Страница 2 из 5
В его словах была определенная логика. Но, увы, день порой начинался с порции болеутоляющих, чтобы моя голова хоть что-то соображала. Иногда я пил таблетки горстями, лишь бы войти в рабочий ритм. Оставить бизнес без контроля я не мог, фактически он был еще одним моим ребенком, любимым и выпестованным с самого нуля.
Самым трудным, конечно, был первый год, когда я только-только перестал трудиться как наемный рабочий и открыл свое собственное дело. Я крутился как белка в колесе, пытаясь успеть везде и сразу. Еще и жена обрадовала известием о том, что ждет первенца, так что я и без подсказок понял, что надо выложиться по максимуму и обеспечить свою семью всем необходимым. Во мне жило стремление дать своим близким только самое лучшее – все, до чего я своими силами и умом могу дотянуться, иначе просто перестану себя уважать. Помню, что в то время в моей голове постоянно крутилась песня Высоцкого, которую любил слушать папа: «Рвусь из сил и из всех сухожилий…» Я противостоял всему миру, прокладывая в нем свой собственный путь. И победил.
Хочу отметить, что вкалывать я начал еще в университете. Мне прочили научную карьеру, но преподавать за нищенскую зарплату в заштатном вузе мне не хотелось, выход был один – идти в бизнес. Меня всегда привлекало строительство, поэтому я изначально искал себе подработки именно в этой сфере. Получив диплом, некоторое время отработал инженером-сметчиком и еще на шаг приблизился к своей мечте. А когда понял, что готов, отправился в свободное плавание.
Когда возник наш директорский клуб, я уже был гордым отцом двух детей-погодок – старшего пацана и младшей девочки. Мы жили в купленной мною большой четырехкомнатной квартире в престижном районе столицы неподалеку от офиса. И от кальянной.
Достаточно скоро все пошло наперекосяк. Семья отвлекала меня, требовала к себе слишком много внимания, которого я просто физически не мог ей уделить. Я приезжал поздно ночью, а вставал на рассвете. С женой мы общались только за завтраком, и почти всегда это был монолог Марины о том, что я должен то, должен это, и дальше так продолжаться не может. По ее мнению, я запер ее в четырех стенах, слишком мало проводил времени с детьми, а еще от меня постоянно пахло табаком.
И тогда я придумал, как мне казалось, гениальный выход. Я снял для жены и детей таунхаус на окраине города, где был свежий воздух, отличная инфраструктура, детский городок, а сам остался жить в квартире, заезжая к семье только в выходные и на редкие ночевки в будние дни. Жене объяснил, что из таунхауса мне неудобно по пробкам добираться до работы, поэтому она спокойно отнеслась к тому, что я в сущности начинаю жить отдельно от семьи. То есть я так считал, что спокойно. Как позже оказалось, я серьезно заблуждался на этот счет.
Мы с друзьями по-прежнему каждый день встречались в кальянной. Из-за кризиса дела плюс-минус неважно шли у всех, и мы часто обсуждали эту тему. Но у меня началась просто нереально черная полоса. Моя строительная фирма терпела рекордные убытки, которые сами собой стали трансформироваться в долги. И даже то, что мы подняли цены на свои услуги, нас не спасало. Я уже не представлял, как с наименьшими потерями выбраться из этой истории.
В тот день мы отмечали – если можно так назвать – очередную провальную сделку. Я сидел, обхватив голову руками, и думал: «Все ли я делаю правильно?» Во мне зрело острое чувство, будто я теряю что-то очень важное для себя.
Так и не придя ни к какому выводу, я спросил парней:
– А вам не кажется, что мы живем как-то не так? Я нахожусь среди друзей, у меня есть все, чего я хочу, но я не чувствую себя счастливым. Вы, наверное, сейчас скажете, что это на меня проблемы с фирмой так влияют, но мне почему-то думается, что эта тоска с ними не связана. Может, нам надо что-то изменить в жизни? Как считаете?
– У нашего Стива Джобса опять горе от ума начинается! Эй, Анжелика, может, ты его развеселишь? – обратился Марик к одной из девушек, сидящих на диване, а затем снова повернулся ко мне. – Мне вот все нравится, к примеру, а тебя опять что-то не устраивает. Да на нашем месте хотели бы оказаться миллионы человек, и надо быть ослом, чтобы отказаться от этого всего. Что с тобой не так?
