Страница 13 из 15
Перед домом Дои росло одинокое лимонное дерево. Посередине фасада – входная дверь, слева – окна, а справа – гараж. Над гаражом висело баскетбольное кольцо. Где-то неподалеку переливающимся эфирным звоном пробили куранты, и звук мягко парил в неподвижном пропитанном лимонным запахом воздухе. Небосвод был низким и пасмурным, и вскоре пошел небольшой дождь. Убийца его любил – на улицу выходило меньше народу, а еще дождь хорошо приглушал звук выстрелов. От револьвера 22-го калибра он избавился, продав его скупщику за двадцать долларов. Он знал, что ствол засвечен, и сегодня у него было новое оружие: посеребренный автоматический пистолет 22-го калибра.
Он решил, что дом Дои – самое подходящее место, и пошел прямо на задний двор. Его шаги были быстры и четки, он держался в тени.
«Нужны годы, чтобы научиться воровать под покровом ночи. Это непросто, надо часто практиковаться. Вам необходим знающий наставник, вы должны быть бдительны и осознавать все сразу. И всегда надо быть осторожным, чтобы не шуметь. Надо научиться двигаться без шума».
На заднем дворе была пара запертых раздвижных стеклянных дверей. Он увидел вокруг окон провода сигнализации, но одно было открыто, его закрывала только сетка. Он разрезал и осторожно снял сетку, потянулся и сдвинул окно вверх. Забрался в ванную комнату и про себя произнес: «Сатана, вот он я, твой покорный слуга, и то, что собираюсь совершить, я совершу ради тебя».
Он пригнулся и выждал, чтобы убедиться, что его не слышат. Несколько секунд спустя он встал и прошелся по дому: в коридоре горел свет и все было хорошо видно. В первой спальне он нашел пожилую азиатку Лилиан Дои, спящую крепким сном. Возле ее кровати он увидел коляску и понял, что она инвалид. Перейдя в спальню Билла Дои, он поднял пистолет и вставил в него патрон. Холодный металлический щелчок мгновенно разбудил Билла – этот звук он прекрасно знал, – и он схватил заряженный 9-миллиметровый пистолет, который хранил в прикроватной тумбочке. Билл очень заботился о безопасности: несколько пистолетов хранились у него в стратегически важных местах по всему дому. Убийца вбежал в спальню, увидел, как Билл берет пистолет, прицелился и, держа 22-й калибр в боевой позиции, выстрелил Биллу чуть выше верхней губы.
Билл задохнулся, – пуля застряла сзади в горле, – и упал с кровати. Убийца попытался выстрелить еще раз, но пистолет заклинило. Выругавшись, он вернулся в коридор, разрядил пистолет, оставив патрон на полу, и вернулся прикончить Билла. Тот был серьезно ранен: пуля, беспорядочно двигаясь, повредила язык, гортань и мозг, и он не мог поднять «Вальтер» и нажать на курок. Он пытался умолять о пощаде, но не мог выговорить ни слова. Из его рта хлынула кровь.
От выстрела проснулась Лилиан. Она слышала стоны Билла, его бессвязные мольбы, но не могла пошевелиться. Лишь лежала с широко открытыми глазами, ощущая подступающий ужас и слушая, как убивают мужчину, которого она любила всю сознательную жизнь.
Мольбы Билла о пощаде остались без внимания, и убийца вернулся к нему. Кулаками в перчатках он избил Билла до потери сознания, и злобно пнул его, когда он вырубился. Взяв «Вальтер» Билла, он поспешил в спальню Лилиан, подошел к ее кровати, ударил ее и предупредил не кричать.
– Заткнись, сука, или я тебя убью, – сказал он.
Кричать, даже если захотела, она бы не смогла: после инсульта речь была затрудненной. Он сковал ее руки пальцевыми наручниками, а потом принялся обыскивать дом, забирая все найденные украшения и ценности, и разбрасывая повсюду вещи. Среди украденных им ценных вещей были часы «Омега Констеллейшн» Билла Дои, его масонский перстень, нефритовое кольцо, карманные часы отца Лилиан Дои и оба обручальных кольца супругов.
Билл очнулся и застонал от боли, из его носа и рта текла кровь. Убийца тотчас же подбежал к нему и снова избил до потери сознания.
Взвинченный стрельбой и избиением, убийца вернулся в комнату Лилиан и изнасиловал ее, при этом требуя не подымать на него глаз. Он был сексуально возбужден насилием, кровью, своей тотальной властью – и ее полнейшим шоком от того, что он действует настолько бесстрастно.
