Страница 104 из 120
Раагу решительно ответил:
- Мне придется очень сильно рискнуть. Я сделаю то, чего не делали последние сто лет, а успешных попыток не производилось со времен Последователя. Я требую двух вещей. Первое – жизнь.
Морроу пожал плечами:
- Если мои вассалы решили воевать с королем, то их чувство справедливости я утолять не должен. Дарую.
- Второе - полное снятие системы ограничений на Маятник магов. Нам нужен набор больше нескольких сотен в год, иначе в случае войны с какой-либо страной с большим количеством магов, все закончиться плохо. Несколько сотен, и набор по всему королевству. Маги должны быть возрождены в полной мере.
Орлан дернул плечом, чуть подумал и кивнул:
- Хорошо. При условии, что вы всегда будете на стороне меня и моей династии.
- Обещаю, – солгал Раагу. Уже сейчас, он стоял по другую сторону.
Морроу хмуро посмотрел на Раагу. Его лицо расплылось в фирменной, родовой улыбке.
-А теперь останови моих врагов.
Постепенно вышагивая в сторону столицы Гирион непрерывно чувствовал холод в левой руке Несмотря на то, что лекари говорили ему о возможном заражении крови, всё же он не мог не возглавить штурм, тем самым нанося себе вред, но до своего здоровья Проклятому уже не было никакого дела ведь столица приближалась с каждым следующим шагом и коронованная голова Морроу становилась всё ближе и ближе к клинку Арети.
Гриф снова маршировал в первых рядах рядом с рядом с Джеймсом. В последнее время самый молодой из Дитрихов чувствовал себя очень напряженно. Он понимал что ни отец, не дядя не настроены пускать самого молодого из Дитрихов в управление армией Это очевидно бесило Джеймса, но в противовес ему Гриф не чувствовал ничего, осталось только внутреннее оцепенение.
Амит и Клаур также вышагивали в первых рядах, видимо, присматривая за Гриффом. Красное свечение над башней сильно испугало простых солдатов, поэтому Гирион ускорил штурм настолько, насколько мог. Амит с удивлением произнес:
- Ворота. Они открыты.
- Седрик говорил о том, что Морроу позаботился об этом. Вот только, – Клаур указал на то, что сверкало за воротами.
Прямо за воротами сверкали доспехи. Не только врата преграждали путь армии Гириона Проклятого, но и остатки войск Орлана Морроу. И для того, чтобы расправиться с самозванным королем, нужно вначале пройти по трупам его приспешников.
Он вышел вперед, с трудом удерживаясь коленями в седле, ловя на себе ненавидящие, непонимающие взгляды. Гирион Проклятый был серьезен, и смотрел на свое потрепанное воинство, готовящееся к штурму столицы.
- Мы все боимся, - негромко начал говорить Арети, - и чаще всего смерти. Того, что все закончится, оставить свой мир на потеху других людей, лишившись тела и всего что у нас есть. И такой страх на самом деле глуп. Мы все умрем. Разница, - последнее слово Проклятый поговорил с особой ясность, чеканя каждый звук, как будто к нему вернулась былая удаль, – в том, когда и что мы успеем совершить. Нестрашно умереть за справедливость – теперь он закричал, - за идею, за смысл. Страшно сгнить в пучине дел, забыться в быту, остаться без души, вытерпеть несправедливость, смириться с положением дел. Вы не будете жить вечно в любом случае, наш путь – выбрать самый достойный из путей. За который наименее стыдно. Не пытаться ничего изменить – настоящая подлость. Мы здесь не по прихоти герцогов, или графов. Не только из-за Дитрихов и Морооу. Мы здесь для того, чтобы показать, что нельзя убивать женщин и детей, что право сильного изжило себя. И если ради этого нужно отдать жизнь, то мой выбор сделан давно, еще пять лет назад.
Проклятый замолчал, глядя на затихший строй невидящими глазами.
- Что же, - залихватская улыбка затронула губы Арети, - мне нужны ваши жизни. Нашей стране нужны ваши жизни. Так что вы предпочтете, тлеть в пепел, или устроить пожар, который изменит мир к лучшему?
Гирион ухмылялся:
- Здесь мы переступим черту между новым и старым миром. Стыдно не проиграть, стыдно не попытаться ничего сделать. Сегодня мы пройдем первый шаг к изменению нашей страны. Во славу Последователя, который изменил мир, мы сделаем это снова. Я знаю, что не вправе приказывать, поэтому просто спрошу. Вы со мной?
Войско неловко отозвалось. Глаза Проклятого вспыхнули:
- Так мир не изменить! Если вы будете шептать и говорить вразнобой, то ничего и никогда не изменится. Вы не говорите сейчас со мной, мы вместе бросаем ультиматум миру и Морооу. Так пусть услышит весь мир, пусть услышит самозваный король и даже орианцы. Вы со мной?
Войско рявкнуло в ответ. Изможденные лица солдат загорелись странным светом.
- За то чтобы никто не мог безнаказанно убивать женщин и детей. За то, чтобы маги не имели права терзать обычных людей. За то, чтобы даже знать знала предел. За наши семьи, достойные лучшей участи Вы со мной?
Войско вскричало в ответ. Грифф с изумлением смотрел на вчерашних дезертиров. Более всего его изумило, что кричал Коннор Алидо. Кричал, словно и не замечая этого. Единственный, кто не воспринял речь Гириона – Алишер Морроу, безразлично хмыкнувший и вернувшийся в свои невеселые мысли
- Оливия говорила, что ждет момента, когда появится настоящий Арети. Он явился, - удивлением прошептал юноша. – жаль что она не увидела его таким.
- Сегодня мы поставим на кон все, - кричал Гирион, до срыва голоса, взмахивая мечом, - сегодня я отдам все что у меня есть во славу вас, людей, которые не испугались. Вы со мной?
Войско закричало в нешуточном исступлении. Седрик Дитрих с удивлением рассматривал восставшее воинство. Его внук с изумлением смотрел на человека, еще вчера вызывавшего у него презрение:
- Так вот как он пять лет назад привел войско к столице. Вот почему Коннас его так боялся. Он действительно способен спалить мир.
Бриаранец, стоявший рядом оценивающе прожег взглядом Гириона. В нем прочиталась неясная обеспокоенность.