Конец партии: Воспламенение

Мой спутник так и не произнес ни слова, пока мы выходили из тюрьмы и пересекали двор. Сторожа у входа покосились на него с явным уважением, да и то, как он разговаривал с этим Фукье, выдавало в нем явно не последнего человека в этом мире. То, что он поверил в историю о путешествиях во времени, было, конечно, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Тогда зачем он меня забрал?

Мы вышли на улицу, и мой спутник разом поймал такси - не машину, конечно, а закрытый экипаж. Я не могла справиться с накрывшим меня ощущением, что в такой ситуации уже когда-то оказывалась, только тогда выступила в другой, прямо противоположной роли.

- Забирайтесь, - он распахнул дверь, но я не торопилась следовать его приглашению.

- Месье… - осторожно начала я.

Кашлянув, он с мягкой улыбкой меня поправил.

- Гражданин. Здесь обращаются “гражданин”.

- Хорошо, гражданин, кто вы такой? Почему вы меня спасли?

И все-таки я крайне неуютно чувствовала себя, беседуя с ним. Обычно у человека на лице можно хоть немного прочесть - о чем он думает, что он чувствует, что собирается ответить. Этого же мне хотелось потыкать палочкой, чтобы проверить, чувствует ли он вообще хоть что-нибудь.

- “Спасти” - неверное слово, - ответил он. - Если бы я думал, что вы виновны, тогда да, я бы вас спасал. Но я… так вы будете садиться?

Чувствуя, что делать больше нечего, я забралась в экипаж и устроилось на узком, потертом сиденье. Мой спутник, назвав кучеру адрес (я не разобрала, какой, что-то вроде “улица Сент-Оноре”) залез следом, и мы неспешно тронулись.

- Но я уверен, - продолжил он таким тоном, будто ничто его не прерывало, - что вы не шпионили, и лук тоже не крали, и дверь квартиры достопочтенного Луи не взламывали. Просто оказались не в том месте, - тут он издал короткий, рваный смешок, - и совсем не в то время. Я прав?

Страх, до сих пор лишь тихо подступающий ко мне, накинулся на меня и мигом скрутил с ног до головы. Что это за странный человек? Что он собирается со мной делать? И что он вообще знает?

- Кто вы? - прошептала я, стараясь не дрожать.

- Разве я еще не представился? Мое имя Максимилиан Робеспьер.

Я почувствовала, что мне стало трудно дышать. Кажется, я попала из огня да в полымя.

========== Глава 4. Другой Робеспьер ==========

Что я знала о Робеспьере?

Пожалуй, со школьных времен, когда вместо того, чтобы слушать учителей, я предпочитала копаться в телефоне или играть с соседкой по парте в морской бой, в моей голове отложилось только одно: он был психом со съехавшей крышей, кровожадным маньяком, Чикатило и Пол Потом в одном флаконе, устроившим во Франции кровавую баню. Больше о Робеспьере я не знала ничего: когда он родился, где и при каких обстоятельствах умер, была ли у него жена и дети, хотя бы какой идеологией он руководствовался, отправляя на смерть сотни людей - все это оставалось для меня покрытой мраком тайной. Проще будет сказать так - я ни черта не знала о Робеспьере.

Все это пронеслось в моей голове за секунду, стоило моему спутнику назвать себя. Наверное, на моем лице слишком отчетливо отразился ужас, да и я не смогла сдержать порыва инстинктивно отползти и забиться в угол экипажа. Похоже, я - самый неудачливый путешественник во времени из всех, что когда либо существовали. Угодить на несколько столетий назад, не успеть даже оглянуться и попасть сначала в тюрьму, а потом прямо в лапы к жуткому диктатору, который неизвестно что будет со мной делать - это надо было уметь. В кино путешествия во времени всегда оборачиваются какими-то невероятными и увлекательными приключениями, а мне буквально с порога грозила верная смерть, а теперь, вероятно, нечто куда худшее.

- Очень приятно, - почти всхлипнула я, примериваясь, переломаю ли я себе ноги, если вздумаю выпрыгнуть из кареты на ходу. Робеспьер продолжал неотрывно смотреть на меня, как на редкий музейный экспонат, и от этого мне стало совсем нехорошо. Кто знает, вдруг он на досуге увлекается расчленением молодых девушек в подвале собственного дома?

