои мокрые трусы в горох.
— Да, это я, — кивнул тот. — Здравствуйте.
— Здоровей видали! — просветил хозяина гость. — Давай, тащи краденное!
— Какое еще краденное? — оторопел колодезник. — Нет у меня ничего краденного!