Однажды и навсегда

Я встаю и протягиваю ему руку, он принимает её и поднимается. После нескольких часов мучений, Джеку всё же удаётся поймать первую рыбку и то с каким счастьем он берёт её в руки, заставляет моё сердце трепетать. Папа смотрит на нас и улыбается, что делает меня ещё счастливей. Наконец уставшие и озябшие мы возвращаемся домой с ведром рыбы, большую часть которой поймал отец. Джек не отпускает моей руки всю дорогу, и меня согревает то, каким взглядом он смотрит на меня время от времени. Казалось, что я подарила ему луну, хотя на самом деле не сделала ничего супер важного. Дома мама встречает нас вкуснейшим ужином и весь вечер мы обсуждаем первую рыбалку Джека. А тот в свою очередь нахваливает мамину стряпню, от чего та вся цветёт. Наверно это были лучшие выходные в моей жизни. Я рада, что Джек приехал и родители приняли изменение статуса наших отношений. И конечно я безумно счастлива, что между нами с Джеком появилось что-то новое. Мы открывались друг другу заново с каждым днём. Наши тела привыкали друг к другу, сердца начинали биться в унисон. Иногда мы говорили и думали одинаково и конечно, это не ускользнуло от мамы.

— Он сильно тебя любит, дорогая, — говорит мама, пока Джек о чём-то беседует с отцом. Мы собираемся ехать домой и поэтому вышли из дома, чтобы попрощаться.

— Я знаю, мама, я это чувствую, — отвечаю я, глядя на Джека. Он замечает мой взгляд и подмигивает.

— Мы с папой очень рады за тебя, после Парижа ты приехала какой-то потерянной. А сейчас снова становишься моей малышкой, — мама обнимает меня, и я прижимаюсь к ней, вдыхая такой знакомый родной аромат. Конечно, я не сказала ей, что потерянной я была именно из-за Джека. Это уже неважно.

— Теперь уже всё хорошо, мама.

— И я счастлива это видеть, — мама кивает и вытирает крохотную слезинку, когда к нам подходит Джек с папой.

— Ты готова ехать? — спрашивает Джек, обнимая меня за плечи.

— Конечно, — отвечаю я ему, — я позвоню вам, когда приеду.

— Хорошо, дорогая.

Мы с родителями обнимаемся, и я иду к своей машине. Джек приехал на своём чёрном грузовике, так что он поедет за мной. Сажусь в свой автомобиль и завожу двигатель. В зеркало заднего вида замечаю, как Джек мне подмигивает и запрыгивает в свой пикап. Я выезжаю первой, и таким небольшим кортежем мы едем домой. На город спускаются сумерки и загораются фонари, освещаю дорогу. Навстречу нам проносится пара автомобилей, но большую часть дороги мы едем в одиночестве. Время от времени я поглядываю в зеркало заднего вида и замечаю сосредоточенный взгляд Джека. В такие моменты мне отчаянно хочется узнать, о чём он думает. Мне кажется, в голове у него творится тот ещё хаос.

Вскоре мы подъезжаем к нашему многоквартирному дому, и я паркую свой автомобиль. Выхожу из машины и достаю из багажника сумку с вещами, когда ко мне подходит Джек. Он обнимает меня за талию и выхватывает сумку из моих рук.

— Привет, незнакомка, — он с озорным взглядом смотрит на меня и легонько целует в губы, — давно не виделись, я соскучился.

— Привет, незнакомец, — возвращаю ему поцелуй, обнимая за шею. — Не желаешь сегодня переночевать у меня, чтобы нам обоим не скучать.

— Конечно, желаю. Я согласен на всё, что ты мне предложишь, — он притягивает меня к себе, и мы заходим в дом. Не разрывая контакт, мы поднимаемся по лестнице на наш этаж. В последнее время мне всё время хочется касаться его. Я нуждаюсь в его объятиях, поцелуях, простых касаний. Иногда мне начинает казаться, что я запросто могу умереть, если хотя бы не буду держать его за руку. Это превращается в какую-то зависимость. До него я даже не знала, что можно так любить. Я могу просто наслаждаться его голосом. Просто находиться с ним в одной комнате и быть от этого самой счастливой на свете. Любовь — это странная, но восхитительная вещь в мире.

Когда мы оказываемся в моей квартире, то Джек в первую очередь идёт на кухню и ставит чайник на плиту. Когда он замечает мой удивлённый взгляд, то подходит ко мне и берёт мои ладони в свои.

