Закатная звезда Мирквуда

Не сдержавшись, он поморщился от боли, сверху вниз взирая на неё. В эти мгновения его разъедало осознание собственной ненужности. Какой толк был в короне на голове, если единственно важная женщина готова была уехать, куда глаза глядят, только чтобы больше не оказаться с ним наедине?

— Нет, конечно же, нет! — удивлённая таким предположением, она вскинула голову, смело глядя на него. — Я чувствую, что здесь я нужна, что придёт время, и я смогу предотвратить что-то ужасное, что-то тёмное. Всю мою жизнь мой путь вёл меня сюда, но сейчас я хочу уехать. Мне это важно.

Неотрывно глядя в зелёные глаза, он взял хрупкие руки в свои и чуть сжал их.

— Melamin¹, ты снова убегаешь от меня, — склонившись к прохладным пальцам, он коснулся их губами. — Я не хочу быть оставленным вновь. Отчего ты так жестока ко мне? — подняв её расслабленную руку, он прижался щекой к ладони, выпрашивая ласку. — Да, я не сдержал своей страсти, но не говори, что не испытывала и толики её в ответ.

Раз за разом он спрашивал у себя, неужели для неё это ничего не значило? Неужели только он чувствовал, как раскаленная игла в сердце достигает самой его середины, превращая каждый миг в агонию? Равнодушное спокойствие, совсем такое же, каким когда-то он насытился по горло от матери Леголаса, виделось во взгляде Андунээль. Не в силах выносить этого, Трандуил отшатнулся от неё.

— Ты не вернёшься, — глухо прошептал он. — Стоит только пустить тебя за порог, и ты уже не вернёшься.

— Разве я это говорила? — она вскинула в вопросе бровь, что подействовало на него, словно пощечина.

— Мне не нужно слов, чтобы понять, — горькая усмешка искривила губы.

Отвернувшись от неё, Трандуил направился к стеклянным дверям, ведущим на террасу. Распахнув их, он замер на пороге, глубоко вдыхая свежий холодный воздух. В мыслях и сердце его вместо привычной ясности царил полый раздрай. Впервые за долгие столетия хотелось, чтоб отец оказался рядом и всё решил за него.

Стоя с закрытыми глазами, он различил тихие, едва слышные шаги Андунээль, когда между ними осталось не больше десяти метров. Эллет преодолела их за секунды, остановилась за его спиной и поначалу несмело коснулась, а уже через секунду прильнула к ней всем телом, обнимая за поясницу.

— Я вернусь, — мягко и в то же время уверенно пообещала она.

Молчание говорило за него. Оно давало понять, что он не верил. Не после того, как она сбежала, стоило ему только открыться. Не после того, как при первой за долгое время встрече заявила, что хочет уехать.

С тихим вздохом отбросив всё, что так эгоистично запланировала изначально, она тихо заговорила:

— В той битве я обещала роханского коня тому, кто убьёт больше всего орков. А после сражения решила, что подарю по коню каждому из выживших.

После этих слов Трандуил настолько стремительно развернулся, что Андунээль даже не успела отшатнуться. Теперь, когда стала ясна причина, по которой она так рвалась из Мирквуда, настала его очередь заключать её в объятия. Склонившись ниже, он едва уловимо улыбнулся и накрыл её губы нежным поцелуем, который стремительно менялся, становясь всё более жадным и пылким. Чувствуя, как тонкие пальцы зарываются в волосы, как она обнимает его за шею, хватая воздух губами и страстно отвечая, Трандуил остановился только когда прижал её к стеклянной двери, звонко стукнувшейся о стену.

— Роханцы вряд ли отдадут тебе трёх, — с сомнением протянул он и вновь потянулся к желанным губам, но Андунээль увернулась.

С укоризной покачав головой, она улыбнулась, проводя подушечкой большого пальца по уголку его губ.

— Если там ещё не забыли моё имя, то они отдадут и больше, — веско заявив это, она подалась вперёд и почти смогла сорвать с его губ поцелуй, но на этот раз увернулся уже король.

— Откуда им известно твоё имя? — удивление быстро сменилось настороженностью.

— Когда придёт время, если ты захочешь, я расскажу, — пообещала эллет и лукаво улыбнулась. — Но не сейчас.

— Когда ты вернёшься, — не позволив себе отвлечься на соблазн, чётко и строго обозначил Владыка срок.

