Доверься мне

Наши встречи в кабинете по вечерам стали уже какой-то традицией. Я так привыкла к нему, к его теплым объятиям, что теперь, когда он снова допоздна засиживается на работе, я лежу в постели с открытыми глазами и пытаюсь досчитать до ста. Один, два, три… когда он уже вернется? Три, четыре… Что это за работа такая, если он совсем не спит иногда? И разве есть офисы, которые работают круглосуточно?   Пять, шесть, семь… Хорошо, что я оставила дверь приоткрытой, и смогу услышать, когда он вернется. Семь, восемь, девять…

Звук хлопнувшей двери внизу буквально разрывает тишину в комнате на части, так долго и с нетерпением я его ждала. Подскакиваю с постели и, забыв накинуть халат, спускаюсь по лестнице прямо в тонкой шелковой ночной сорочке.

«А вдруг, это не он? Или мне послышалось?» - запоздало мелькает мысль в голове.

Но это он. Я вижу, как он идет на кухню, даже не взглянув в сторону лестницы. После его трепетного ко мне отношения в последние дни, к которому я успела привыкнуть, такое поведение мужчины заставляет насторожиться. Вбегаю на кухню и замираю на пороге. Я чуть было не прыгнула ему на шею от радости, что он просто вернулся домой, а ведь раньше такого не было.

Однако, обдумать свое поведение не успеваю. Мужчина открывает створки кухонного гарнитура и что-то ищет на полках. Потом достает аптечку, ставит ее на стол и, порывшись немного, извлекает оттуда бинт, вату, перекись, пластыри. Я смотрю на его манипуляции с недоумением, но потом перевожу взгляд на его руку, прижатую к боку. Она вся в крови. Я не заметила сразу, что он ранен, только потому, что на нем, как всегда, черная рубашка, и пятен крови на ней не видно.

- Ты ранен? – спрашиваю его тихо, ощущая, как колени начинают дрожать от волнения. – Тебе надо к врачу.

- Ерунда. Просто царапина. – Отмахивается от моих слов. Расстегивает и снимает рубашку. Сбоку большой глубокий порез, из которого сочится кровь.

- Иди, помоги мне, - просит он меня. И я послушно подхожу к нему, чуть наклоняюсь, чтобы осмотреть рану. Он не мешает мне, когда я усаживаю его на стул, а сама смачиваю вату в перекиси и, сев на колени возле него, начинаю обрабатывать рану.

С каждым касанием я поднимаю глаза к его лицу, ожидая стонов и гримас боли. Но он стойко терпит, сцепив зубы. Ни один мускул не дрогнул на лице, пока я обрабатывала рану, и потом, когда делала повязку из бинтов и крепила ее пластырем. А я подумала о том, что, возможно, такие порезы для него обычное дело. Отчего-то вспомнила, как он поморщился от боли в ответ на мои пинки в тот день, когда увозил меня в особняк. Только сейчас я подумала о том, что, наверное, и тогда он был ранен, но старался не  подавать виду. Закончив, я вернула медикаменты в аптечку и вымыла руки.

- Тебе все же нужно в больницу, может, лекарства какие понадобятся, - сказала с умным видом. И тут же он одним движением сгреб меня в охапку, усаживая к себе на колени. Я только пискнула от неожиданности.

- Вот мое лекарство, - сказал он, зарываясь носом в мои волосы и шумно втягивая носом их запах.

Я не пыталась вырваться, но упираясь рукой в его грудь, я чувствовала под пальцами края бинта, и мне было немного страшно от того, что у него может начаться кровотечение, а я просто не знаю, как действовать в этом случае.

- Ты ранен, - прошептала ему в лицо, потому что он уже запустил пальцы мне в волосы и притянул мое лицо к своему за макушку. – Может, хочешь отдохнуть?

- Маленькая моя, - прошептал ласково, обжигая губы своим дыханием. Чуть коснулся моих губ, отстранился и замер, ожидая моей реакции.

Обвила его шею руками и прижалась к губам. Он крепко прижал меня к себе за талию, впиваясь в мой рот, раздвигая губы и проникая языком. Мы так давно не целовались, что теперь я мгновенно включилась, понимая, как сильно мне этого не хватало. Поцелуй становился все ненасытнее, а его объятия все крепче. Он поднялся вместе со мной на руках, я обхватила его торс ногами, чтобы ему было проще нести меня.

Продолжая жадно орудовать языком у меня во рту, он нес меня к лестнице, но на первой ступеньке чуть качнулся и простонал мне в рот. Повернул назад и открыл двери в кабинет ногой.   Ловко сползла с его рук, понимая, как непросто ему сейчас таскать тяжести. Он тут же притянул меня к себе, буквально вжимая в свое тело.

- Может, не надо… - прошептала, с трудом оторвавшись от его губ, - тебе ведь больно?

Я чуть отстранилась и заглянула в его глаза, которые сейчас полыхали каким-то адским огнем. Он был на грани, не в состоянии себя сдерживать больше. Я это отчетливо понимала. Но и я была точно в таком же состоянии. Тело горело огнем от его прикосновений, которых мне было мало. Губы распухли и болели, но мне хотелось еще. Он мазнул по моему лицу горящим взглядом, словно сканируя эмоции и что-то для себя решая. А потом с диким рычанием снова набросился на мои губы, подчиняя, и заглушая мои стоны своими.

Его рука, еще недавно сжимающая талию, переместилась вверх и ласкала плечо. Просунул палец под лямку ночнушки и потянул вниз, обнажая грудь с одной стороны. Тут же проделал тоже самое со второй лямкой, и ночнушка с тихим шорохом упала к моим ногам. Теперь я стояла перед ним в одних трусиках, соски терлись о волоски на его груди, вызывая дрожь в теле. Крепкие мужские руки чуть весомо прошлись по спине к ягодицам, чуть царапая нежную кожу шершавыми ладонями. По венам струился огонь, разжигая кровь и вызывая дрожь в теле. Прижалась к нему всем телом, чувствуя его обжегающе-горячие руки, которые сильно, даже с яростью сжали ягодицы. Он оторвался от моих губ, опустился передо мной на колени. Подхватил пальцами резинку трусиков и потянул вниз кружево. Тут же прижался губами к влажным складочкам, раздвигая их языком. Я вскрикнула и опустила руки ему на голову, запуская пальцы в волосы и прижимая его голову к себе.

Наслаждение похожее тянущуюся пытку, мне хочется больше, но он держит меня на грани, отрываясь в тот момент, когда я уже готова была взорваться. Шумно всхлипнула, разочарованно выдохнув. Мое тело уже знало, каково это может быть, с ним. И мне хотелось получить разрядку прямо сейчас.