Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 4

Мы должны отделиться от интериоризованных[3] родителей, разрушающих нас изнутри. Только так мы можем сказать «да» собственной жизни и научиться уважать себя. Мы не можем научиться этому у Моисея, потому что, следуя четвертой заповеди, он стал неверен посланиям своего организма. Но и его нельзя винить, так как он не осознавал посланий своего тела, но именно поэтому над нами заповедь не должна иметь власти.

Во всех своих книгах я старалась показать по-разному и в разных контекстах, как опыт «черной педагогики» ограничивает жизнелюбие в детстве и в дальнейшей жизни. Жесткое воспитание негативно влияет на ощущение того, кто мы есть на самом деле, что мы чувствуем и что нам нужно, или даже полностью уничтожает наши ощущения. «Черная педагогика» порождает приспособленных людей, способных доверять лишь своим маскам, потому что в детстве они жили в постоянном страхе наказания. «Я воспитаю в тебе лучшее, – вот главный принцип «черной педагогики». – И даже если я тебя бью или мучаю словами, это тебе только на пользу».

Венгерский писатель и лауреат Нобелевской премии Имре Кертес в знаменитом романе «Без судьбы» рассказывает о своем прибытии в концлагерь Освенцим. Тогда он был пятнадцатилетним мальчиком, и в романе он очень точно описывает, как пытался истолковать все бессмысленное и жестокое, с чем тогда столкнулся, как нечто положительное и благоприятное, потому что иначе он погиб бы от страха смерти.

Вероятно, каждый ребенок, с которым жестоко обращаются, должен занять такую позицию, чтобы выжить. Кертес переосмысливает свое восприятие и пытается увидеть благодеяние в том, в чем другой человек обнаружил бы очевидное преступление. У ребенка нет выбора, ему нужно подменять ощущения, если рядом нет помогающего свидетеля и он находится полностью во власти преследователей. Только во взрослой жизни, если этому человеку посчастливится встретиться со знающими свидетелями, у него будет выбор. Он сможет освободить свою правду, перестать жалеть и понимать обидчика, отказаться от желания испытывать непрожитые чувства своего антагониста, от которых он дистанцировался; он сможет однозначно осуждать поступки того, кто его обидел. Этот шаг принесет большое облегчение для организма. Теперь телу не нужно угрозами напоминать взрослому о трагической истории ребенка, теперь оно чувствует, что его понимают, уважают и защищают, если взрослый хочет знать всю его правду.

Я говорю о насильственном характере «воспитания» жестокостью, потому что ребенку не просто отказывают в его правах на достоинство и уважение собственной человеческой жизни, но и устанавливают своего рода тоталитарный режим, при котором малыш не в состоянии понять, что он вообще переживал унижения, лишения достоинства и жестокость, не говоря уже о том, чтобы он мог этому сопротивляться. Эти модели воспитания находят продолжение в жизни взрослых, которые используют их со своими партнерами и собственными детьми, на работе и в политике – там, где от страха когда-то неуверенного ребенка можно отбиться с помощью властной позиции. Таким образом и возникают диктаторы и человеконенавистники, которых никогда не уважали в детстве и которые пытаются принудить других к уважению с помощью инструмента гипертрофированной власти.

Как раз в политике хорошо видно, что жажда власти и признания никогда не угасает, она просто не может быть удовлетворена. Чем большей властью обладают люди, тем сильнее побуждение к действиям, в конечном итоге приводящим к бессилию, от которого они хотели убежать: это Гитлер в бункере, это Сталин в своем параноидальном страхе, это Мао, отвергнутый собственным народом, это Наполеон в ссылке, это Милошевич в тюрьме и это тщеславный, хвастающийся Саддам Хусейн в своем убежище.

Что заставляло этих людей так злоупотреблять полученной властью, что в конце концов это приводило к бессилию? Я думаю, что их телам была хорошо известна детская беспомощность, потому что организм хранил информацию о ней в своих клетках и желал донести это знание. Но реальность собственного детства так пугала всех этих диктаторов, что они предпочитали уничтожать целые народы, убивать миллионы людей, вместо того чтобы прочувствовать собственную правду.