Девица визгливо рассмеялась, и мне неожиданно стало противно. «Зачем я здесь, ради чего? – подумал я. – Мой друг, похоже, считает меня пустым местом. Почему он назвал меня Стивом Джобсом? Потому что я сам основал компанию? Он-то должность топ-менеджера на блюдечке с голубой каемочкой получил. Он не собственник бизнеса, конечно, ему все по барабану! Разорится его контора, найдет себе другую безо всяких переживаний».
– Полегче, Марик! Вообще-то мне сейчас было неприятно.
– Какие мы чувствительные! – ухмыльнулся тот. – А ты не мешай нам отдыхать своим нытьем, все настроение пропадает. Будь проще!
– И люди к тебе потянутся! – авторитетно заявил Саныч.
– Грязными руками! – добавил кто-то за моей спиной, и вся компания вновь расхохоталась.
– Я не собираюсь это терпеть! – неожиданно для себя самого произнес я. – Или извинитесь, или я поеду отсюда.
– Да будто тебя кто-то держит, – окрысился на меня Марик.
Я вопросительно посмотрел на остальных. Кто улыбался, явно ожидая продолжения ссоры, кто прятал взгляд, дескать, мое дело сторона, разбирайтесь сами, а я в этом не участвую. Я уже предчувствовал, как сейчас скажу что-нибудь злое и хлесткое, чтобы они все поняли, что с друзьями так поступать нельзя, но неожиданно раздался звонок: жена сообщила, что ей надо поговорить со мной, она уже едет на нашу старую квартиру.
Внутри меня что-то виновато заерзало: она уже звонила в тот день, и я соврал, что уехал из офиса, чтобы проработать детали новой сделки. Если она не застанет меня в квартире, придется как-то выкручиваться и объяснять, где я был. Поэтому я молча вышел из кальянной и поспешил домой, чтобы оказаться там раньше нее.
Мне повезло – мы разминулись буквально на три минуты. Когда открылась входная дверь, я с удивлением обнаружил, что Марина притащила с собой детей. Я не успел ни слова ей сказать, как она вихрем промчалась по комнатам.
– Вот, значит, как ты к сделкам готовишься? – Марина выскочила из спальни, зажав в одной руке пустую бутылку из-под виски, а в другой бюстгальтер, который был ей откровенно велик.
Я окаменел: не думал, что она о чем-то догадывается. Иногда женщины приходили к нам домой, но я обычно оперативно ликвидировал все следы наших встреч. Но не в этот раз. Перенервничал из-за работы и потерял бдительность.
– Я так и думала! Ты не любишь нас, мы нужны тебе только как ширма. Чтобы все вокруг говорили: ах, какой замечательный бизнесмен, муж и семьянин. А по факту ты такой же, как все – тупой самовлюбленный эгоист!
Дочка тут же заплакала навзрыд. Сын продержался полминуты и заревел следом. А разъяренная Марина выпалила мне в лицо:
– Я пришла сказать, что ухожу и подаю на развод. Я могу смириться с трудоголиком, но гулящего мужа мне не нужно. Дети поедут со мной, увидишь ты их не скоро. Ребятки, можете с отцом попрощаться. И надолго. Впрочем, о чем я говорю? Вы и так, считай, его не видите. Значит, и грустить будет не о чем.
С этими словами она подхватила детей, а потом со всего маху припечатала за собой дверь так, что затряслись стены. Я некоторое время стоял в полной прострации, а затем пошел и достал из бара бутылку своего любимого коньяка.
Марина… Помню, как увидел ее в первый раз. Длинноногая, крепкая в кости, но при этом удивительно грациозная и миловидная студентка опоздала на десять минут, да еще и аудиторию перепутала, после чего, смущаясь, попросила прощения у аспиранта, который вел занятия. Я сидел за столом прямо возле входа и во все глаза смотрел на нее, твердо решив, что эту девушку я не упущу, чего бы мне это ни стоило.
«Значит, вот до чего мы докатились – мне грозят разводом», – подумал я и разозлился на жену. Никогда еще она не шла против меня. Моей первой реакцией как управленца и бизнесмена было ответить ударом на удар – нанять дорогого адвоката. Правда, как раз сейчас, в середине 2016 года, моя фирма терпела одну неудачную сделку за другой и теряла деньги. А вместе с ней терял их и я, так что этот вариант отпадал.