Страница 19 из 44
– Что не так? Он не хотел быть аббатом?
– Да нет, конечно. Ну, они… Она, сменила имя, стала Эльфейд. Когда она постриглась в монахини, ей дали имя Мария. А здесь она стала Эльфейд.
– Понимаю, что это нарушение устава, но почему ты так остро на это реагируешь?
– Я случайно услышала…
– Хорошо, услышала. Что именно?! Господи, ну говори же наконец, не тяни кота за хвост!
– Какого кота?! – Так, надо успокоиться и взять себя в руки.
– Что ты такого страшного услышала про Эльфейд?
– Понимаешь, меня послали тогда убрать келью, выделенную Эльфейд, то есть, Марии.
– Да, понимаю. И что случилось, когда ты, наконец, убрала комнату?
– Понимаете, госпожа, я просто рассматривала её драгоценности. Я ничего не тронула, но, когда услышала, что она открывает дверь и с кем-то разговаривает, то испугалась и спряталась за камином. Он большой и там выемка была большая, там дрова складывают, но было лето…
– Стоп. Про дрова я всё поняла. Что дальше?
– Они разделись и легли в кровать. И… и… и…
– Понимаю. Я также предполагаю, чем они там занимались. Только не знаю, с кем.
– С братом-близнецом.
– Ясно. Конечно, тебя это шокировало, но времени прошло довольно много, так что думаю, уже можно успокоиться.
– Это ещё не всё.
– Да?
– Они много разговаривали. Радовались, что путешествие закончилось, и они могут себе позволить всё, что угодно. Они договаривались, как убрать нашу игуменью, чтобы эта…эта сука могла занять её место. Чтоб всегда быть вместе.
– Бедная девочка, услышать такое.
– И это ещё не всё.
– Да что же больше-то?!
– Когда они ехали из Парижа к нам, то так схитрили, что смогли проехать через лес Броселианд.[13] Они нашли склеп Мерлина[14] и там провели языческий свадебный обряд. Они отринули Бога Иисуса Христа и Деву Марию. Они глумились над ними. Они провели какой-то ритуал, и из огромного мегалита проявилось лицо Мерлина. Они потребовали от него, чтобы он провёл их в другой мир, потому что здесь брату и сестре нельзя быть супругами. Но Мерлин отказался. Тогда они принесли в жертву Деве Озера[15] семь девушек и та обвенчала их по языческому обряду. Она велела им ехать в наше аббатство и жить как муж и жена. А Мерлин рассмеялся и сказал, что тот, кто предал одного бога, то легко продаст и второго. Дева Озера снова его замуровала, а этим велела жить легко и счастливо, хорошо любить друг друга, иначе она превратит их в камни. И они долго ещё занимались этим. Я только перед рассветом смогла уйти, когда они уснули.
А вот это уже серьёзно. Девушка искренне верила в Христа и не могла смириться с таким циничным попранием всех христианских устоев. Рана душевная ей была нанесена сильная.
– Ты поэтому сбежала из монастыря? – Мне было важно, что она ответит.
– Нет. Я рассказала всё игуменье. Не знаю, поверила ли она мне, но через два дня она умерла. Ночью упала с лестницы. Я думала, что со мной тоже такое случится, но Господь уберёг. Видно, она ни с кем не поделилась моим рассказом. Игуменью ведь выбирают на всю жизнь, отказаться она от своего послушания не могла. Ну вот и…
– Скорее всего. Тогда почему ты убежала? Кстати, когда это всё случилось?
– Два года тому назад. Мне как раз 13 лет исполнилось.
– Ну, и…?
– Жить стало невозможно. Сначала аббат Ален вместе с сестрой выгнали всех старых монахинь, мол они не приносят аббатству никакой пользы. Те, кто попытался защитить их, оказались либо в старых катакомбах, либо их тоже выгнали. За непослушание. Набрали молодых девочек. Красивых. В основном, либо крестьянок, либо бедных горожанок, но все они были сиротами. Каждый день пиры, девочки там прислуживали как бы. Игуменья новая нас, старших монахинь, не трогала.
– Извини, что перебиваю. А почему не трогала?
