Страница 2 из 18
Я видел, как пылали восторгом глаза Маши, когда я рассказывал про нынешнего учащегося Звездного лицея Сергея Павловича Королева, про Цандера, Глушко, Шаргея (он же Кондратюк), о многих других. О первом в мире космическом спутнике. О Юрии Гагарине, об его улыбке и знаменитом: «Поехали!». О подвиге народа, который за полтора десятка лет, после чудовищной войны и жуткой разрухи, сумел подняться в космос. Я видел гордость в её глазах, я слышал, как замирало её дыхание, и в этот момент она была русской на все тысячу процентов.
Она смеялась, когда я ей рассказывал интересные и забавные случаи из нашей и мировой истории.
Маша заметно сникла, когда поняла, что никакого бурного освоения космоса не произошло, что дальше спутников связи и шпионских орбитальных аппаратов мы реально не продвинулись. Что полет человека на Луну стал лишь пафосным эпизодом. Что никаких орбитальных городов у нас нет и не предвидится. Не знаю, что она там себе нафантазировала, слушая горячие речи того же Циолковского, но её глазах стояло такое разочарование, словно у неё украли мечту.
Она была в шоке от ядерного оружия и возможности многократно уничтожить жизнь на планете за считанные минуты.
Я видел её боль и ужас, когда я рассказывал ей о страшных потерях в Великой Отечественной войне, о битве под Москвой и о Сталинграде. О зверствах нацистов. О разрушенных городах и сожженных вместе с жителями деревнях. О Ржеве, где погиб Андрей Романов — мой дед по отцу, и о битве за Берлин, где на ступенях Рейхстага, пройдя всю войну, погиб мой дед по матери — мой нынешний сын Мишка Романов-Мостовский. Я рассказывал о голоде, и о войне Гражданской. О революциях. О том, как брат пошел на брата. О том, как сначала распалась Империя, а потом распался Союз. О Второй Смуте и о том, что мы и к 2015-му не достигли уровня СССР. О лихих девяностых, семибанкирщине и бандитах. О голодающих и умирающих в нищете стариках, отдавших всю свою прежнюю жизнь Отечеству. О том, как правили нами западные посольства. И о том, как доктора наук вынуждены были ездить челночниками по всяким Турциям, не имея возможности не только заниматься своим делом, но и просто накормить свои семьи. И не только доктора. Это было особенно контрастно слушать, находясь на собственном Острове в Мраморном море, когда твоя Империя процветает и уже раскинулась на все эти земли.
Она плакала. Часто рыдала. Да и я сам едва сдерживал слёзы, глядя на своё прошлое будущее со стороны. Но меня словно прорвало. Господи, неужели в своём будущем я был готов с этим всем мириться? Мне было стыдно за самого себя. Я думал тогда лишь о себе, как выжить и как устроиться в той новой капиталистической реальности. Как и большинство из нас.
Моё будущее стало для неё шоком.
Я видел её ужас. И е ё решимость никогда такого не допустить.
Никогда.
Никогда в нашей новой истории.
Что ж, попаданец и его Августейшая жена. Двое на российском Престоле. Двое, знающие будущее.
Термоядерная смесь.
И я ловил себя на мысли, что, быть может, мне нужно было раньше всё это ей рассказать. Возможно, мне было нужно раньше разделить с женой тяжесть моей чудовищной ноши.
Нет, я жалел её. Как может жалеть по-настоящему любящий человек.
Добровольно я бы ей это не рассказал никогда.
Ни за что.
Но, как там сказала Маша тем вечером?
«— Может это и хорошо, что ты знаешь будущее. И теперь знаю точно, что у меня — великий муж. Михаил Великий. Дети будут искренне гордиться тобой. Правда, я вот думаю, когда именно посвящать детей в эту тайну?
Я опешил:
— Но, зачем, любовь моя?
Любимая оценила меня взглядом.
— Для того, дорогой, чтобы они понимали свою избранность и свое предназначение. Одно дело просто унаследовать корону, а другое — воспринимать ее как миссию. Для кого-то миссия — это Скрижали Завета, для кого-то Град на Холме, кому-то поиски Грааля, а в нашей царственной семье миссия — это ты. Ты и наследование твоей миссии — не допустить твоей истории у нас. Мне кажется ради этого стоит править и стоит жить *».
И мне тогда стало спокойнее на душе. Если со мной что-то случится, то Маша продолжит мое дело. И воспитает наших детей, как надо.
Верю. Она сможет.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КТО ТЫ, МИХАИЛ РОМАНОВ?
ГЛАВА I. ИМПЕРАТРИЦА, СМОТРЯЩАЯ НА ЗВЕЗДЫ
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. ВОСТОЧНАЯ РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. МРАМОРНОЕ МОРЕ. ОСТРОВ ХРИСТА. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. 2 июня 1919 года. За полтора месяца до описываемых событий.
Императрица смотрела на звёзды.
Благо подсвеченный прожекторами багряный Императорский Штандарт развевался на вершине Острова вне нашего поля зрения и не мешал её наблюдениям.
Звёзды.
Вероятно, мы самая необычная пара в истории. Итальянская принцесса из тысячелетнего Савойского Дома, и, ваш покорный слуга, случайно перебравшийся сюда из года 2015-го.
Обнимаю любимую молодую жену, расслаблено положившую голову мне на плечо. Наших детей уже отправили спать, так что нам ничего не мешало сладко заниматься друг другом, в перерывах романтически глядя в ночные небеса и провожая взглядом мелькающие в черной вышине метеоры.
Что ж, дело молодое.
Остальные могут завидовать. Я не против. Тем более что Маша как-то не привыкла себя сдерживать в постели. Да и кто посмеет что-то сказать Императрице на её собственном Острове? Особенно с учетом того, что сам Император практически месяц был в отъезде и едва не сгинул в этой экспедиции? Нет, болтуны в Империи повывелись. Судачить про нас с Машей с некоторых пор стало опасно.
Смертельно опасно.