Страница 41 из 120
Глава 11
Мда. Хотели, как лучше, а получилось, как всегда.
Я плотнее запахнул пальто и затянул шарф — еще не хватало простудиться накануне ответственного мероприятия. Затем собрал брошенные вещи в корзинку, убедился в том, что огонь в кострище полностью потух — и вышел на улицу.
От воды тянуло промозглой сыростью. Холодный воздух забирался даже под рубашку и неприятно морозил спину. Оглянувшись, я кое-как сориентировался, нашел тропинку и вышел на пятачок, где мы с Ирэн оставили машину. Ни Македонского, ни Ирэн, разумеется, здесь уже не было.
Ну и ладно. Не впервые топать домой среди ночи. И не такое бывало.
Пустив перед собой огонек «Жар-птицы», я направился на юг, в сторону особняка. На часах было начало двенадцатого. Походу кто-то не выспится.
Не успел я пройти и пару сотен шагов, как впереди показались два ярких огонька фар. Автомобиль стремительно приближался. Я отошел в сторону и приложил ладонь к глазам — слишком яркий свет меня ослепил.
Тачка остановилась возле меня, и я узнал Македонского. Стекло с водительской стороны опустилось, и я удивленно уставился на Ирэн. Щеки девушки были мокрыми от слез, глаза опухли, губы плотно сжаты. Понятно. Сейчас начнется.
— Залезай в машину, — скомандовала она. — Надо поговорить.
Я бросил корзину на заднее сидение и сел на переднее пассажирское место. Меня тут же окатила волна жаркого воздуха из печки.
Ирэн повернулась ко мне и уставилась немигающим взглядом.
— Почему ты раньше не сказал, что являешься менталистом?
— Потому что я и не менталист вовсе, — пожал плечами я.
Мой ответ, казалось, поставил Ирэн в тупик, и она проглотила заготовленную было тираду.
— Тогда как ты снял то заклинание? Ведь это был не «Алконост» или «Сирин», а тонкая работа с мыслями.
Разговор перешел в конструктивное русло. Уже лучше.
— Обратился к родовой силе, — ответил я. — Честно говоря, не думал, что получится. Действовал наугад. Не полезь ты мне в голову, я бы и не стал пытаться. Но, видимо, когда я врезал тебе в лоб «Колобком», заклинание то ли повредилось, то ли предохранитель сработал…
— Предохранитель?
— Защита на заклинании. Мне проще называть это так. Словом, если бы ты не начала помирать, я бы не вмешался. И ты сама просила сделать что-нибудь, так что…
— Это я помню. Смутно, но помню, — Ирэн уставилась в темноту ночи. — Выходит, я должна тебя поблагодарить. И извиниться.
— В бутылку лезть не буду. Извинения принимаются. Ситуация и правда весьма необычная. Но главное, что все закончилось.
Ирэн развернула Македонского и медленно поехала в сторону особняка. Машина подпрыгивала на ухабах — в этой части владений Штоффов дорога была так себе.
— Ты говорил о некоем человеке, которого я должна была помнить, — после долгого молчания спросила девушка. — Кто он?
— Тот, кто оказал на тебя ментальное воздействие. Тот, кто организовал нападение на дворянские семьи. Убил моего дядю и Шуваловых. И устроил теракт во время Смотра.
Ирэн ударила по тормозам.
— Что за бред ты несешь? Да как ты можешь…
— Это не бред, — перебил ее я. — Радамант — реальная личность. И он успел много всего натворить. Можешь спросить у Матильды, она в курсе.
Ирэн долго всматривалась мне в глаза и, видимо, убедившись, что я не лгал, закрыла лицо руками.
— Так ты знал обо всем этом… Все это время? — глухо спросила она.
То ли последствия ментальной работы так повлияли, то ли банальная усталость, но девчонка вопреки моим ожиданиям не расплакалась, не закатила новую истерику. Просто скорбно сгорбилась, глядя в одну точку.
— Да, знал.
— Но мне почему не сказал?
— А смысл? Что бы ты сделала, особенно находясь под воздействием Радаманта? Мы с Матильдой и так боялись, как бы ты не выкинула чего-нибудь на почве измененного сознания. Кроме того, он ставил ловушки на свою работу. Когда Корф попытался снять ментальный блок с одного из приспешников этого сумасшедшего колдуна, беднягу мехом внутрь вывернуло. Помер в муках. Потому Матильда и не хотела, чтобы кто-то пытался снять с тебя воздействие. И я не собирался. Просто старался быть рядом и присматривал за тобой.
— Радамант… Ты ведь у меня уже о нем спрашивал. Я рассказывала тебе миф.
— Ага.
— Значит. Все это время… Ох, боже мой.
Ирэн несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пригладила волосы.
— Сперанские знают?
— Нет. Только мы с Матильдой.
Она кивнула.
— Хорошо. Пусть так будет и впредь.
— Поехали домой, — устало сказал я. — Завтра важный день.
Она покосилась на меня с недоверием.
— Понять не могу, Миш. Почему ты так спокоен после всего этого?
— Я не спокоен. Я задолбался, Ир! Задолбался ждать вступительных, задолбался готовиться, задолбался бояться за близких и ожидать очередного нападения от этого урода-менталиста! И выносить перепады твоего настроения тоже задолбался. Я все понимаю — ты много чего проделала не по своей воле. Но, черт бы тебя побрал, соберись, Ир, и расставь уже приоритеты! Захочешь поговорить о Радаманте — расскажу что дозволено. Но потом. Дай сперва пройти испытание. Если я не поступлю в Аудиториум, мне хана. Моей семье хана. И возможностей прижучить этого криворожего колдуна тоже станет меньше. Поняла?
Я и сам не заметил, как перешел на ор. Все раздражение, вся злость, что копилась, излилась на Ирку. Девчонка слушала меня, распахнув глаза и приоткрыв рот от изумления.
— Поняла, — на удивление спокойно ответила она. — Ты выиграл в проблемном бинго. У тебя и правда полная жопа.
Она тронулась, и дальше мы поехали молча. Я сопел, пытаясь справиться с остатками гнева, а Ирэн, подозрительно притихшая, безмолвно вела машину. Лишь когда мы подъехали к гаражу, она обернулась.