Страница 16 из 107
— Мы сможем там поговорить с глазу на глаз?
От неожиданного мысленного вопроса я вздрогнула.
— Не уверена. Ты просто не представляешь, какие у меня шумные родственники, — вздохнула я.
— Не представляю. Я сирота.
Испуганно взглянув на Калеба, попыталась извиниться.
— Не надо. Ты же знаешь, я не переживаю об этом.
Вспомнив наше общение, тихо заметила:
— В детстве переживал.
Он махнул рукой.
— Когда это было!
Я смотрела на сидящего рядом со мной мужчину и поражалась его внешней мощи, внутренней силе и абсолютному спокойствию. Очень уравновешенный и здравомыслящий человек.
Между нами разница в возрасте около пяти-шести лет, но рядом с ним я чувствовала себя, словно маленькая девочка рядом с опытным дядей. Он — скала, способная защитить от всего.
Его жене очень повезет.
— О чем ты думаешь?
— О тебе.
— Поделишься мнением?
— Нет.
— Так и думал, — огорченно вздохнул Калеб, а я, наблюдая, как мы снижаемся, не смогла сдержать улыбки.
В дверь родного дома я стучала нерешительно, не зная, чего ждать. За Родригеса я боялась, и очень. Моя сумасшедшая семья могла кого угодно напугать. Когда мама распахнула дверь и стал слышан детский визг со второго этажа, я обреченно вздохнула.
— Добрый вечер, мама.
— Здравствуй, дочка, — кивнула мне родительница, уставившись за мое плечо. — И вы, молодой человек, тоже здравствуйте.
Калеб, настороженно поглядывая на маму, вошел в дом.
— Представишь нас?
— Конечно, — я нервно заправила волосы за уши. — Мама, это Калеб Родригес, творец первой степени Западного филиала. Калеб, это моя мама Ксения Разинская.
— Очень приятно, — пробормотал мой спутник.
— Мне тоже. Я очень надеюсь, что вы защитите мою дочь.
— Мама!
— Я постараюсь, даю слово, — совершенно серьезно ответил гость.
— Вот и прекрасно! Мы скоро садимся ужинать, полагаю, вы присоединитесь к нам? Вам надо лучше питаться, вы очень худой.
И, развернувшись, мама направилась в сторону кухни, а мы с Калебом в растерянности застыли на месте.
Как мужчина под два метра ростом, шириной в плечах с хороший шкаф и весом более ста килограммов может быть худым? Безусловно, он не толстый, но гора мышц не может похвастаться худобой.
Только шокированный Родригес разделся, как в холле появились бабушка и дедушка.
— Калеб, позволь… — начала я.
— Я Анастасия Фордайс, а это мой муж Редклиф. Мы с нетерпением ждали тебя, нам предстоит долгий разговор.
Родригес вопросительно на меня покосился, и только я хотела хоть как-то объясниться, как из библиотеки показался папа с книгой в руках. Оторвавшись от нее, он подошел к нам и представился гостю.
— Позвольте выразить сочувствие в связи с тем, что вам предстоит весь вечер общаться со старой грымзой, — заметил отец и снова скрылся в библиотеке.
— Это кто тут старый? — уперла руки в бока бабушка. — Ты себя-то в зеркало видел, очкарик?!
Бабушка действительно выглядела намного моложе отца, несмотря на то, что была вдвое его старше. А дедушка, обхватив супругу за талию, только тихо посмеивался.
— Думаю, нам лучше пройти в гостиную… — начала я, но меня снова прервали.
В холл выбежала детвора и при виде Калеба восторженно застыла. Оценив ситуацию, я решила, что с ними ему сейчас будет безопаснее, поэтому сделала ход конем.
— Дети, это Калеб. Он владеет многими боевыми искусствами. Уверена, он не откажется с вами поиграть.
Гость удивленно посмотрел на меня, но буквально через секунду детвора облепила его и утащила в неизвестном направлении.
— Вера!
Посмотрев на бабушку, я удивленно приподняла брови.
— Как долго ты с ним знакома?
— Часов шесть. А что?
— Ты меня обманываешь!
— Нет, — покачала я головой.
Пристально всмотревшись в мое лицо, бабуля поджала губы и заметила:
— Правду говоришь. Странно.
— Это хорошо, что они поладили, им придется многое пережить вместе, — заметил дедушка, увлекая бабулю в сторону гостиной.
А я отправилась разыскивать Родригеса, чтобы не дать детям его замучить, а потом полвечера посвятила попыткам оградить Калеба от своей семьи. В итоге, когда мы садились ужинать, творец посмотрел на меня через стол, и в голове раздался его голос:
— Меня еще никто так самоотверженно не защищал. Я тронут.