Закончив, он поцеловал ее, уложил собранное в две наволочки, отключил один из двух телефонов в доме и ушел, не снимая с Лилиан наручников.
Билл снова пришел в себя. Он понял, что человек в черном ушел, и на четвереньках, истекая кровью, пополз в комнату жены. При виде, что он оставил ее в наручниках, у него сжалось сердце, потому что он понял, что произошло. Из последних сил он подобрался к телефону, набрал 911 и едва слышным голосом сказал: «Помогите, пожалуйста, помогите мне». И снова потерял сознание.
Звонок получила оператор службы экстренной помощи Дарлин Боуз. Билл отключился прежде, чем она успела ответить. Но она знала, что у него могут быть проблемы, и отправила в Трамбауэр пожарных, полицию и «Скорую помощь». Служба спасения Лос-Анджелеса была модернизирована и при поступлении звонка автоматически отображала адрес.
Билл снова пришел в сознание. Он позвонил 911 во второй раз и много раз повторил: «Помогите мне». Дарлин Боуз успокаивала его, говоря, что помощь уже в пути. Плача, Лилиан изо всех сил пыталась встать и сняла наручник с правой руки, большой палец кровоточил.
В 5:04 капитан пожарной команды Норман Кейс и трое пожарных остановились перед домом Дои. Небосвод был низким и темно-серым, все еще шел дождь. Капитан Кейс вышел из пожарной машины, подошел к входной двери и заметил, что она широко открыта. Он позвонил в звонок и крикнул:
– Пожарная команда! Здесь пожарная команда, чтобы вам помочь!
Не получив ответа, он вошел в дом. Его люди остались на улице. Красные мигалки на пожарной машине продолжали работать.
Капитан Кейс увидел бессвязно лепетавшую невысокую женщину в синей ночной рубашке, с пальцевыми наручниками, свисавшими с левого большого пальца. Лилиан собрала все силы, встала и подошла к дверному проему, но дальше идти не могла. Она указала направо, и капитан Кейс впервые увидел Билла Дои. Он сидел в кресле возле телефона, весь в крови, без сознания, дыхание было прерывистое и поверхностное. Кейс понял, что Биллу нужна реанимация, поспешил на улицу, приказав своим людям принести оборудование, и побежал обратно к Биллу.
Убийца повсюду разбросал вещи, и Кейсу и его людям пришлось расчищать пол, прежде чем удалось уложить Билла.
Прибыл полицейский Майкл Гораевски из участка Монтерей-Парк, ничего не знающий, кроме того, что кому-то нужна помощь. Когда он вошел в дом и увидел, что Биллу делают искусственное дыхание, он подумал, что это, скорее всего, сердечный приступ. Его глаза скользили по коридору, он заметил Лилиан и увидел, что левая сторона ее лица опухла, а под глазом синяк. Потом заметил пальцевые наручники, свисающие с ее левого большого пальца, и понял, что это не сердечный приступ.
Когда он спросил ее, что случилось, она смогла только что-то бессвязно пробормотать. Гораевски осмотрел остальную часть дома. Он знал, что там могут быть еще жертвы – или подозреваемый. После поисков он вернулся к Лилиан. Подъехал полицейский Артур Брукс, Гораевски доложил обстановку и позвонил в центральную службу. Он вышел на улицу, достал из багажника машины желтую ленту и оцепил дом Дои.
Прибыл экипаж «Скорой», и Дои занялись медики, хотя пожарные продолжали оказывать помощь. Билл перестал дышать, но врачи «Скорой» реанимировали его электрическим разрядом. Затем осторожно уложили на носилки и перенесли в карету «Скорой помощи», которая помчалась в больницу Гарфилд в Монтерей-Парке. Один из пожарных остался в карете «Скорой». Остальные собрали снаряжение и уложили в машину, намереваясь забрать коллегу, пожарного Нордстрома, из больницы.
Лони Демпстер снова проехала мимо дома Дои, возвращаясь после доставки газет, увидела полицейские машины и «Скорую помощь» и задалась вопросом, имел ли парень, которого она видела в машине, отношение к тому, что произошло.
Гораевски снова попытался поговорить с Лилиан, но безуспешно. Позже, когда его спросили в суде о ее способности говорить, он сказал: «Я не получил от нее никакого ответа, кроме бормотания, и я не понял, что она пыталась мне сказать. Она поняла, что я с ней говорил, но я не понял ни слова».