Страница 6 из 26
Чуть помолчав я честно добавила:
— Да и размер груди, прямо скажем, радует весьма умеренно.
Лин повернулась, посмотрела мне в глаза, а после выразительно постучала себя по лбу. Прям по самой серединке.
— Вряд ли его интересует мой изъян, — я закатила глаза.
— Ты знаешь, что это не изъян, — серьезно произнесла Лин. — Наши с тобой бдения в библиотеке не только сделали нас первыми на потоке, но еще и позволили найти ответ на вопрос, откуда у тебя эта странная метка.
— Я бы предпочла не знать. Иногда мне кажется, что с семьей у меня такие отношения именно из-за этого. Вроде как… Вроде как я им никто, и в то же время у нас одна кровь, плоть и магия.
— Сложный вопрос, — Лин потерла кончик носа, — скажи, ты бы перестала любить своего ребенка, если бы узнала, что он… Что он вот такой?
— Нет, не перестала бы. Он же мой ребенок, малыш, не помнящий прошлой жизни, — я поежилась. — Что-то холодает. Куда мы… Лин!
— Идем, потратим твои деньги с умом, — подруга кивнула на сияющую прореху в академической защите. — У нас будет всего пара часов. Видишь, разрыв уже срастается.
— Лин! Ты ведешь меня тропой контрабандного алкоголя и запрещенных артефактов?! — с восхищением выдохнула я.
— Условно-запрещенных артефактов, — поправила она меня, — и слабого алкоголя. На что-нибудь крепкое сразу срабатывает сигналка.
— Почему…
— Почему я раньше тебя с собой не брала? Потому что тебе не были нужны мелкие деньги это раз, и два — тебя бы родители съели вместе со всем твоим богатым внутренним миром, — со смешком отозвалась Лин. — Ты, кстати, не хочешь спросить, откуда эта тропа мне известна?
На это я только плечами пожала — у Лин куча секретов за спиной. Она ничего не говорит о своей семье и слишком много знает о язве на теле столицы — Прогорклом переулке. Месте, где доживают свои дни все, кто не нашел своего места в жизни. И преступники всех мастей. И маги, практикующие запрещенные отрасли колдовства. И… Ой, да проще перечислить, кого там нет.
— Ты со мной?
— А? Да, конечно. Задумалась.
Я поспешно шагнула сквозь разрыв и через мгновение оказалась в темном и вонючем переулке. Это…
— Это Прогоркл…
— Тц, — цыкнула Лин. — Живущие здесь называют это место переулком Глициний. К слову, на старых картах, он так и обозначен. Идем. Думай, что тебе нужно.
— Да ты, кажется, лучше меня знаешь, что мне нужно, — проворчала я.
— Да, — серьезно ответила Лин. — У тебя больше нет денег, чтобы на выходных питаться в парковых кафе и заказывать там еду на вынос. Тебе нужен чай, сушки, карамельки, крупа и вяленое мясо. А так же тебе нужны простейшие витаминные зелья, потому что ты не человек, а дракон. На скудном рационе ты быстро ослабнешь, чешуя потускнеет, магия станет плохо слушаться. Я видела, как драконица умирала от истощения. Вон там, смотри. Видишь? Серый крест на окне, значит, квартира свободна и можно занять ее. Если сладишь с охранными заклятьями и вынесешь мумифицированный труп.
Я поежилась и вдруг отчетливо поняла, что даже с императорским Покровительством у меня очень даже неплохие шансы оказаться здесь. Ведь Император взял обязательство защищать меня, а не содержать.
— И я о том же, — кивнула Лин, чей стихийный телепатический дар вновь сработал, — Ларовирр будет обязан содержать тебя только в том случае, если ты станешь его официальной любовницей. Но это сытное место занято госпожой Вилиамрон.
Помолчав, она добавила:
— Впрочем, ходят упорные слухи, что она не любовница, а средство отпугивания доставучих дракониц, которым хочется вкусно жить.
Все эти сплетни, о которых говорила Лин, мне были прекрасно известны. Я даже удивилась, отчего она вспоминает об этом. А через мгновение, когда в нос ударил запах гниющих отбросов, мне стало чуть понятнее — подруга меня просто отвлекает.
— Лин, а тут точно, ну, нормальные продукты? — осторожно спросила я.
