Пока светит Пламя

— Ты уже смог.

— Мы пришли.

Они остановились у боковой стены Храма, и наставник толкнул дверь. На них сразу же обрушилась лавина звуков — нервное пение молитв, плач, бормотание. От строгой величественной обстановки, обычно царившей внутри, сейчас не осталось и следа. В грязном мраморном полу зияли трещины, одна из лестниц, ведущих на второй этаж, просела, несколько скамей были перевернуты. Но больше всего Катрину поразила совершенно черная, будто мертвая Сфера, вокруг которой собрались коленопреклоненные крачки. “Точно испуганные белые птицы жмутся к огромному яйцу” — подумала Кати. Одно было хорошо, пока они шли с Марком вдоль левого нефа, на них никто не обратил внимания. И даже Воин Пламени, стоящий у небольшой двери под лестницей, лишь обреченно махнул рукой, пропуская их.

— Держись за стену, — бросил наставник, когда дверь за ними лязгнула, захлопываясь, — ступени крутые. Обычно тут светло, но фонари магические, а факел в Храме искать — это лишний раз обращать на себя внимание.

— Я могу попробовать сделать свет, — отозвалась Кати, осторожно нащупывая ногами дорогу. — У меня получилось, когда мы с Морганом пробирались катакомбами.

И, не дожидаясь ответа, остановилась, прикрыла глаза и попробовала снова дотянуться до стихии. Огненное озеро она увидела как наяву, но вот зачерпнуть из него силу теперь оказалось почему-то куда сложнее. Как ни тянулась к ней Кати, выходило плохо и как-то… лениво? Похоже иногда бывает во сне, когда головой ты понимаешь, что нужно двигаться, но собственное тело тебя не слушается. Наконец удалось поймать и удержать тоненькую струйку, и Кати попыталась представить рой светлячков под потолком. Тусклый свет на мгновение выхватил из темноты макушку спускающегося впереди Марка, мигнул и тотчас погас. Кати разочарованно выдохнула:

— Не выходит. Может, единение попробовать?

— Тебе не нужно единение, — отозвался наставник. — Для тебя в нем никогда не было смысла. Теперь я понимаю, почему в наш самый первый урок меня будто вытрясло всего изнутри. Сила лебедя заключается в том, чтобы черпать ее сразу от Пламени, а я был преградой. Позже нам как-то удалось подстроиться друг под друга, но, наверное, это потому, что ты была еще очень слабым магом. Боюсь, сейчас ты меня просто сожжешь.

Кати послышалась горькая усмешка в его голосе.

— Но почему тогда не выходит?

— Выложилась полностью, вот и все. Нужно время, чтобы ты смогла восстановиться и удержать в себе первозданную магию, а сейчас она еще и измененная. После инициации, когда ты станешь с Пламенем единым целым, все должно вернуться на круги своя. Во всяком случае, Ирса мог творить заклинания когда угодно и без единения. Он был словно руслом реки, по которому непрестанно течет Сила Пламени. Ох, сучий хвост…

Марк болезненно зашипел сквозь зубы, а Кати, испугавшись, вытянула руку и коснулась его напряженного плеча:

— Что?

— Почти пришли. Этот черный ход ведет к подножию горы. А дальше, немного поднявшись по склону, мы войдем во внутренние пещеры. К Источнику. Находиться в них разрешено только магам, но сейчас там точно нет охраны. И если вход не завалило — это будет огромной удачей.

— Не завалило, — с непонятной для самой себя уверенностью сказала Катрина. Та, внутренняя, что молчала до поры до времени, а теперь точно знала, что ее тянет к Источнику.

— Хорошо.

Спустя несколько минут кромешная тьма узкого коридора сменилась багровым туманом, а прохладный воздух начал постепенно нагреваться. Миновав последние ступени, они вышли в небольшой тенистый овражек, заросший высокой травой и фиолетовым люпином. Пепла здесь нанесло значительно меньше — пространство сверху закрывал каменный козырек, — но было куда жарче. Кати со страхом подумала, как горячо, наверное, сейчас там, куда они направляются, и повернулась к наставнику. А потом тихо охнула, позабыв, о чем хотела спросить. Марк стоял ссутулившись и придерживался одной рукой за каменный склон, из которого они только что вышли. Даже в неверном свете просыпающегося Пламени лицо его выглядело бледным. Другая рука наставника прижималась к бедру, и под длинными пальцами Кати в ужасе разглядела пропитавшийся кровью подол симары.