- Я вижу, мое имя вам известно, - проговорил он слегка растерянно, и я мысленно поаплодировала его наблюдательности. Всех моих физических сил на тот момент хватило лишь на то, чтобы слабо кивнуть:

- Да.

Мы ненадолго замолчали - он отвлекся, глядя на то, как за оконцем экипажа медленно проплывает начавшая погружаться в сумерки улица, а я тем временем в свою очередь изучила его взглядом. К сожалению, я никогда не была Шерлоком Холмсом, поэтому никаких далекоидущих выводов из увиденного сделать не смогла, разве что о семейном положении моего спутника красноречиво говорило отсутствие кольца на руке. Хотя белоснежный галстук, опутывающий тонкую шею, был идеально выглажен и накрахмален - пожалуй, так за вещами могут ухаживать только женщины. Впрочем, тут же одернула я себя, он же диктатор, наверняка очередь из желающих позаботиться о его внешнем виде имеет длину в полторы улицы Риволи. При этой, собственно говоря, совсем не страшной мысли мне снова стало жутковато. Боже, зачем этому бледному чучелу понадобилась я?

Экипаж качнуло на ухабе, и я неожиданно ощутила, что не на шутку продрогла. Ощущение, что сырость пропитала меня насквозь, лишь усилил начавшийся мелкий дождик, и я машинально подышала себе на ладони, потерла их друг о друга, ибо перестала уже чувствовать кончики своих пальцев.

- Вы замерзли? - Робеспьер перевел на меня задумчивый взгляд. - Мы скоро приедем.

- Куда вы меня везете? - спросила я слабым голосом, не думая, что хочу услышать ответ. Робеспьер ответил совершенно безмятежно:

- Ко мне домой. Вам ведь, как я понял, некуда пойти?

- Некуда, - подтвердила я, все еще не в силах понять, издевается он надо мной или что.

- Ну вот, - сказал он, будто подвел черту. - Тогда вы не откажетесь принять мою помощь.

- Помощь, - тупо повторила я, все пытаясь понять, где в его словах искать двойное дно. Он глянул на меня с недоумением, но ответить ничего не успел, так как в этот момент экипаж остановился, и возница объявил, что мы на месте.

Сказать честно, я немного по-другому себе представляла район, где может жить человек, в руках которого сосредоточена неограниченная власть над страной. Всего два месяца назад я готовила для своей газетенки репортаж о дворцах арабских диктаторов, и вот там была настоящая роскошь: здания, не уступающие размахом Зимнему или Лувру, обитые бархатом комнаты, гигантские бассейны и птичники с живыми павлинами, один шейх даже полностью отделал ванную комнату золотом, не обойдя стороной и унитаз. Сотни вышколенных охранников и сотни же наложниц прилагались. Но здесь я, выйдя из экипажа, увидела лишь обычную тихую улочку, вдоль которой тянулись тусклого цвета дома, самые высокие из которых достигали не более пары этажей. Где-то в окнах горел свет и слышалась музыка. Но ничего из ряда вон выбивающегося мне заметить, как я ни присматривалась, не удалось. И это было так странно, дико, до того не уложилось в ту картину, которую я успела себе вообразить, что я даже немного помедлила, прежде чем покорно двинуться за Робеспьером к воротам одного из домов.

Думая о том, что перспектива пополнить гарем и хотя бы есть на золоте, пока меня не убьют за ненадобностью, только что потерпела сокрушительный крах, я наблюдала, как Робеспьер размеренно ударяет по деревянным створкам висящей как раз на уровне его роста колотушкой. Тут же я сделала еще одно открытие, уничтожившее мне очередной шаблон как атомным взрывом: мой спутник был как минимум сантиметров на пять ниже меня. Наверное, я могла бы заметить это и раньше, но до сих пор в силу потрясений не обратила на эту забавную деталь внимания. Забавной она мне, впрочем, казалась всего секунду - тут же некстати вспомнилось, что маленькие люди чаще страдают сексуальными комплексами и падки на всякие извращения.

- Иду, иду! - послышался со двора звонкий девичий голос, проделанная в воротах дверь тут же приоткрылась, но я не успела разглядеть, кто встречает нас - на меня ринулось нечто огромное, косматое, черное, оскалившее зубы.