Разрушая твои границы

— Глаз… что-то попало.

Он какое-то время тёр глаз, моргал.

— Давая я посмотрю, убери руку, — предложила я помощь.

Лёша убрал палец от глаза, я придвинулась посмотреть, что там попало, как он вновь дёрнулся вперёд и опять прижался к моим губам. Я снова ощутила нежное покалывание на губах, но на этот раз взяла себя в руки и, оттолкнув его, сердито посмотрела.

— Я хочу тебя, что я могу сделать? — вцепившись в мой взгляд, сказал он.

— Ты знаешь что. И да. — Направила в его сторону указательный палец. — Это последний поцелуй. Я больше к тебе не подойду.

— Конечно, не подойдёшь… прибежишь, — расплылся в своей улыбке.

Ну и самооценка у него и взгляд способный воспламенить изнутри и взорвать фейерверком.

— Я на работу, — сбегала я из этой ловушки.

Я полностью погрузилась в работу. Заполнив мысли только ей, чтобы никакой мужчина не отвлекал меня. Клиенты. Договоры. Машины. Печати. Перед обедом меня вызвал к себе директор. Зайдя в его кабинет, я ощутила эффект дежавю. Директор. Лёша. И я. Мы втроём. Только директор другой.

— Здравствуйте, — поздоровалась со всеми.

— Марина Александровна, здравствуйте. Алексей Дмитриевич, оказывается, не знает, где у нас что находится. Раз вы уже знакомы, не могли бы вы показать ему и рассказать, так сказать провести небольшую экскурсию, — директор нервно теребил дужку очков.

— Хорошо, — кивнула я. Что он задумал теперь и почему у меня такое ощущение, что Лёша сам это придумал.

Мы встали с Алексеем из-за стола и направились к выходу.

— Марина Александровна, — позвал меня шеф, — я забыл, распишитесь в одном договоре.

— Я подожду Вас, Марина, в приёмной, — сказал мне Алексей.

— Хорошо.

А я подошла к директору.

— Я что-то забыла подписать?

— Марина, — негромко начал директор, — не надо ему показывать лишнее. Архив, бухгалтерские документы, журналы ремонтов — это лишнее! Вы меня поняли?

— Да. А нам есть, что скрывать? — он замялся на пару секунд.

— Ну вы знаете, ему не понравится что-то, потом объясняй почему сделали так, а не иначе, — выкрутился он. Я не совсем понимала, что не так, но не стала перечить директору.

Мы проходили с Лёшей различные помещения. Он что-то себе помечал или рисовал схему.

— Ты ищешь что-то конкретное? — наконец спросила я, вспоминая слова директора.

— Нет, сверяю план здания с реальностью.

— Зачем? — удивилась я.

— Технические вопросы, — обтекаемо сказал он, — пошли дальше.

Мы обошли все помещения первого и второго этажей.

— Теперь в подвал.

— Я не пойду с тобой в подвал, — серьёзно сказала я.

Он пронзительно посмотрел в мои глаза.

— Там есть что скрывать?

— Нет, — замахала я головой, вспоминая слова директора, надо идти или это вызовет подозрение. А все архивы и склады именно там.

Мы спустились в подвал. Запах сырости и горюче-смазочных материалов, специфических для автомастерских, ударил в нос.

— Что тебя интересует? — пыталась сообразить, куда его вести.

— Всё, сначала направо.

Большое помещение, оборудованное для технического обслуживания. Дальше был тупик. Мы развернулись назад, прошли мимо покрасочного бокса, склада. Свернули в узкий коридор вдоль теплотрассы.

— Зачем нам туда идти, Лёш?

— Там что? — подозрительно спросил он.

— Я не знаю, да склад какой-то, — начала придумывать я, — пошли наверх, я уже тут замёрзла.

— Сейчас, а там что в конце под замком?

— Я не знаю.

Лёша пошёл вперёд, я поплелась за ним. Коридор сворачивал направо, где была глухая темень.

— Лёш, я даже не знаю, где тут свет включается.

Он включил экран телефона, освещая коридор.

— Всё самое интересное прячется там, куда не долезть.

— Что ты ищешь? — пыталась его понять.

— Пока не знаю, — выключил он телефон и стало темно, лишь позади за поворотом пробивался свет от коридора. Я развернулась, чтобы выйти оттуда на свет, но Лёша обогнул меня и перегородил мне путь.