— Нормальные, — отрезала она. — И дешевые.
В лавке (темной, пахнущей пылью и страхом) мы задержались надолго. Я, сильная, могучая и очень уверенная в себе драконица, тряслась позади Лин, слабой человеческой колдуньи. Она же вела себя так, будто ей море по колено! Торговалась, злословила, угрожала!
А мне приходилось прикладывать усилия, чтобы остаться у всех на виду. Дар, взбаламученный моим страхом, норовил выйти из-под контроля, чего не случалось уже несколько лет.
«Да я даже испытание белой комнатой прошла», рассердилась я и окончательно пришла в себя.
— Если я найду в муке червей, — выразительно произнесла Лин, — то вернусь сюда и моя детка откусит тебе голову.
И я, осознавая, что «детка» призыв ко мне, мягко шагнула вперед и заставила глаза измениться.
— О, еще одна драконица, — тип, стоявший за прилавком, с любопытством подался вперед. — Алхимик будет счастлив.
— Это не для него дракоша, — процедила Лин и, вытащив из-за пазухи кошелек, бросила на стойку несколько монет.
«На эти деньги не многое можно купить. Чашку шоколада с волшебными искрами и пару десертов. О какой же муке… О боги! Как мы это дотащим?!»
— Не мы, а ты, — усмехнулась подруга. — Чары облегчения веса и все такое.
Драконий Император Тройственной Империи
Тиверрал Ларовирр
— Дожили, — скорбно произнес Тенарбот, — до-жи-ли! Неужели больше некому таскаться по Прогорклому переулку? Я ректор, ректор целой Академии.
— Ты скучный нытик и касов сын, — усмехнулся Император, — я же не жалуюсь.
— Так ты все это и придумал, — вздохнул ректор. — У тебя собственная тайная служба внутри тайной службы, но ты все равно…
— Я чувствую, что сегодня должен быть здесь, — с нажимом произнес Ларовирр. — Ты и сам знаешь, что будет, если дуракам удастся пробудить старых богов.
— Жрецам, — наглец осмелился поправить Императора, — просто дураки ограничились бы серией кровавых убийств, после чего бы их нашли и радостно, чувством полного удовлетворения казнили. Эти же мерзавцы оставляют нам следы кровавых жертвоприношений. Вполне удавшихся, к слову.
Замолчав, ректор остановился и с тоской посмотрел на огромную лужу, преградившую путь. Лужа на ректора посмотреть не могла — не было глаз, а потому и не исчезла, ибо не прониклась величием персон, идущих по дороге.
— Допустим, — согласился Император и без содроганий прошел по наглой луже, — допустим. Но неужели ты хочешь сказать, что жрецы, желающие пробудить старых богов — умные.
— Дураки, — вздохнул ректор и обдал себя и Императора очищающим заклятьем, — дураки. Только что мы ищем?
— Не знаю, — легко признался Император. — Но точно знаю, что мне нужно… Нужно вот туда.
И он уверенно показал на темный, узкий переулок.
— Я отсюда чувствую, как там воняет.
— А я отсюда чувствую, что туда выводит червоточина парковой аномалии, — холодно произнес Император, — и никто, отчего-то, об этом не доложил. Вы, ректор Тенарбот, подписали слишком много разрешений на чары расширения пространства. И теперь это самое донельзя расширенное пространство прорастает в столицу. Вы понимаете, кто мог бы пройти на территорию парка и Академии?
Император выразительно обвел рукой тихий, как будто вымерший переулок.
— Никто не мог бы, — неуверенно отозвался ректор. — Сработали бы сигнальные чары. Студенты и гости парка имеют отметки в ауре.
— А тут целый переулок умельцев подделывать все, что только можно. Идем, закроем.
Подходя к переулку, Император пытался понять, что именно заставило его бросить все и прийти именно сюда. Не то чтобы он не позволял себе погулять под иллюзией, но… В Прогорклый переулок он последний раз приходил около тридцати лет назад. Сразу после той трагедии, разделившей жизнь на до и после. Он искренне верил, что сможет найти ее убийц. Но не смог.
— Отсюда вышло двое студентов, — со вздохом произнес ректор, едва лишь они подошли к разрыву.
— Значит, это бывшие студенты, — процедил Император.