Зеленоглазый

– Повидайтесь с Лин Су, – предложил Дарли. – Это поможет вам получить информацию из первых рук. Он охотно поговорит с вами. Почему бы не сделать этого?

– В качестве кого?

– Моего друга – это он никогда не станет подвергать сомнению. Я всегда беру с собой членов Гражданского Комитета, когда навещаю Лин Су. Ваше имя для него ничего не значит. Я даже не должен представлять вас. Вы можете быть просто сотрудником моего офиса. Членство в нашем комитете предписывает всем, кроме лидеров, подобных мне, трудиться на добровольной основе, без жалования. Мы расследуем дела внутри сообщества и, если нужно, отсылаем материалы властям.

– И вы никогда ничего не сообщали в связи с Ву-Фаном?

– Никогда – кроме того, что эта общественная организация существует на свете.

– Тогда, получается, он существует с вашей санкции?

– Практически, да. Мы не подвергаем его цензуре.

Клив Бранч поднялся и сделал несколько мелких шажков, держа руки в карманах. Он встал напротив Джозефа Дарли и протянул ему руку.

– Спасибо, мистер Дарли, – произнес он. – Я оказался в нужном месте и в нужный час. Теперь мне пора идти. Надеюсь на вашу помощь, когда потребуется нанести визит этому человеку – Лин Су.

– Тогда завтра, – ответил Дарли с любезной улыбкой.

– Отлично! – воскликнул Бранч. – Я позвоню вам в офис.

С этими словами правительственный сотрудник отбыл. Джозеф Дарли остался один и улыбнулся, вспоминая разговор. До чего же туманную картину наблюдают те, кто смотрит снаружи… Если визит будет нанесен завтра, нужно сейчас же обо всем договориться. Ибо китайцы любят все планировать заранее.

Поэтому Джозеф Дарли позвонил китайцу Лин Су и сообщил, что завтра у него будут гости.

Глава 4. Лин Су

НА СЛЕДУЮЩИЙ ВЕЧЕР весь Чайнатаун был залит огнями, когда Джозеф Дарли и Клив Бранч прибыли туда в лимузине председателя комитета. Для Дарли поездка в этот район всегда была делом необычным.

Клив Бранч, хотя и знакомый уже с некоторыми из китайских поселений, все равно не мог к ним привыкнуть. Его пытливый взор блуждал там и тут, разглядывая желтые лица проходящих подданных Поднебесной, с осторожностью поглядывающих на американцев.

Дарли нарочно оставил лимузин у границ Чайна-тауна. И сейчас прокладывал путь по узким улочкам города в городе.

Они проходили мимо ярко освещенных китайских лавок. Потом завернули за угол, и перед ними открылась удивительная сцена. Справа находился шумный театр «Мукден», где выступали все звезды Востока. Бранч заметил афиши на английском и китайском, сообщавшие о приезде популярных актеров из Шанхая и Кантона.

Они как раз проходили по противоположной от театра стороне улицы, и Бранч, оглядевшись вокруг, заметил толпящихся у входа людей. Некоторые были китайцами, некоторые – американцами.

Время медленно текло в Чайнатауне – кусочке Востока на Западе. Джозеф Дарли остановился у дверей здания, стоящего наискосок от театра «Мукден». Неприметный вход между двумя магазинами. Они прошли через простой, ярко освещенный холл. В конце его обнаружился маленький лифт.

Дарли открыл дверь. Лифт работал автоматически. Они поднялись на два этажа. Лифт остановился, и они очутились в маленькой приемной. Атмосфера здесь царила совершенно восточная. Уличный шум сюда не долетал. Они словно очутились в сердце самого Китая.

Дарли, привыкший бывать здесь, указал на плетеный шнур на дверях приемной.

– Вы в Китае, Бранч, – заметил он. – И встретитесь с человеком, целиком преданным интересам Китая. Невзирая на окружающую его реальность, он хочет создать атмосферу, пронизанную обычаями и традициями своей родной земли.

Дверь открылась, как только Дарли замолчал. Слуга, одетый в китайский халат, согнулся в поклоне и жестом показал, что гости могут войти. Клив Бранч с подозрением оглядел слугу.

Было бы ошибкой считать, что этот человек кланяется. Похоже, для китайца это обычная поза. Вообще в слуге Лин Су чудилось что-то вероломное. Этот змеиный взгляд из-под полуприкрытых веками глаз не внушал доверия.

