Страница 23 из 163
Я просто стояла там, не зная, как реагировать.
Мне приходило в голову ответить какой-нибудь откровенно саркастичной и вроде как дерьмовой репликой.
Однако я этого не сделала.
Я знала, что отчасти это желание было обороняющимся или вызванным чувством вины. Я также знала, что это ни капли не поможет и наверняка спровоцирует настоящую ссору прежде, чем нам обоим представится шанс обсудить то, что важно.
То, как ощущался его свет, беспокоило меня сильнее прямого вопроса или даже того факта, что Ревик не смотрел мне в глаза. Даже здесь, в нашей личной конструкции, имевшей, пожалуй, лучшие щиты из тех, что мы могли коллективно создать, его свет ощущался отгороженным, практически закрытым щитами от меня. Это даже если не считать безумного количества щитов вокруг света Ревика, которые мы воздвигли вдобавок к щитам конструкции, чтобы ему не приходилось постоянно закрываться от всех остальных в обыденных взаимодействиях.
Я понимала, почему с точки зрения Ревика всего этого было недостаточно.
Конечно, я это понимала.
По большей части.
Но в глубине души мне хотелось подтолкнуть его посильнее протестировать эти щиты. Однако я не настолько глупа, чтобы считать, будто сейчас подходящее время.
В итоге я лишь пожала плечами.
— Ты знаешь столько же, сколько я, — сказала я.
— Сомневаюсь, — ответил Ревик.
Услышав резкие нотки в его голосе, я промолчала.
Я смотрела, как он пересекает комнату и входит на маленькую кухню. Он распахнул шкафчик над раковиной, достал стакан и поставил его на стол. Полагаю, мне надо было порадоваться, что он не наполнил его бурбоном, хотя с другой стороны, я не уверена, что у нас оставался алкоголь.
Он не ощущался пьяным. Мне не казалось, что он вообще пил.
Хотя опять-таки, я не уверена, что сумела бы почувствовать это в данный момент.
Я смотрела, как он наполняет стакан водой из пластиковой бутыли, которая стояла возле нашей неработающей кухонной раковины.
Я наблюдала, как он большими глотками выпивает воду, затем вновь наполняет стакан.
Я знала, что тяну время — возможно, как и он сам. Проблема в том, что мы настолько ограничены в темах, которые он позволял нам обсуждать, что я даже не знала, какое у нас есть пространство для маневра. Я понимала все его мотивы. Я знала, что он делает всё в своих силах, чтобы защитить меня и Лили. Тем не менее, я невольно чувствовала, что в процессе теряю своего мужа.
— Временно, — сказал Ревик.
Я наблюдала, как он допивает второй бокал, проглотив последние капли воды.
Только тогда я заметила, что он вспотел.
Он выглядел так, будто бегал в обычной одежде. Обычно он надевал шорты и футболку, либо же он облачался в полную боевую экипировку, если был настроен особенно по-мазохистски. Всё, что между двумя этими крайностями, было крайне нетипичным.
Я наблюдала, как он избегает моего взгляда.
— Ты опоздал, — сказала я наконец, слыша, как резкие нотки просачиваются в мой голос. — Типа, на целый час опоздал… и не потрудился позвонить. Это тоже для моей защиты?
В этот раз Ревик взглянул на меня. Я видела, как в его глазах промелькнула ожесточённость и тут же ушла.
— Возможно, — произнес он безэмоциональным тоном.
Я с тупым неверием смотрела, как он вновь избегает моего взгляда. Он налил себе в стакан ещё воды, затем убрал бутыль в наш неработающий холодильник и ушел с кухни. Всё ещё держа стакан воды, он скрестил руки на груди и подошел к окну, встав у него.
Я наблюдала, как он располагается там, слегка расставив ноги. Он окинул взглядом вид на город, и его лицо вновь сделалось бесстрастным как у разведчика, пока он попивал воду.
— Иисусе, — начала я. — Ревик…
— Ты хочешь её? — он не отводил взгляда от окна.
Я застыла, уставившись на его спину.
— Чандрэ, — пояснил он, когда я ничего не сказала. — Я не знал, что между вами что-то происходит. Ты хочешь трахнуть её, жена?
Его голос был безвыразительным. Абсолютно пустым.
— Что? — переспросила я.
