Страница 12 из 96
Вскоре стало понятно, что по части воинских искусств самозванец изрядно уступает Психу — размахивающий посохом обезьян уверенно теснил котолюда.
— Бросай оружие! — предложил Псих. — Или через минуту я разобью твой череп!
Взгляд оборотня в панике заметался по залу, и он, спрятав меч, вдруг неожиданно прыгнул в толпу придворных. Визг и крики достигли рекордных показателей, и запаниковавшая толпа ломанулась к выходу.
— Стоять! — бешено заорал Псих. — Всем стоять, я сказал! Жир, Тот, да перекройте же вы выход!
К счастью, демоны-монахи успели вовремя, и убежать никто не сподобился.
— Сдавайся, оборотень! — вновь предложил Псих. — Твой план побега не удался.
Сказал — и обнаружил, что оборотня в толпе больше нет. Зато там обнаружились сразу два Четвертых.
— Твою мать! — выругался обезьян, в нерешительности опуская посох. — Ну и кто из вас настоящий?
— Я настоящий! — заявил монах, стоящий слева.
— Нет, я настоящий! — возразил правый. — Псих, не слушай его! Это я, я!
— Да ты оборотень проклятый! Все ты врешь!
— Я вру? Да я никогда не вру! Ах ты…
— Эй, вы! Заткнулись, оба! — прервал намечающуюся дискуссию Псих. Он улыбался — похоже, обезьян нашел решение. — Босс, помолчи, пожалуйста. Сейчас мы все узнаем. А ты, самозванец, можешь болтать.
Замолчали, естественно, оба Четвертых.
Псих поднял руку и торжественно сказал:
— Вызываю гения места Крестовской горы!
И вновь как из-под земли выскочила уже знакомая нам старушка.
— Приветствую тебя, мудрец, равный Небу, — наклонила голову она и улыбнулась. — А я ведь говорила тебе, что третий вопрос тебе еще пригодится.
— Приветствую и благодарю за мудрый совет, — ответно поклонился Псих. — Мой третий вопрос звучит так: кто из этих двоих настоящий монах по прозвищу «Четвертый»?
— Тот, что справа от тебя, — мгновенно ответила старушка.
Но не успела она договорить, как левый монах бросился на правого и они, сцепившись, покатились по полу.
Псих просто завыл от бешенства. Монахов уже растащили и поставили на ноги.
— Кто запомнил, кто из них стоял справа? — в отчаянии спросил обезьян.
— Этот!
— Да нет, этот!
— Да что ты свистишь, я точно помню, что этот. У него и рожа потолще! — тут же загалдели доброхоты-советчики.
Псих в отчаянии посмотрел на старушку, но та только развела руками:
— Ты истратил все свои вопросы, Мудрец. Я не могу нарушить Правила.
Псих распсиховался так, что был близок к истерике, но тут неожиданно подал голос свиноид:
— Это точно Паркинсон, братан. Что-то ты реально тупишь не по-детски. Значит так. Во-первых, разводим их по разным углам, чтобы больше не перепутались. Одного за шкирку держит Тот, второго за шкварник фиксирую я — чтобы больше никто никуда не бегал. Потом они оба по команде начинают читать твою любимую сутру, а мы с Тотом слушаем. Кто будет нормально читать — тот и есть Босс, а кто начнет всякую чушню бормотать — это кошак душный. Его сразу глушим.
— Мне же больно будет, — поморщился Псих.
— Извини, братан, — развел руками Жир. — Ничего другого не придумалось.
— Да я вообще-то не удивлен, — заметил Псих. — Ладно, спорить не буду, план хороший. Сутру действительно знают только трое человек — изобретательница девайса, чтоб ей никогда замуж не выйти, Гуа и Четвертый. Ладно, придется мне пострадать за общество. Расходитесь!
Жир и Тот, каждый со своим подопечным, разошлись по разным углам. Псих занял вершину треугольника, а иркутская аристократия сгрудилась у стенки напротив. После команды «Начали!» все развивалось предсказуемым образом.
Псих орал, матерился, катался по полу и стучал пятками по паркету. Тот сказал: «Босс, я в вас не сомневался» и погладил своего юношу по голове. Что же касается Жира, то тот уже довольно бодро совал своему подопечному кулаками в рожу с двух рук. Потом, спохватившись, прекратил кулачный бой и схватился за грабли.
— А-а-атставить рукоприкладство! — красивый женский голос, казалось, заполнил собой все помещение. Все обернулись.
В дверях стояла Гуа.
— Почтенный монах Жир, — уже потише сказала она, — я буду очень вам признательна, если вы вспомните о монашеском принципе невреждения и ненасилия и перестанете тянуть грабли к светлой голове этого оборотня.
— Прощения просим, почтенная Гуа, — тут же откликнулся Жир, грабли опустил, но не убрал. На всякий случай.
— Я выкупаю у паломников жизнь этого оборотня, — величественно провозгласила заместительница кланлида Штанских. — Мне в академку нужен завхоз, а этот мутировавший кот подойдет как никто другой. Давай, родной, принимай пятилетний контракт. Вот молодец, люблю быстро соображающих мужчин. Жир, отпусти его, он уже мой, а от меня ему никуда не деться.
— Что значит «ваш»? — вдруг неожиданно возмутился юный принц — Он преступник! Его нужно судить и предать смертной казни.
— Да? — холодно поинтересовалась Гуа, — И за что же? Он совершил только одно преступление — убил вашего отца. Но стараниями паломников все уже исправлено — ваш отец жив и практически здоров. Здоровье по возрасту, как говорят врачи.
— Он обманом занял престол, — закричал принц. — И тем принес неисчислимые беды нашей локации.
— Вы уверены? — удивилась Гуа. — Этот демон плохой воин, но один из лучших менеджеров, которых я знаю, я потому и взяла его себе. Да вы и сами в курсе, молодой человек, вы читали статистические отчеты. Этот демон не вред принес вашей локации — он поднял ее из руин, будучи управленцем милостью божьей. А вот ваш отец, кстати, будучи хорошим человеком, управленец как раз так себе. Поэтому я вам настоятельно советую сохранить ту команду, которую собрал этот кот. Это в ваших же интересах. Еще обвинения будут?
— Он… — зарделся принц. — Он спал с моей матерью, а это изнасилование, совершенное путем обмана!
— Ну по этой статье у него точно алиби, — хихикнула Гуа. — Не хотелось бы пускаться в столь деликатные подробности, но этот демон мутировал из домашнего кота. По обычаю того времени — кастрированного. Еще вопросы?
Молчание было ей ответом.