Андунээль пришлось согласиться с ним, кивнув. А потом, пользуясь случаем, она вдруг решительно попросила:

— Отпусти со мной Леголаса, — не давая возразить, быстро поцеловала Владыку и улыбнулась своей безрассудности. — Я клянусь, что верну его в целости и сохранности. Он мечтает увидеть земли за пределами твоего королевства, — пользуясь тем, что Трандуил не перебивал, она высказала всё то, что успела заметить и понять за эти месяцы. — Это становится навязчивой идеей, а ты должен знать, насколько опасными они могут быть. Сейчас он может уехать под моим присмотром на не долгий срок. Но что будет, если в один прекрасный момент он вырвется на свободу сам?

Остановившись, она смутилась пониманию, заполнившему взгляд короля. Он усмехнулся, оценив, насколько умно она выбрала ситуацию, в которой могла попросить его отпустить Леголаса. Но ему хватило мудрости понять, что её слова истинны.

— Уехав, ты увезешь с собой не только моё сердце, но и единственного, кто смог бы удержать меня на краю, не давая упасть во тьму, в случае, если ты не вернёшься.

Распознав предупреждение в сказанном, она отрицательно качнула головой. Ей хотелось забрать все страхи Трандуила, вырвать его из цепей недоверия и горечи. Владыке не пристало быть своей собственной тенью, а следовательно она не имела права делать его слабым.

— Мы оба вернёмся к тебе, cormamin². Мы оба вернёмся.

Обещание, закреплённое поцелуем, маленькой звездой грело обоих, угнездившись в груди. Трандуил редко кому верил в этом переменчивом мире. Андунээль стала для него исключением из всех правил. Она пьянила, как глоток свежего воздуха, невесть откуда появившегося в глубокой подземной темнице. А у неё, наконец, забрезжил свет над бесконечной дорогой, сворачивающийся кольцами, словно хвост змеи. И пусть эллет всё ещё боялась дать имя чувствам, которым тесно было в груди. Но она сделала большой шаг к тому, чтобы принять их.

Примечания:

¹ Любовь моя

² Сердце моё

Глава 32

Глубокая ночь начала весны накрыла Средиземье спокойствием и тишиной. Ночные птицы хранили молчание, затерявшись в лесу. И только плеск Лесной напоминал о том, что жизнь не заканчивается с приходом темноты. На чёрном небе далёкие звёзды казались прорехами в ткани мироздания, сквозь которые стремился пробиться неподвластный злу свет памяти.

Андунээль переводила взгляд от одной звезды к другой, пытаясь унять ноющую боль в груди от предстоящей разлуки с Владыкой. Глоток за глотком выпивая терпкое вино, она раздумывала над тем, когда сможет отправиться в путь. Прежде чем покинуть Мирквуд, ей следовало убедиться в том, что противоядие действует на эльфах так, как должно, тщательно собрать седельные сумки, проследить за тем, чтобы Леголас взял в дорогу всё необходимое и оставил дома то, без чего сможет обойтись до возвращения во дворец. А потом вдруг поняла, что неосознанно тянет время, не желая расставаться с Трандуилом и с Мирквудом, до боли напоминавшим родной дом.

Фаэноил был вполне способен исправить мелкие неточности в рецептуре противоядия с записями, которые она тщательно делала после каждого дня работы в лаборатории. Сборы в дорогу при необходимости занимали до смешного мало времени, а принц был достаточно взрослым и разумным, чтобы справиться с ними без её помощи. Всё это означало, что настоящих поводов медлить не было, вместо них эллет самой себе придумывала отговорки, за которые цеплялась обеими руками. И если сейчас ещё можно было ускакать по заметённой снегом земле, то через пару недель, когда весна в полной мере вступит в силу, всё вокруг растает, и расхлябанные дороги станут пыткой.

Одним глотком допив вино в бокале, Андунээль спрыгнула с перил на балкон и стремительно направилась в покои. В словах Трандуила она была уверена. Если он сказал, что отпустит, то, как бы больно ни было, сделает это. А вот самой себе эллет верить переставала. Как знать какую причину она выдумает в следующий раз, оттягивая исполнение обещания, ведь если бы не оно, никакой поездки бы не было, и тогда ей пришлось бы признать свои чувства, а не бежать от них.