Если слуга подобен хозяину, значит, Лин Су стоит того, чтобы за ним понаблюдать.

Перед гостями открылся красивый коридор. Они подошли к дверям с висящим над ними бронзовым молотком. Дверные панели украшали изображения фантастических драконов. Слуга, низко склонившись, коснулся лба кончиками пальцев. Двери сами собой открылись. Американцы шагнули через порог.

Теперь они были в большой приемной – достаточной для того, чтобы проводить тут целые заседания. Она была обставлена в традиционном китайском стиле. Резные деревянные кресла стояли по всей комнате.

Клив не успел как следует рассмотреть резьбу на мебели, ибо внимание его привлекла фигура в конце комнаты. Китаец восседал на настоящем троне!

Лицо его напоминало тонкий желтый пергамент. Ему могло быть лет пятьдесят. А может быть, и все сто. Никто не мог сказать этого наверняка.

Подобно живому божеству, он восседал на троне, окруженый белым дымом курений из бронзовых курильниц.

Да и выражение лица Лин Су – ибо это был он – отличалось загадочностью. Довольно доброе и милостивое, но при этом спокойно-равнодушное и серьезное, как у сфинкса. Лишь глаза помаргивали за стеклами очков в толстой оправе.

Интересный персонаж подумал Клив, понимая, что перед ним личность – живая и сложная.

Даже непонятно, как с ним следует обращаться…

Дарли, исполняя ритуал вежливости, прижал указательный палец ко лбу. Лин Су ответил тем же. Теперь глаза китайца с любезным вопросом взирали на Клива Бранча.

Клив повторил приветствие Дарли и тоже получил вежливый ответ китайца.

Первым заговорил Лин Су. Клив, хотя прежде ему и доводилось встречать образованных китайцев, все же был уверен, что хозяин дома будет говорить на пиджин инглиш: ведь он соблюдает китайские обычаи.

Но тут его ждал сюрприз. Лин Су показал исключительное владение английским языком.

– Приветствую вас, джентльмены, – произнес он спокойным тоном. – Приветствую вас, мой друг Джозеф Дарли – и вашего друга, который станет также и моим другом!

– Добрый вечер, Лин Су, – вежливо отозвался Дарли. – Это мистер Бранч, один из моих помощников. Я рассудил, что неплохо было бы повидаться с вами нынче, а мистер Бранч любезно согласился составить мне компанию.

– Его любезность делает мне честь, – сказал Лин Су. – Теперь он может приходить сюда всегда, когда захочет. Приятно встретиться с вашими друзьями, мистер Дарли. Они – как это говорится – свои парни. Или я не прав?

Дарли рассмеялся, Бранч тоже присоединился к нему. Лин Су даже засиял от удовольствия. Он гордился безупречным знанием английского языка и различных выражений.

– Я расскажу, почему я пришел к вам сегодня вечером, – заговорил Дарли. – Хотел поговорить с вами о Ву-Фане. Повсюду происходят изменения – и даже здесь, в китайских кварталах. А наблюдать за ними – мой долг, как вам известно. Итак, Лин Су, расскажите мне, произошли ли какие-нибудь изменения в политике вашего ордена?

– Ву-Фан никогда не изменится, – серьезно отвечал Лин Су. – Он всегда один и тот же. И останется таким же навсегда. В нем заключен дух моей родной земли. Он продолжает древние почетные обычаи, просуществовавшие уже много лет.

– Это мне понятно, – отозвался Дарли. – Но я бы хотел взглянуть на это и с другой стороны, Лин Су. Нельзя забывать, что сам Китай в последнее время постигли радикальные перемены. А Чайнатаун – микрокосм самого Китая. Так что изменения могут прийти и сюда.

– Ву-Фан остался неизменным, – торжественно проговорил китаец.

– Но перемены могли постичь тех, кто противостоит Ву-Фану, – заявил Дарли.

Глаза китайца блеснули. Из них исчезло прежнее мягкое выражение. Но исчезло всего на миг, и снова вернулось. Само же лицо осталось неподвижным.

Потом на тонких губах азиата заиграла широкая улыбка, перешедшая в кудахчущий смешок. Лин Су забавлялся!

– Стоит ли спрашивать у льва, где рыщет в поисках добычи шакал? – задал он вопрос.