Страница 10 из 14
Официант, который, видимо, умел читать мысли, тут же возник рядом со столиком, принял заказ и удалился, теперь уже надолго.
Анна выпила минеральной воды (разумеется, итальянской, без газа) и заговорила:
– Ну что ж, Антон Николаевич… раз вы обратились в нашу фирму, значит, вы уже провели предварительный анализ рынка и знаете, что мы представляем своим клиентам самый большой комплекс услуг по вполне приемлемым ценам. Так что я не буду тратить свое и ваше время на саморекламу.
– Вы правы, – ответил Завалов с загадочной улыбкой. – Я провел предварительный анализ рынка. Но решающую роль в моем выборе сыграл не комплекс предоставляемых услуг и не цены…
– А что же тогда? – удивленно спросила Анна. – Хорошие отзывы наших клиентов?
– Нет, и не это. Честно говоря, я не видел никаких отзывов. Я вообще не привык полагаться на чужое мнение.
– Вы меня заинтриговали!
Завалов перегнулся через стол и тихим, доверительным голосом проговорил:
– Решающую роль в моем выборе сыграло то, что в вашей фирме – самый очаровательный директор, какого мне когда-нибудь приходилось видеть!
Анна расхохоталась:
– Вы очень любезны, Антон Николаевич, но я расцениваю это только как комплимент!
– Отчего же? – Завалов поднял брови. – Это истинная правда! Я увидел вашу фотографию на сайте фирмы, и она произвела на меня сильное впечатление. Но мы-то с вами знаем: нельзя верить фотографиям в наше время.
– Что вы имеете в виду?
– Фотошоп доступен каждому, и он может сделать из пенсионерки юную красавицу, из Золушки принцессу, а из увядающей хризантемы майскую розу.
Завалов откинулся на спинку стула, откровенно разглядывая Анну, и продолжил:
– Но в вашем случае все обстоит не так. Оригинал значительно превосходит фотографию!
Анна смутилась. Если бы напротив нее сидел любой другой мужчина – она повела бы себя по настроению: или поддержала бы флирт, или поставила собеседника на место. Но Завалов был потенциальным клиентом, причем клиентом очень крупным и выгодным, поэтому ей оставалось только подыгрывать ему по принципу «чего изволите». Хотя он был интересным мужчиной и вовсе не плохо было бы поощрить его и пообщаться с ним в неформальной обстановке. В конце концов, разве она не заслужила хотя бы один спокойный милый вечер… хотя бы один вечер после этого ужасного, просто кошмарного года? Давно пора вспомнить, что она женщина. Еще довольно молодая и из себя ничего…
Но у Анны был незыблемый принцип: с клиентами не позволять себе никогда и ничего. А то никакого бизнеса не получится, мужчины просто не будут воспринимать ее всерьез. Так что придется оставить мысли о спокойном вечере в обществе интересного мужчины и свести разговор на дела. А жаль…
И в то же время у Анны было какое-то неприятное, тревожное ощущение.
Завалов откровенно разглядывал ее – но в его взгляде был не только обычный мужской интерес, а что-то еще. Он смотрел на Анну, как кот смотрит на испуганную мышь, зная, что она никуда не денется, стоит только протянуть когтистую лапу…
«Странно, – подумала Анна в следующий момент, – он довольно интересный мужчина, небедный, достаточно влиятельный. Для такого найти новую подружку – не проблема. Причем без особых издержек и без труда. Неужели он до такой степени запал на меня, что ради моих прекрасных глаз готов пожертвовать интересами своей фирмы?»
Анна была не такого высокого мнения о собственной внешности, чтобы без раздумий принять эту версию.
Да, она не дурнушка, но все же и не красавица, не фотомодель. Она поддерживает себя в форме, следит за собой, но вокруг полно более ухоженных экземпляров. А самое главное – ей уже не двадцать лет, и даже, как ни горько это признавать, не тридцать, а мужчины в наше время словно с ума посходили – подавай им молодость, молодость, молодость… взять хоть Вадима…
Опять она вспоминает бывшего мужа к месту и не к месту! Ну когда же это кончится!
Анна постаралась отбросить эту неприятную мысль, но, должно быть, облачко все же набежало на ее лицо, потому что Завалов посмотрел на нее сочувственно и проговорил:
– Вы подумали о чем-то неприятном? Давайте забудем хоть на полчаса обо всех неприятностях, обо всех проблемах, как производственных, так и личных. Пусть они останутся за дверью этого ресторана! Давайте выпьем за нас, за нас с вами!