Она рванулась было к Марку, но тот, поняв ее намерение, поспешно выпрямился и упреждающе выставил руку:

— Все хорошо. Ты не должна отвлекаться.

— Но ты ранен!

— Не смертельно, просто глубокий порез. Как только смогу колдовать, залечу. Давай вон туда. — Он кивнул на узкую тропинку, начинающуюся чуть сбоку от них и криво уходящую в гору.

— А ты сможешь? — девушка сглотнула. — Надо бы перевязать…

— Кати, я лекарь, помнишь? — Марк поморщился с досадой. — Просто поверь, я знаю, что делать. К тому же подъем не слишком крутой. На худой конец, доведу тебя до входа, а там уж точно не заблудишься. Иди вперед.

Девушка прикусила нижнюю губу и, подавив поднимающийся изнутри протест, медленно кивнула.

Тропа и вправду оказалась довольно пологой, петляла, то и дело теряясь между камнями и зарослями какой-то травы. Какой именно, сейчас было не разглядеть — тонкий слой пепла покрывал и растения, и саму дорогу. Марк снизу периодически направлял Кати по верному пути, вот только голос его постепенно становился все тише, точно последний всплеск раздражения изрядно иссушил запас оставшейся в нем бодрости.

Кати периодически оглядывалась, и с каждым разом Марк отставал все больше. Наконец, достигнув небольшого выступа, она остановилась, дожидаясь наставника.

— А теперь послушай меня, — жестко сказала Катрина, когда он, тяжело дыша, оказался рядом. — Не знаю, с чего ты вдруг принялся геройствовать, но, полагаю, что дойти до Источника я и сама в состоянии. Я же лебедь, помнишь? Я чувствую, как меня туда тянет. Просто расскажи, что нужно будет сделать.

Марк стал медленно садиться на один из щедро разбросанных по склону горы камней, и Кати подхватила его под локоть, помогая сохранить равновесие.

— Я могу рассказать только то, что написано в книгах, — выдохнул он, устало вытирая пот со лба. — Легенды говорят, что Пламя само позвало птиц. И первопроходцы взошли на утес, что возвышался над озером, а там призвали магию.

— Что, и это все? — Катрина вскинула брови. — Негусто. Никаких заклинаний, никаких ритуалов?

— Боюсь, с этим тебе придется разбираться самой, птичка, — Марк грустно усмехнулся. — Вон там, чуть выше. Мертвое дерево.

Кати подняла голову и увидела чернеющие ветки, торчащие над валунами. Непонятно как вообще на каменном склоне и на такой высоте смогло вырасти когда-то это дерево, но ориентир и вправду был приметным. И она снова разозлилась на Марка, что тот пошел следом за ней. А, может, он сделал это вовсе не из заботы о самой Кати, а из каких-то своих соображений?

Она подозрительно покосилась на наставника, но сейчас на его бледном лице с прикрытыми глазами ничего невозможно было прочесть.

— Пещера — за ним. И коридор там тоже прямой, не потеряешься, — продолжал объяснять он. — Что тебя ждет в основном зале я даже представить не могу. Обычно там все довольно мирно и… величественно. Знаешь, будь ты обычным магом, я ни за что не отправил бы тебя к Источнику. Но ты — другая. И сейчас у нас просто нет выбора.

Он открыл глаза и пристально уставился в лицо Кати, словно тоже ища в нем ответы на собственные вопросы:

— Единственное, что я могу тебе посоветовать — это внимательно слушать себя. Понять, когда пробудится твоя иная, внутренняя сущность, и полностью на нее положиться. А потом, ес… когда все случится, найдешь геронтов Адоха, Нолана и Лакелу. Эти крачки всегда были преданы Ирсе, и Рилан ненавидел их больше всех. Полетишь прямо в Храм и сделаешь так, чтобы твое обращение увидело как можно больше народу. А этим троим расскажешь все.

Кати шумно выдохнула и стиснула пальцы так, что они хрустнули. Ей только сейчас в полной мере открылось осознание, сколь рискованно это их предприятие, и сможет ли она вообще справиться с ношей, что так легко возложил на нее наставник. Но потом Катрина подумала, что рискнув и став Лебедем, сможет спасти Бенедикта, вызволить Моргана, может быть, даже сделать меньше пропасть, что пролегла между волками и птицами. Позволить исцелиться наставнику. Или умереть самой.