— У тебя руки ледяные, — говорит он с лёгкой улыбкой и в этот момент он забирает ещё одну частичку моего сердца. — Пойдём.

Джек усаживает меня за стол, а сам принимается рыться в ящиках в поисках неизвестно чего. Наконец он выуживает откуда-то банку с мукой, сахар и орехи. Достаёт из холодильника яйца и принимается что-то готовить. Берёт тарелку и замешивает тесто с помощью блендера. Я же на всё это смотрю, каким-то зачарованным взглядом. Наверняка я уже сплю и это всё просто чудесный сон. Подперев голову рукой, я продолжаю следить за каждым действием Джека и понимаю, как он хорош в том, что делает. Его лицо сосредоточенно, каждое действие слаженно, он не в-первый раз этим занимается. Он что-то смешивает, пробует. Прямо пальцем загребает жидкое тесто и облизывает его. Господи, кажется, я сейчас получу эстетический оргазм. Джек поворачивается ко мне, и, судя по довольному выражению лица, понимает, о чём я тут думаю.

— Хочешь попробовать? — спрашивает он тихо и звучит это как-то двусмысленно и интимно.

Киваю головой, и он подходит ко мне, заставляя встать. Подчиняюсь и иду за ним к столу. Он окунает свой палец в тесто и подносит к моему рту. Без каких-либо слов я просто открываю рот и обхватываю его палец губами. Языком слизываю сладкую жидкость и легонько посасываю палец Джека, не отрываясь от его чёрных глаз. Он смотрит на меня с нескрываемым голодом. Его тёмные глаза, глядят в самую душу. Я слизываю остатки с его пальца и выпускаю его изо рта, целуя его ладонь. Он сглатывает и притягивает меня к себе, целуя мои губы. Его язык ласкает мой, зубы покусывают мои губы. Я чувствую сладость на его языке, когда он совершает им какие-то немыслимые движения. Его руки блуждают по моим волосам, посылая мурашки по всему моему телу.

Нас прерывает свист чайника, и Джек разрывает поцелуй, на секунду задержавшись взглядом на моих губах. Мы оба тяжело дышим, словно пробежали ни один километр. Джек проводит большим пальцем по моей губе, стирая каплю, оставшуюся от теста, и облизывает его. А после, как ни в чём небывало, выключает чайник и включает духовку.

— Не подашь мне противень? — спрашивает Джек, размешивая тесто в чашке. И я, будто бы вынырнув из страстного тумана, достаю противень и протягиваю его ему. Джек дарит мне многообещающую улыбку и принимается разливать тесто в форме кругов на противне. Сверху он насыпает ореховую крошку и ставит это всё в духовку.

— Ещё немного, и ты сможешь насладиться лучшим печеньем, какое только пробовала в своей жизни, — говорит он, обнимая меня за талию.

— Неужели? Ты добавил туда приворотное зелье? — спрашиваю я, улыбаясь ему.

— А разве оно ещё требуется? — Мне кажется, ты уже втрескалась в меня по уши, — самодовольно отвечает он, убирая мои длинные волосы за спину. Его рука касается моей оголённой кожи и меня словно обжигает. Говорят, что у мужчин температура тела выше, чем у женщин. И Джек это постоянно доказывает. Его кожа всегда обжигающе горячая. У меня же практически всегда мёрзнут не только руки, но и кончик носа и ноги. Иногда я даже сплю в носках, чтобы согреться.

— Ты такой самоуверенный, Джек Хастлер, — произношу я, качая головой.

— Я просто говорю правду. Ты же не будешь утверждать обратное. Я прекрасно вижу, как ты на меня смотришь. Тут уже никакое зелье не поможет.

— Мне бы хотелось сказать обратное, лишь бы увидеть, твоё возмущённое лицо, — Джек хмыкает, — но я всё же не буду этого делать. Тебя сложно не любить, хоть иногда ты и ведёшь себя, как засранец.

— Ты тоже не паинька, и та ещё заноза в заднице.

— О, так ты хочешь поговорить о заднице?

— Если только о твоей, — он наклоняется и целует меня в шею, поднимаясь выше и закусывая мочку моего уха.

— Ты невыносим, Джек Хастлер.

— Но тебе я нравлюсь, так что не притворяйся в обратном. Можешь обзывать меня как угодно, но твоё тело не умеет лгать. Оно реагирует на мои прикосновения. Стоит мне только сделать вот так, — Джек проводит языком по моей шее, и мои ноги дают слабину, — видишь? А что будет, если я сделаю так?