— Я тебя не отпускал.

— Лёша, мне надо…

Не дожидаясь, пока я закончу говорить, прижал меня к стене, начиная нежно целовать. Выполнить ультиматум я не смогла. При первом же поцелуе сдалась. Полумрак. Блуждающие по телу руки. Подвал. Жадные поцелуи. Словно это последнее, что у нас есть. Даже через одежду ощущаю спиной прохладную стену, властные движения рук.

— Я хочу тебя, — слышу шёпот в ухо.

— Тут?

— А что тут не так? Отличное местечко — тихо, спокойно, полумрак. Ты такая… Я с ума схожу… Мариш… Покажи мне, какая ты…

— Сейчас?

— Ты много говоришь, — развернул к себе спиной. Поднял мои руки над головой, удерживая их одной рукой, а второй порывисто прошёл по бедру, сильно сжимая кожу. Массирующие движения руками. Словно каждая клеточка кожи должна была почувствовать, кто к ней притрагивается. Пальцы как будто знали, какие точки требовало нажать моё тело, где дотронуться губами, где щекой, когда остановится и когда усилить движения. Почему он такой? Идеальный и таинственный. Скрытный и желанный. Одни его прикосновения заставляли моё тело трепетать и забыть, зачем мы сюда пришли. Движения сменились на более энергичные, заставляющие сначала всё внутри собраться в один большой шар, а потом взорваться и улететь в космос, рассыпаясь миллиардами звёзд. Чёрт. Что он творит?

Я расслабилась в его руках и откинула голову назад ему на плечо, переводя дыхание.

— Ты сумасшедший, — прошептала пересохшими губами.

— Тут кто-то есть? — услышали мы голос сторожа.

— Тсс, — шепнул мне на ухо Лёша, поправляя платье.

— Я думала это против твоих принципов.

— Чтобы тебя вернуть пришлось немного забыть про них, — ответил он и свет во всём подвале погас.

Двадцать четвёртый кирпич. Алексей

Марина, включив фонарик на телефоне и, указав, куда нам идти, направилась туда первой. Я пошёл за ней. Поднявшись наверх, мы встретились с толпой людей, там были и сотрудники, и клиенты, говорить было неудобно, и мы, кивнув друг другу, разошлись по своим кабинетам.

С Мариной я больше не встречался, так как до вечера проверял документацию и, натолкнувшись на один подозрительный момент, разбирался в нём. Количество проданных новых автомобилей и отремонтированных не сходилось по некоторым документам с общим количеством машин. Я не понимал, как так получилось. Мне нужно больше информации: кто этим занимался, кто оплачивал, кто руководил. Единственной ниточкой между мной и этими данными была Марина. Если я обращусь к директору, он поведёт по ложному пути. Надеюсь, Марина тут не причём и поможет разобраться. Не хотелось, конечно, её в это вмешивать и использовать. Ближе к вечеру, написал ей свою просьбу, она сбросила мне необходимые документы, но при этом сообщила, что у неё вечером тренировка и она не сможет со мной встретиться. А я надеялся прогуляться сегодня с ней, но раз она занята, придётся гулять с моими бумагами.

Забрав все документы, что были в моём распоряжении домой, я провёл целый вечер за их анализом. Как параноик искал отгадку, зацепку, но слишком большие объёмы, так быстро не найти концы этой истории. Всё равно я должен был проверить. Либо мне показалось, либо это была какая-то гениальная афера. Я был близок к разгадке, но каждый раз приближаясь мои мысли переключались на Марину, вспоминая её тело, губы, аромат и я опять терял ключ к ответу.

Спал я плохо, странный сон о разбитом автомобиле, расстроенной Марине, каком-то парне, которого я знал, но не мог вспомнить. Открыл глаза, на часах почти десять утра. Растёр ладошкой лицо и взял телефон. Ни звонков, ни сообщений от девушки не было. Грудь сдавило нехорошее предчувствие после ночного кошмара и я сразу набрал Марину.

— Да, — бодро ответила она, перекрикивая музыку. От её весёлого голоса тело сразу расслабилось и я, успокоившись, улыбнулся.

— Привет, что делаешь, что такая бодрая уже с утра?