Страница 63 из 94
Вадим присел на корточки.
– Так, – голос его звучал уверенно и зычно, – по моей версии, рюкзак доставили сюда водным путем, в сезон дождей, стало быть, не позднее конца сентября – начала октября, когда вода стояла достаточно высоко и сюда можно было добраться озером. Человек этот хорошо знал местность, или у него была специальная карта. Ему было необходимо не просто избавиться от рюкзака, но спрятать его на какое-то время. Здесь было самое ценное из захваченного им – фотокамера и серебряный обруч. Надежно укрыть рюкзак он не успел, кто-то помешал. Вернуться за рюкзаком не смог…
– Посмотрите, здесь какая-то надпись… – Лика привстала на цыпочки, разглядывая буквы, выбитые или процарапанные на белом камне.
– Лика, Герасим, Вадим пропал! – вскрикнул Петр Маркович.
Лика высунулась из пролома, заглянула вниз. Под расщелиной темнела озерная глубь.
– Эй, скорее сюда! – раздался голос Вадима. Через секунду он показался в отверстии, возбужденный и радостный. – Все сюда, это просто…
Просто было лишь для тренированного Вадима Андреевича. Проскользнув в отверстие между камней и утвердившись на неровном уступе, можно было, прижавшись спиной к белым бугристым камням, осторожно пройти по неширокому скальному козырьку. Такой переход требовал решительности и смелости. Озеро темнело глубью в этом месте. Под ногами вскипали зеленоватые волны.
За скалой простирался крутой склон, поросший диким шиповником. Его темно-розовые, опаленные солнцем лепестки осыпались при каждом порыве ветра. По-козьи петляя между кустов, можно было взобраться на крутой склон, а за ним, как в чаше, лежала низкая луговина. Трава на ней была невысокая, но яркая, блестящая, словно промытая. Среди травы сияла россыпь белых цветов, редкостных для этого сурового края. Со всех сторон низину окружали небольшие каменистые холмы.
– Это какое-то чудо! – Лика восторженно озиралась вокруг.
Посередине поляны возлежал бугристый камень – ледниковый валун. С севера он плотно оброс серо-желтым крепким лишайником. На его поверхности, ноздреватой, как непропеченный хлеб, виднелись два небольших углубления, наполненных дождевой водой. Подойдя ближе, отец Гурий рассмотрел на камне изящные следы женских ног, один подле другого.
– Стопы самой Богородицы прошли, – он вспомнил образ Почаевской Божией Матери. Перекрестившись, он благоговейно испил из следочков. Вода терпко пахла мхом, но была свежа и приятна на вкус. На душе стало ясно и легко.
– Камень-следовик – святыня этих мест, явно еще дохристианская, – Петр Маркович вспугнул молитвенный настрой неуместным замечанием.
Отец Гурий потупился и поспешил отойти. Его чем-то тревожил этот человек, и отец Гурий желал, чтобы гости поскорее отбыли восвояси. Душа его жаждала покоя и уединенной беседы с Книгой. Люди отвлекали, застили свет, как досадная помеха, и грозили пустой тратой жизненного времени.
– Такие следы в старину почитали как следы Лады, златокудрой супруги Сварога, – настиг монаха Петр Маркович, словно желая прочитать ему лекцию, составленную из недавно прочитанных книг.
Вадим, склонившись, внимательно изучал искристую траву.
– Здесь кто-то бывает довольно часто, но ходит крайне осторожно, почти не сминая травы. Кто бы это мог быть, а?
– Бабка сказывала про Девку Огнеручицу, только где ее искать, никто не знат…
– Расскажите, Герасим, – сразу зажглась Лика.
– Неча сказывать… Огнеручица в наших лесах живет. Из персти выводит пламя и сама как в пламени является, и над головой огонь пляшет. Вот только одежи на ней никакой не быват…
Отец Гурий вздрогнул. Неделю назад, на Иоанна Крестителя, он выбрался из своего укрывища раньше обычного. Тонкий серпик луны с ягнячьим любопытством выглядывал из-за рощицы. Вычитав утреннее правило, отец Гурий подхватил ведерко и почти вприпрыжку побежал к ручью; подгонял утренний холод. Отец Гурий решил сократить дорогу. Раздвинув цветущие заросли кипрея, он двинулся напрямик. Вот и поляна у самого ручья. В глаза плеснуло жемчужной белизной. Дыхание отца Гурия остановилось, а сердце, напротив, бешено запрыгало.
Среди розового тумана кипрея стояла нагая женщина. Капли росы дрожали, и ее волшебно гибкое тело искрилось живой влагой. Светлые серебристые волосы были мокры от росы и струились до земли. Первый луч солнца ласкал ее нежное лицо и грудь. Она тянула к солнцу тонкие, почти прозрачные руки, и солнце пеленало ее радужной пряжей лучей.
Из рук отца Гурия с грохотом, показавшимся ему вселенским, вырвалось пустое ведро. Женщина плавно обернулась на шум, но не сжалась, не испугалась. Она с улыбкой протянула ему радужный клубок в сложенных лодейкой руках.
Еще секунда, и он бы погиб, но, совладав с искушением, монах успел перекрестить видение. Женщина, все еще улыбаясь, шагнула к нему. Отец Гурий подхватил подол рясы и бросился прочь, ломая ивняк. Несомненно, это была бесовка. Любая женщина, одна, в глухом лесном месте, испугалась бы и убежала, а эта… От более опытных в монашеском деле братьев отец Гурий знал природу этих явлений. В тот день весь ад восстал на него. Плача о грехах своих, о слабом теле, едва устоявшем в искушении, он провел несколько дней.
– Скорее сюда, – махал обеими руками Петр Маркович с дальнего высокого склона. – Здесь настоящее святилище. Смотрите! Это, без сомнения, древняя обсерватория Гипербореев, – не в меру разгоряченный для своих седин, Петр Маркович дрожащими руками гладил каменные желоба, проложенные в гладко пригнанных, точно обтесанных валунах, сдирая с камня лишайник, выкорчевывая островки неприхотливой северной травки. – Это визиры, они смотрят по сторонам света на созвездия полярного года.
В центре выложенных квадратом серых обтесанных монолитов белел большой круглый камень, светлый кварц в зеленоватой паутине мелких трещинок. Петр Маркович и Вадим присели у камня, разглядывая выбитое на камне солнце. Корона из загнутых подобно свастике лучей окружала неровный диск.
– Странно, визиры почему-то направлены ошибочно, да нет, они просто переориентированы на какие-то другие небесные объекты. Этого просто быть не может, – растерянно шептал старик, поднимая голову вверх и всматриваясь в прозрачно-голубое небо. – Но если ось эклиптики меняла наклон примерно двадцать пять тысяч лет назад, то это очень древний астрономический объект, в пять раз древнее египетских пирамид…