– Нас было четверо, дворянок. Две баронессы и две дочери шевалье. Не очень богатые, но у всех были семьи. Родные пусть редко, но приезжали. Эльфейд по-другому поступила. Она говорила о нашей молодости, которая скоро пропадёт, и мы ничего не узнаем о жизни. Что на пиру мы встретим очень красивых и богатых дворян, которые нам помогут и всё такое. Она не говорила так откровенно, но понять было можно. Мы же не дуры. Кассади польстилась. Через полгода бросилась в реку. Она понесла. Эльфейд, сразу как Кассади согласилась жить с мужчинами, подарила ей амулет, который привезла из Броселианда и полгода он ей помогал. Потом она один раз его не взяла с собой и вот, сразу же забеременела. Кассади потом и горячие ванны принимала, и пила мочу своего любовника, и шалфей, три дня настоянный, и даже проглотила пчелу![16] Но уже поздно было, ничего не помогло. Её отец очень строго к таким вещам относился, а тут весть пришла, что он, мол, приезжает её навестить. Его по этому времени не ждали совсем. Вот она от страха и утопилась. А может ей и помогли. Барон был не только богат, но и очень влиятелен. Но сбежать я решилась по другой причине. Я молчала, пока меня не трогали. А тут приехал к нашему аббату "друг детства". Мало того, что ему 62 года было, так он ещё очень плохой для мужчины болезнью был болен. Вот и приехал лечиться. А из девственниц только я одна и осталась.
– А причем тут твоя девственность и его болезнь?
– Так такие срамные болезни только девственностью и можно вылечить. Только девушка должна быть во всех смыслах чиста, чтоб даже не целовалась никогда с мужчиной. Вот он в монастырь и приехал. Ведь в невесты христовы с семи лет выдают и строго за ними следят.
– Понятно. Что дальше было?
– Тут уже проси-не проси, сопротивляйся-не сопротивляйся, а сказали сразу, что или я пойду к нему, или меня силой отведут. А потом утопят, что б я отцу ничего не рассказала. Тем более он к тебе не часто приезжает. Скажем, что простудилась и умерла.
– Как же ты спаслась, девочка?!
– Если бы не Адольф, мой "Благородный волк", мой рыцарь, я бы уже была мертва. Но я не могу рассказать, как всё было, там не только мы двое замешаны. Если хотите, спросите его сами. Если захочет, расскажет.
Тут она была в своём праве, поэтому я не стала настаивать на продолжении. Но ее рассказ меня немного шокировал. Честно скажу, были у меня некоторые иллюзии про монашескую жизнь. Нет, я читала про Римских Пап-содомитов и монахов, склонных к таким извращениям, но вроде как это единичные случаи, а превращать аббатство в бордель, это уже за гранью.
– Да, кстати, почему та тряпка так на тебя так подействовала, что ты аж расплакалась?
– Это была казула.
– Казула? – Вот кто-нибудь что-нибудь понял? Я – нет.
– Ну, да. Казула. Такие плащи одевают на литургию епископы и кардиналы. Такой же плащ красного цвета новый аббат всегда надевал на вечернюю службу. Мне даже показалось, что он…
– Понятно. Но как видишь, никого из потустороннего мира здесь нет, так что давай собираться. Ещё долго идти.
Обедать мы уже давно закончили, так что стали грузить и переправлять к пещере все добытое непосильным трудом северных морских разбойников. Диване тоже хорошо поработал, но ещё остался груз, с которым он один справиться не мог. У викингов остались мелочи, которые не стоили ни нашего времени, ни наших сил. Время тоже не резиновое, так что решила завтра закончить с дромоном, а послезавтра начать перегонять всё добро наверх. С Адольфом на тему побега из монастыря разговаривать не стала, хотя он и ждал моих вопросов. Лина ему, естественно, рассказала о нашей беседе. Было видно невооруженным глазом, что ему эта ситуация совершенно не понравилась. Ничего, потерпит. Это он ко мне попал, а не наоборот. К тому же, здесь Диване с Гуннаром греют уши, а эта тема весьма скользкая, да еще и деликатная. К тому же, как рыцарь, он явно не считает себя мне чем-то обязанным. Видимо, он еще не определил мой статус и мои возможности. Я ведь не только женского полу, так ещё и несовершеннолетняя. Мне ещё тринадцати не исполнилось. С Диване обращаюсь по-товарищески. Сама работаю. За ними ухаживаю. Очень много непоняток. Кстати, я тут случайно увидела, что у Лины экскременты прямо шевелятся, думаю, что и у парней глистов невпроворот. Так что сегодня вечером надо будет дать гостям настойку Амурского бархата, а то недолго и заразиться. Следить за этим буду строго. Кажется, я всё-таки придумала более-менее логично выстроенную легенду о себе. Надо будет отработать несколько деталей и уточнить имена и даты. Но в любом случае, это всё возможно только в доме, без ноутбука ничего не получится.