Страница 28 из 64
- Подожди! Ты что, Нат? Останься!
- Иди ты… - я ловко увернулась от ее попытки схватить меня за локоть и юркнула в подошедший лифт. Последним, что я слышала, прежде чем металлические створки захлопнулись, был истошный крик подруги:
- Наташа! Подожди! Андрей! Мать твою, Андрей!..
Я героически сдерживала порыв разрыдаться, пока ехала в пойманной машине до Думской, и позволила себе сделав это, только завалившись в первый попавшийся бар и навернув одну за другой пару рюмок клюквенной настойки. В субботний вечер в тесном помещении было не протолкнуться, орала музыка и клубился густой дым от множества сигарет, но меня это нисколько не беспокоило - даже наоборот, как показалось мне, укрыло от внешнего мира невидимым щитом. Когда вокруг творится такая хрень, как у меня, ни на кого нельзя положиться и все вокруг оказываются сволочами, единственное, что остается - укрыться так под сенью питейного заведения, затеряться в толпе, погрязнуть в множестве голосов и пить. Последнее - особенно. Я бросила на барную стойку еще одну купюру и махнула бармену, который тут же принялся наливать.
Третья стопка меня немного отогрела, я подняла голову, которую до этого держала опущенной, и повернулась в зал, где дергались под музыку пьяные тела.
Бредовые идеи лезли в голову одна за другой. Может, найти себе парнишу на одну ночь для экстренного лечения сердечных ран? Хотя, зачем это, я никогда не приветствовала случайные связи из банального опасения подхватить какую-нибудь гадость, а теперь мне и вовсе далеко не надо ходить за желающим затащить меня в койку - за стенкой живет… Отринув от себя мысли о спонтанном сексе в туалете, я повернулась к бармену.
- Дайте еще одну порцию.
Судя по его взгляду, у меня начал уже косить взгляд, но мне было плевать. Я решила напиться - значит, я напьюсь.
И тут сидевшая рядом со мной высоченная девица, закончив потягивать мохито, спрыгнула со своего стула и нырнула в зал, уступая место еще одной посетительнице.
Похоже, у меня был вечер неожиданных встреч. Освободившийся стул заняла ни кто иная, как Амалия Григорьевна. Сначала я решила, что обозналась, но наткнулась на пронзительный, безумный взгляд и обреченно поняла, что это вовсе не так. А жаль.
И она меня тоже узнала, удивленно подняла брови и спросила, перекрикивая шум:
- Наташа?! Вы что тут делаете?
Тут же передо мной поставили очередную стопку, и все вопросы отпали сами собой. Женщина посмотрела на настойку, потом на меня и сочувственно покачала головой:
- Что-то случилось?
- Нет! - перед ней я точно не была настроена раскрывать душу. - Все зашибись!
Она отлипла, но ненадолго - заказала себе какой-то кислотного цвета коктейль и вновь принялась доставать меня:
- Почему вы мне не позвонили? Я ждала звонка!
“Потому что тебе лечиться надо”, - чуть не сорвалось с моего пьяного языка.
- Потому что… потому что не было возможности! - выкрутилась я. Амалия чуть прищурилась.
- Его больше нет?
Я решительно покачала головой и опрокинула в себя настойку. Как бы я ни была расстроена и выбита из колеи, во мне не появилось ни малейшего желания сказать этой сумасшедшей хоть слово правды. И я отвернулась, красноречиво махнула бармену на пустую стопку, всем своим видом показывая, что продолжать разговор не намерена, но Амалия все не отставала от меня.
- Вы действительно думаете, что это позволит вам справиться с несовершенством мира?
До меня не сразу дошел смысл ее вопроса. Я невольно вздрогнула. Она что, мысли читает, эта психованная?
- Вы откуда знаете, о чем я думаю? - по пьяни я всегда становилась ужасно прямолинейной. Амалия рассмеялась:
- По вам не скажешь, что у вас праздник. Значит, вас что-то огорчает. Я не спрашиваю, что. В конечном итоге любые огорчения - несовершенство мира. И глупо думать, что алкоголь их исправит.
- У вас есть способы получше? - спросила я хмуро, вертя между пальцами пятисотрублевку. Глаза Амалии загорелись еще пуще, и на секунду мне стало не на шутку страшно. Казалось, у моей собеседницы вот-вот сорвет чердак окончательно.
