Доверься мне

Глядя на нее сквозь стекло кафе, я вспоминал свои девятнадцать. Как мне тогда все было по колено, казалось, что весь мир у моих ног. Я менял женщин, как перчатки, даже не пытаясь найти ту самую, единственную. Тогда мне это было просто не нужно. Хотелось просто попробовать все, что только можно. А ведь вокруг было так много вариантов. Так какого лешего я жду от Алисы верности в ее девятнадцать?

Между нами огромная разница. Но дело не в том, что я слишком стар для нее, это не так. Разница во взглядах на многие вещи просто огромна. И, если мне уже понятно, что никто, кроме Алисы, мне не нужен, то она может воспринимать меня, как очередное приключение. У меня есть опыт, и мне есть, с чем сравнить. Я уже знаю, кто мне нужен. А она может однажды захотеть чего-то другого, чтобы просто сравнить, ведь ей не с чем сравнивать. А вот чем закончатся подобные эксперименты, никто заранее не знает.

Я позвонил Валере и отпустил его на сегодня. А сам остался ждать в машине, все так же наблюдая за Алисой. От моих мыслей стало совсем не весело. Но я все продолжал наблюдать. И, когда она, попрощавшись с друзьями, вышла из кафе, маякнул ей фарами.

Девушка тут же заметила мой внедорожник, но подошла к нему только, убедившись, что никто из ее друзей, не видит ее. Все ее манипуляции и озирания по сторонам не скрылись от моего внимания, больно ударив по самолюбию, уже в который раз за сегодня. Стыдится меня? А я, наивный, думал, что она со мной навсегда. Только вот у Алисы, видимо, таких планов не было.

- Привет, - сказала она, забравшись в салон. – Что ты тут делаешь?

Я вдыхал аромат ее волос, тот самый ягодный запах ее шампуня. Сканировал взглядом ее хрупкую фигурку в простых джинсах и футболке. И в груди разгорался пожар от невыносимого желания прижать ее к себе, спрятать от всего мира, присвоить себе.

- Привет. – Сказал, потянувшись к ее губам. Притянул к себе ее голову, обхватив матушку, больно впился в губы, тут же раздвигая языком губы и проникая языком. Она что-то невнятно простонала, отдаваясь этой грубости, которую мне было очень трудно сдерживать сейчас. Когда я оторвался от ее губ, она улыбалась мне, окончательно сбивая с толку.

- Это тебе, - протянул ей маленькую бархатную коробочку, которую давно заказал специально для нее.

Она взяла коробочку, открыла, на миг замерла, разглядывая кольцо. Я не стал дожидаться, пока череда сомнений на ее лице сменится принятием. Взял в руки кольцо и надел ей на безымянный палец правой руки.

- Никогда не снимай его. – Сказал немного грубо, тут же ругая себя за свой тон. С ней так нельзя, постоянно себя одергиваю.

Она посмотрела на кольцо на своем пальце, покрутила рукой, наблюдая, как грани украшения переливаются на солнце. Чуть заметно улыбнулась.

- Хорошо, - сказала тихо.

Я провернул ключ в замке зажигания. Домой, в особняк. Туда, где не будет всех этих друзей и посторонних. К черту дела. К черту все!

Алиса всю дорогу поглядывала то на кольцо на своем пальце, то на меня.

Надеюсь, она станет носить его, как пообещала. Потому, что так все будут знать, что она моя. И ей совсем необязательно знать о том, что в кольце стоит устройство слежения, чтобы я всегда был в курсе, где она.

Знаю, что она свободна и может сделать свой выбор. Знаю, что должен добиваться ее, чтобы она выбрала меня. Но датчик слежения был в ее кольце несмотря на все эти знания, потому что  действовать по-другому я просто не умел.

* * *

Алиса начала ездить в офис компании каждый день. Конечно, и там у меня были верные люди, которые ежедневно докладывали мне о ее успехах и промахах. А по вечерам я слушал рассказ о приключениях дня, но уже от самой Алисы. Никогда не думал, что так быстро привыкну к этому ритуалу обмена новостями, когда мы, словно на одной волне, обсуждали, ставшее общим, дело.

Мне хотелось оградить ее от всех трудностей, но, казалось, что трудностей она не боится. Наоборот, с азартом она пробивала одну нерушимую стену за другой, и к концу лета успела завоевать некий авторитет у коллег. Не без моей помощи, конечно. И, хотя многие в ее компании понимали, что за спиной этой хрупкой маленькой девочки стоит один из самых властных криминальных авторитетов города, открыто спорить и угрожать никто не решался. Поэтому ее коллеги и члены совета директоров сделали единственно правильный выбор – приняли ее как руководителя и стали помогать, кто советом, кто делом.

- Мне кажется, я не справлюсь с этим, - говорила Алиса вечером, прижимаясь ко мне. Она так говорила всякий раз, когда ей предстояла важная встреча или собрание.

- Конечно, справишься, - отвечал я, уткнувшись носом в ягодную макушку, поглаживая ее нежную кожу. Конечно, ты справишься, детка. Ведь пока я рядом, никто не осмелится пойти против тебя. Только верь мне. И она верила. А ее доверие значило для меня слишком много, чтобы подвести его.

Тех, кто гнался за нами тогда, я так и не смог найти. Профессионалы умеют заметать следы, я это понимал уже тогда, когда уезжал с той проклятой дороги. И, если бы не Алиса рядом, я бы не стал так позорно сбегать, пока не разобрался бы с ублюдками. Мысль о том, что по мою душу придут рано или поздно, не пугала. Пугала мысль, что в этот момент Алиса может оказаться рядом. Но пока все было тихо.

На следующий день я освободился пораньше, чтобы заехать за Алисой в офис. Я знаю, что она меня не ждет, и мне не терпелось увидеть радость в ее глазах, которую уже привык видеть, когда мы встречались дома после трудного, забитого хлопотами, дня. Выхожу из лифта и иду по коридору. В офисе никого, все разбежались по домам, как только закончилось рабочее время. И только моя трудяжка что-то сосредоточенно изучает за огромным столом в своем кабинете.

Она  так увлеклась, что даже не заметила моего появления, а меня трудно не заметить. Отрываю ее руки от бумаг, и она поднимает на меня глаза. Недоумение тут же сменяется радостью в ее взгляде, и она по-детски открыто запрыгивает на меня, повиснув на шее.  Целую такие податливые губы, и она тут же отзывается на поцелуй. Моя рука привычно скользит по талии, опускаясь ниже. Сжимаю ее ягодицы, и она стонет и невнятно бормочет мне в рот. Так сладко и наивно, как может только она. Весь день я представлял себе, как сожму ее в своих объятиях, и теперь, когда она прижимается ко мне и томно стонет в рот, я завожусь в пол оборота.