Страница 10 из 14
Константин Федорович Хартулари
В судебных речах Константина Федоровича наиболее сильными местами были доказательства, рассмотрение и оценка юридических элементов дела, толкование закона, освещение его примерами из западноевропейских кодексов. А слабым было как раз то, что ценилось общественным мнением и памятью, – эмоциональность и обращение к чувству судей, составившие славу другим адвокатам.
Вся его деятельность говорит о большом уме и стратегических способностях. Своеобразие его творческой манеры работы заключалось в блестящей подаче материала – последовательной и очень избирательной. Так, Хартулари мог намеренно отказаться от важного аргумента, подтачивающего обвинение, если можно было пожертвовать этим аргументом для получения еще более важного. Именно так случилось в деле Маргариты Жюжан: Хартулари вывел из-под обвинения в незначительной халатности свидетеля, который мог дать ему нужные показания. Адвокат обладал безупречной логикой шахматиста, который видит судебный процесс на несколько ходов вперед. Работа Хартулари над защитой отличалась обстоятельным и глубоким разбором доказательств, умением найти в деле основные моменты и дать им правильное освещение.
Хартулари участвовал во многих громких делах: нечаевском, об убийстве фон Зона, флигель-адъютанта Баранова, Маргариты Жюжан, Левенштейн, Протопопова и др.
Последний в империи
Уже покинув Россию, поэт Георгий Иванов с горечью и отчаянием писал в 1930 году:
Поэт Александр Блок еще в 1918 году в своей поэме «Двенадцать» показал, кто теперь будет осуществлять правосудие в новом государстве. Двенадцать красноармейцев-апостолов с каторжным бубновым тузом на спине выходят на улицу стрелять и грабить тех, кто попадется на темной улице. Кто мог, тот уехал. Кто не мог – спрятался. Таков был итог Серебряного века и многовекового существования империи.
В числе уехавших был и Аркадий Францевич Кошко, известный российский сыщик, опытный практик, автор интереснейших мемуаров. Сначала он отправился с семьей в имение Подольно (Новгородская губерния) рядом с Боровичами. Но уже в декабре 1917 года в Подольно прибыла ревизионная комиссия и вывезла всю мебель. Нагрянули какие-то дикари и разорили имение. Кошко перевез семью в Боровичи, потом пытался найти работу в Москве. Ему даже удалось поступить на службу в аптеку, но таких, как он, называли «бывшими», и вскоре он узнал о надвигающемся аресте. Бегство в Киев напоминало приключенческий роман: Кошко и его сын, изображая актера и декоратора, присоединились к театральной труппе, отправившейся на гастроли. Семью вывезли позднее и переправляли с фальшивыми документами. Из Киева перебрались в Винницу, оттуда в Одессу. Но 7 февраля 1920 года в город вошла Красная армия, и семья Кошко бежала в Севастополь. Там Аркадий Францевич работал в уголовном розыске при правительстве Врангеля. Но после падения Перекопа пришлось уезжать в Турцию.
В Константинополе Кошко создал свое детективное агентство, вполне успешное, но из Турции пришлось бежать, потому что вождь Мустафа Кемаль не жаловал русских эмигрантов.
Перебравшись в Европу, Кошко искал работу в Париже. Но во Франции ему удалось открыть только меховой магазинчик.
В Европе его все-таки знали. Систему Аркадия Францевича заимствовал лондонский Скотленд-Ярд, лучшие разведки мира предлагали ему работу, ведь Кошко был основоположником современной криминалистики и создателем системы дактилоскопического анализа. Он впервые широко применил в сыскном деле дактилоскопию и антропометрическую систематизацию. Его звали работать в Англию. Но для того чтобы работать в Скотленд-Ярде, нужно было получить британское подданство, а Кошко не мог на это пойти. Он все еще верил в то, что в России все изменится и можно будет вернуться обратно. Поэт Блок знал, что ничего не изменится, потому что «двенадцать» пришли с сусальным Христом во главе, пришли надолго: это их век. А практик, криминалист, совсем не поэт Кошко верил, как настоящий идеалист. Не мог он себе представить, что настало время новой сыскной системы и нового порядка. В Париже он умер в 1928 году, успев написать три тома мемуаров. Два из них вышли уже после его смерти.
На родине о сыщике Кошко вспомнят много позже – когда уйдут самозваные апостолы, исчезнет и само государство, а издательства заинтересуются криминальной историей дореволюционного прошлого и начнут публиковать мемуары выдающихся криминалистов.
Из военных в криминалисты
Деятельность Кошко пришлась и на конец XIX века, и на начало XX века.
Он родился в семье помещика неподалеку от Бобруйска, на территории сегодняшней Беларуси. Поначалу хотел стать офицером, воевать, учился в Казанском пехотном училище и оттуда отправился в полк, расположенный в Симбирске. Но там было скучно, ничего не происходило. Аркадию хотелось испытаний, происшествий. Возможно, жизнь юнкера не для него. Хотелось приносить пользу обществу, и он вспомнил, как читал детективы про Ната Пинкертона и Ника Картера. Вот это действительно работа!
Аркадий Кошко (справа) и начальник Петербургской сыскной полиции Владимир Филиппов. 1910-е гг.
Ему было 27, когда он ушел в отставку и стал инспектором в Рижской полиции. Век уже кончается, но начинается новая жизнь Аркадия Кошко.
Его карьера была стремительна. Она исчислялась минутами, а не годами, как у других. Скорость, с которой он раскрывал преступления, поразила его начальство. В скором времени он уже начальник отделения, потом помощник начальника сыскной полиции Петербурга.
Конечно, известность ему принес московский период деятельности. Но начался он в 1907 году, поэтому стоит ограничиться деятельностью Аркадия Францевича в Риге, когда он только ступал на новый путь.
Гроза рижской преступности
Кошко появился в полиции Риги в 1894 году. Там ему пришлось раскрывать тяжкие преступления. Успеху молодого неопытного сыщика способствовала его начитанность: он был в курсе последних открытий криминалистики. Смелый и любознательный инспектор в течение трех лет раскрыл восемь убийств.
Аркадий Францевич любил рисковать и играть роли. Позднее при бегстве из страны ему пришлось это делать часто. Но начались перевоплощения еще в Риге. Там он гримировался, маскировался, переодевался, проникал в преступную среду, любил посещать игорные притоны.
Его первой большой удачей стало разоблачение банды шулеров. Для этого ему самому предстояло стать игроком. В карты инспектор играл хорошо, но пришлось учиться блефовать и мошенничать, чтобы сойти за своего. Учился инспектор у арестованных. Потом он арендовал квартиру и начал собирать вокруг себя всяких темных личностей. Тонкое чутье сыщика позволило ему быстро определить размеры банды и установить ее главаря. Кошко поставил на кон 10 тысяч рублей, чтобы заманить главаря в свою ловушку. Когда все собрались и игра началась, в квартиру ворвалась полиция и всех взяли с поличным.
Пропавший бриллиант
Одно из ранних дел Кошко связано с похищением бриллианта в Рижском кафедральном соборе. Произошло это в начале 1890-х годов. Ограблена была икона Божьей Матери. Аркадий Францевич сразу начал подозревать церковного сторожа, тем более что он и раньше был судим за кражу. Но обыск в подвальной комнате под собором ничего не дал. Задержанный сторож провел в камере почти неделю и три раза был допрошен, но предпочитал помалкивать, поэтому добиться от него ничего не удалось. Такая же неудача ожидала сыщика в общении со сторожихой. Она не уступала мужу в хитрости, на допросах молчала или же переходила в наступление, требуя, чтобы ее мужа выпустили.