В этой книге я не буду развивать тему диктаторов, хотя нахожу, что изучение некоторых биографий на многое проливает свет. Я остановлюсь на биографии людей, которые, хоть и были воспитаны на «черной» педагогике, но не чувствовали необходимости обретать бесконечную власть. В отличие от властителей насилия, они направляли подавленные «черной» педагогикой чувства гнева и возмущения не против других, а против самих себя. Они страдали от болезней и различных симптомов или умирали очень рано. Самые талантливые из них становились писателями или художниками и нередко показывали правду в литературе и искусстве, но всегда дистанцировали ее от собственной жизни, за что расплачивались болезнями. Примеры трагических биографий я привожу в первой части книги.

Исследовательская группа в Сан-Диего опросила 17 тысяч человек, средний возраст которых составил 57 лет, на тему: «Каким было их детство и чем они болели в своей жизни». Оказалось, что у детей, с которыми когда-то жестоко обращались, было гораздо больше серьезных заболеваний, чем у тех, кто вырос без насилия и воспитательных побоев. Название этой короткой статьи звучало так: «Как сделать из золота свинец», а комментарий автора, приславшего мне свой труд, гласил: «Результаты однозначные, они о многом говорят, но они скрыты».

Зачем их прятать? Потому что они не могут быть опубликованы без обвинения родителей, а в нашем обществе делать это по-прежнему (сегодня даже больше прежнего) запрещено. Потому что сегодня все больше специалистов занимают позицию, что душевные страдания взрослых обусловлены генетической предрасположенностью, а не конкретными травмами и родительскими ошибками. Просветительские исследования семидесятых годов о детстве шизофреников также остались безызвестны широкой публике, похороненные в научных публикациях журналов. Вера в генетику, поддерживаемая фундаментализмом, продолжает праздновать триумф.

Этот аспект освещает очень уважаемый в Великобритании британский психолог Оливер Джеймс в своей книге They F*** You Up [9]. Исследование производит неоднозначное впечатление из-за страха автора перед последствиями своих выводов и его явного предупреждения о том, что не нужно приписывать родителям ответственность за страдания их детей. И все же в нем есть четкое доказательство, обоснованное результатами многочисленных исследований, что генетические факторы играют весьма небольшую роль в развитии душевных заболеваний.

Так, тему детства сегодня тщательно избегают [20] на многих сеансах терапии. Сначала клиентам помогают проявить свои сильные эмоции. Но с пробуждением эмоций обычно всплывают вытесненные воспоминания детства: воспоминания о жестоком обращении, эксплуатации, унижении и травмах, перенесенных в первые годы жизни. С ними терапевт, как правило, не знает, что делать. Он не может правильно обращаться со всем этим, если сам не прошел этот путь. Опытные терапевты редко встречаются, поэтому большинство предлагают своему пациенту «черную педагогику», то есть мораль, которая когда-то сделала человека больным.

Организм вообще не понимает этой морали, ничего не может поделать с четвертой заповедью, также его не обмануть и словами, в отличие от разума. Тело является хранителем нашей правды, потому что оно несет в себе опыт всей нашей жизни и заботится, чтобы мы могли жить с этой правдой. С помощью симптомов оно также заставляет нас допустить эту истину когнитивно, чтобы мы могли гармонично общаться с живущим в нас когда-то оскорбленным и униженным ребенком.

Наказания с целью выработки послушания я лично получала уже в первые месяцы жизни. Конечно, десятилетиями я не имела об этом ни малейшего представления. В детстве, по рассказам моей матери, я была настолько послушной, что у нее не было никаких проблем со мной. Этим она, по ее собственным словам, была обязана последовательному воспитанию меня, беспомощного младенца. Поэтому у меня так долго не было воспоминаний о детстве.

3

Интериоризация – термин психологии, означающий формирование внутреннего через усвоение нового. Интериоризованные родители – это образ родителей в сознании человека. – Прим. пер.