- Конечно, есть! Может, хотите узнать?
- Ну… - я не была уверена, что хочу это услышать. - Ну, валяйте…
- Нести свет миру, - загадочно произнесла Амалия, потягивая коктейль, - свет, который разгонит мрак. Вы понимаете?
- Ну? - я никак не могла понять, куда она клонит. Двести с лишним граммов настойки в организме этому только способствовали.
- В момент воспламенения может погибнуть несколько человек, но вспыхнувший свет принесет истину и счастье всем людям. Понимаете?
- Бред какой-то, - замотала головой я и схватилась за новую стопку. - Счастье для всех? Чтобы никто обиженный не ушел? Какое-то…
Амалия посмотрела на меня долгим взглядом и вдруг сказала:
- Здесь не лучшее место, чтобы это обсуждать. Может, хотите проехаться со мной?
- Зачем? - чувствуя, что пьянею уже окончательно, тупо спросила я. Яркие глаза моей собеседницы полыхали в полумраке, как два огня, и, казалось, пытались прожечь меня насквозь, а бледное, словно высеченное из камня лицо расплывалось в клубах дыма, становясь похожим на застывшую в ироничной гримасе маску. Я в очередной раз содрогнулась, почти кожей ощутив, как эта женщина всеми силами пытается вызвать у меня доверие. И вместе с этим я чувствовала, что нет сейчас на всей земле человека, которому я доверяла бы меньше, чем ей.
- Вы ведь хотите знать? - спросила Амалия вкрадчиво. - Хотите знать все? И даже больше?
- Как можно знать больше, чем все?
- А вы думаете, что есть границы?
Вместо ответа я бросила на стойку деньги, тотчас исчезнувшие в ладони бармена, и, подхватив сумку, спрыгнула со стула. Пол под моими ногами угрожающе покачнулся, но я удержала равновесие и, глядя теперь на Амалию почти снизу вверх, заявила:
- Вы уж простите, но я сейчас не настроена вести филф… философские беседы. Я просто хочу нажраться. И чтобы мне никто не мешал.
Она даже виду не подала, что я ее обидела, обронила только (причем я не слышала ее голоса, но каким-то непостижимым образом прочитала по губам):
- Вы совершаете ошибку.
- Не первую и не последнюю, - буркнула я в ответ и, невежливо расталкивая народ, принялась пробираться к выходу.
Чем закончилась ночь, я помню смутно. Вроде бы, я обошла по меньшей мере половину баров Думской, перепробовала, кажется, весь ассортимент алкогольных напитков, предлагаемых этими заведениями, и только часов в пять утра на подгибающихся ногах завалилась домой. Понятия не имею, что я из себя представляла, но догадаться могу - ничего хорошего. Вроде бы я даже увидела, что Павел уже проснулся и сидит на кухне со своими книжками, но не исключала, что мой пьяный к чертям мозг просто-напросто подкинул мне такой глюк. В любом случае, я, параллельно жалуясь вполголоса на несправедливость жизни в общем и Андрея в частности, кое-как умылась и завалилась спать, не раздеваясь. Пожалуй, в одном Амалия была права - алкоголь и в самом деле хреновый способ бороться с несовершенством мира, ибо лучше мне, увы, не стало ничуть.
========== Глава 9. Терпсихора ==========
Утро выдалось непроглядно-серым, покрывшееся тяжелыми тучами небо то и дело раздраженно поливало улицы Петербурга мелкой изморосью, но это ничуть не помешало толпе туристов наводнить Михайловский замок с самого утра. Среди них ничем не выделялся мужчина средних лет в сером плаще и с тростью в руках, вынырнувший, будто из ниоткуда, из-за спин толпы стрекочущих японских туристов и с удивительной легкостью взбежавший по широкой лестнице, ведущей к главному входу. Странно чему-то улыбаясь, он купил входной билет и беспрепятственно приступил к осмотру экспозиции. Впрочем, как выяснилось скоро, витрины с экспонатами интересовали посетителя крайне мало - скользя по ним равнодушным взглядом, будто каждый день мог созерцать их беспрерывно, он целенаправленно двигался в западную часть замка, где как раз в этот момент намечалось какое-то необычное оживление.