Ревик повернулся. В этот раз он прямо посмотрел мне в лицо, и прозрачные глаза сделались холодными.
— Ты. Хочешь. Трахнуть. Её…? — произнес он, говоря медленно. — Не такой уж сложный вопрос, Элисон.
— Нет! — рявкнула я. — Шутишь, что ли?
И всё же мое сердце сильно заколотилось в груди.
Очень сильно, до боли.
Я знала, что мы поговорим об этом, и это может подорвать любые мои попытки поговорить о чём-то другом, и уж тем более не даст чему-то случиться между нами. Но я не ожидала, что всё будет развиваться так. Во-первых, я надеялась сказать ему сама.
Я думала, что его люди повременят с докладом ему — в идеале достаточно долго, чтобы я сумела как-то преподнести это сама. Я знала, что на станции работал Деклан. Обычно он довольно скрытен. Я думала, что Деклан от силы сообщит Балидору.
Но не Ревику. Я ни за что бы не подумала, что они скажут Ревику.
Может, я ошибочно недооценила верность Деклана Ревику? Или упустила из виду какой-то кодекс корешей для видящих, где есть особенные указания относительно жён?
— Ревик, — я провела пальцами по своим волосам. — Я не знаю, кто тебе сказал…
— Никто не говорил мне, жена, — ответил Ревик. — Я это видел.
Я моргнула от этой новой информации, растерявшись.
Он смотрел не на меня, а в окно. Теперь я чувствовала в нём злость. И не только — глубинную обиду, которой я так сильно, так сильно хотела избежать, которую так сложно отбросить в сторону.
Однако мой разум прокрутил информацию, которую он мне предоставил, и я осознала, что ошиблась в своих оценках намного сильнее.
— Как? — спросила я.
Ревик снова повернулся, его глаза смотрели холоднее.
Он постучал пальцем по своему виску, пристально глядя на меня.
— Через гарнитуру, любовь моя. Ты стояла прямо под чёртовой точкой трансляции, пока терлась об мою разведчицу.
Я почувствовала, как мои челюсти сжимаются сильнее, но постаралась не вспылить.
— Это бл*дское наказание? — спросил он. — За то, что я тебя обделяю?
Я вздрогнула.
— Нет. Ревик… Иисусе. Ничего подобного. Дело вообще не в нас.
Он просто стоял там несколько секунд, глядя через всю комнату невидящим взглядом.
Затем он издал невесёлый смешок.
— Дело не в нас? — переспросил он. — Мы отреклись от наших клятв, жена? Потому что я не в курсе, что я от них отрёкся. Или что ты от них отреклась, если уж на то пошло.
В этот раз его боль и обида выплеснулась более сильным импульсом.
— Ревик, — я смягчила свой свет, зашагав к нему.
Он тут же сделал шаг назад и в сторону, увеличивая расстояние между нами.
— Нет, — холодно произнес он.
Я сделала ещё один шаг в его сторону, качая головой.
— Ревик, детка… послушай меня.
Он заметно вздрогнул от ласкового обращения.
Я подняла ладонь, сочетая воедино успокаивающий и мирный жест.
— Просто послушай меня, ладно? — сказала я. — Не как муж. Мне нужно, чтобы ты минутку послушал меня и не сводил всё к нам.
Он наградил меня жёстким взглядом, в котором содержалось неверие.
— Не надо мне разговоров о работе, Элисон, — прорычал он. — Мне похер, что происходит между нами в наших личных жизнях. Не говори мне о работе. Не в этом отношении.
Остановившись, я подумала над его словами.
По-прежнему размышляя, я медленно покачала головой.
— Тогда я не могу говорить с тобой об этом, — сказала я ему, поднимая ладони в жесте капитуляции. — Не могу. Тебе просто придется думать обо мне худшее. Или довериться мне. Выбор за тобой.
Он издал очередной невесёлый смешок.
Затем он шокировал меня. Резко повернувшись, он швырнул стакан, который держал в руке.
Он не бросил его в меня.
И всё же у моего мужа хороший бросок.
Стекло разбилось едва ли не в крошку, оставив тёмную вмятину в панельной стене. Я слегка подпрыгнула, когда стекло разбилось, в процессе заставив угол монитора треснуть, но я всё же не сдвинулась с места.