Тут же, словно из воздуха, возник официант с запотевшей бутылкой в руке.
– Довольно неожиданный тост… – неуверенно проговорила Анна. – И вообще, Антон Николаевич, я не пью на деловых встречах, я вообще не пью днем…
– Ну, может быть, для меня вы сделаете исключение, – в голосе Завалова прозвучали просительные, почти умоляющие нотки. – Ради меня и ради этого чудесного вина. Это – айсвайн, австрийское вино, полученное из винограда, замороженного прямо на лозе. Это чудесное вино, не отказывайтесь!
Анна все еще колебалась, и Завалов, посмотрев на нее пристальным, настойчивым взглядом, добавил:
– Вы же хотите заключить контракт с моей фирмой? Значит, вы должны выполнить мою просьбу!
– Вы… вы всегда так настойчивы и прямолинейны? – спросила Анна, растерянно глядя на собеседника.
– Я всегда добиваюсь того, чего хочу, – ответил он, не отводя от нее взгляда.
И Анна не выдержала, она неуверенно взяла бокал за тонкую ножку, подняла его…
– За нас! – повторил Завалов, и их бокалы легко соприкоснулись, издав едва слышный мелодичный звон.
Анна поднесла бокал к губам.
Она хотела только пригубить вино – но, почувствовав его нежный цветочный аромат, не удержалась и сделала большой глоток.
Она не раз пила «ледяные вина», но никогда прежде ей не попадалось вино с таким нежным, таким восхитительным букетом. Казалось, она пьет не вино, а утреннюю росу, искристый морозный воздух, напоенный ароматом трав и цветов…
– Какое вино! – проговорила она едва слышно.
– Я же говорил вам – оно вас не разочарует! – Завалов, не отрываясь, смотрел на нее сквозь свой бокал, сквозь золотистое, мягко отсвечивающее вино.
Словно золотая линза, бокал увеличил его глаза. Анна не могла отвести от него взгляд, он словно загипнотизировал ее. Голова слегка закружилась, тело охватила приятная слабость.
«Да что же это со мной происходит, – думала Анна. – Вроде и выпила-то всего один глоток…»
Она с трудом отвела взгляд от собеседника, скосила глаза на свой бокал – и с удивлением заметила, что он пуст.
«Когда же я успела все выпить?»
Словно прочитав ее мысли, рядом с ней тут же снова возник официант и наполнил бокал.
– Нет-нет! – запротестовала Анна. – Мне больше нельзя пить! Я же еще должна работать!
– Ну, вы же сама себе хозяйка, – мягким, бархатным голосом говорил Завалов. – Если захотите, можете вообще не возвращаться на работу… кто вам что скажет?
«Что со мной происходит? – думала Анна. – В конце концов, я не двадцатилетняя девчонка, чтобы поплыть от пары комплиментов и от бокала вина, пусть даже и очень хорошего вина…»
Но с ней и правда происходило что-то странное. Голова кружилась, в ушах раздавался мягкий ровный шум, напоминающий отдаленный шум морского прибоя…
Морской прибой… как давно она его не слышала…
«Брось все, – услышала она чей-то мягкий, завораживающий, гипнотический голос. – Забудь все дела, все заботы. Забудь этот скучный, суетливый город. Плыви по воле своих желаний. Ничто, кроме этих желаний, не имеет значения…»
Чей это был голос – Завалова?
Возможно, хотя этот голос был более сильным и звучным, а главное – он раздавался сразу со всех сторон, он звучал прямо в голове у Анны, прямо в ее душе…
Морской прибой… привкус соли на губах… следы волн на песке… легкий коктейль в прибрежном баре… а самое главное – мужчина рядом, внимательный, ласковый, понимающий ее с полуслова, предупреждающий каждое ее желание…
Этот чудесный мир, этот морской берег стали вдруг удивительно реальными, словно только они существовали на самом деле, а окружающая действительность – большой северный город, дорогой престижный ресторан, деловые люди за соседними столиками, обсуждающие свои скучные дела, – наоборот, отдалилась, как будто ее отделяло от Анны толстое стекло, сквозь которое до нее едва доносились приглушенные голоса людей и звон посуды…