Химера-2

Меня впечатало в стену в паре метров над уровнем мусора. Я не чувствовал ничего. Не было боли, судорог, головокружения. Я не чувствовал своего тела. Возможно сломал позвоночник.

Интерфейс мигал красными сообщениями, автоматическим подключением всевозможных режимов экстренного выживания. Программы наномашин отматывались на всю катушку, пытаясь спасти носителя, а носитель тем временем безвольным мешком упал в гору мусора.

Всегда знал, что здесь мне и место. Что я закончу свой путь на сраной свалке, погребенный говном и отбросами. И даже черный мешок — роскошь для такого как я. Вот и вычеркнули мы его из уравнения.

— Паршиво, — отхлебнул из фляги Восьмерка. — А ведь почти получилось. Надо было вчера валить, а не лезть в центр.

— Этот ковбой все равно бы нас сдал, — возразил Черный. — А так хоть повеселились напоследок.

— Слышь, могучий и ужасный дьявол. Черный так и не увидел бабочек, а ты уже помираешь. Встань и иди сражаться.

— Это так не работает, — с грустью прорычал Черный. — Так только в сказках бывает.

— О, а ты говоришь не работает.

Мое тело само оторвалось от земли и приняло вертикальное положение. Пара мгновений и мои стопы отрываются от земли.

— Он умеет летать, — восхищенно воскликнул Восьмерка.

— И ссать против ветра.

Хотел бы я обложить ласковым этих дебилов, да сил не было. Потому я просто смотрел в рожу биомода, что поднял меня в воздух одной рукой. Вторая сложилась в кувалду и врезалась мне в грудь.

Наросты разлетелись в стороны, обнажая тело. Защиты уже не хватало, чтобы затянуть дыры в броне. Я не мог понять, то ли я перестал чувствовать боль, то ли болело настолько сильно, что я не могу различить что именно.

Скорей всего что-то не так с нервными окончаниями. Либо повреждены, либо отключены наномашинами. Но это уже не важно.

Биомод отпускает меня, позволяя камнем рухнуть вниз. Громадная нога вдавливает меня в мусор, сминая железяки и прочий хлам подо мной. Даже если бы я и мог шевелиться, то не из такого положения.

А там что-то происходило. Судя по алым всполохам, Теннеси решил воспользоваться моментом и атаковать Джаггернаута. Я мысленно пожелал ему удачи и закрыл глаза, погружаясь во тьму.

Интересно было бы увидеть лицо жены. Да, эти воспоминания придуманы, но других у меня нет. В конце концов, чем выдуманная жизнь хуже?

Только вот вместо жены я увидел знакомое смазливое личико с копной красных волос и холодными механическими глазами.

— Только не это, — произнес я. — Мне двух глюков хватило.

— Ну я хотя бы симпатичная, — произнесла Элис.

— Писклявая инквизиторша, — парировал я.

— Ты не умеешь меняться, Восьмой. Не умеешь развиваться и становиться лучше. Это не твой путь.

— Теперь ты меня учить будешь?

— Кто-то же должен, — усмехнулась она. — Там где обычный человек делает выводы и пересматривает свои взгляды, ты сжигаешь мосты. У тебя нет компромиссов и полутонов. Все либо черное, либо белое.

— В основном говняное.

— Соберись, Восьмой, — произнесла Элис. — Сейчас ты вновь шагнешь дальше. В тебе сочетается несочетаемое. Ты был монстром, но отсек эту суть и родился Черный. Был машиной, исполняющей приказы и движущейся к несуществующей цели. Но и от этого ты отказался, отбросив все. Так появился Восьмерка. Должна была быть третья ипостась и ты до нее наконец дорос.

— И теперь появилась ты? — усмехнулся я с горечью.

— Нет, теперь появился ты. Время стать человеком, восьмой. Не поступать как человек, а быть им. Я просто решила тебе напомнить, почему ты оказался здесь.

— И почему?

— Потому что монстров убивают люди. Поэтому вставай и выпотроши всю эту погань.

— Ты забыла, я лежу с переломанным позвоночником и вроде бы уже сдох.

— А мне кажется, что процесс восстановления полностью завершен, — голос Элис стал знакомым механическим, пропали любые эмоции. — Энергоемкость — восемьдесят семь процентов. Амортизация генома прототипа — ноль. Геном прототипа обновлен успешно, реконструкция организма носителя завершена. Проект «Черный Дьявол», боевая форма, принять.

Я открыл глаза и посмотрел на небо. Мутное, затянутое кислотными облаками, но все же небо. На свалке не было множества переплетений проводов и труб. Тут всегда можно было поднять голову и посмотреть в лицо бесконечности.

Вот почему я не любил это место, я чувствовал себя здесь уязвимым, словно находился под прицелом. Но не сейчас. Теперь я чувствовал себя свободным, лежа посреди гор мусора и грязи.

Джаггернаут ревел, разбрасываясь подручными снарядами. Теннеси носился вокруг него, не только поливая эфирными лучами, но и переходя в ближний бой. В момент удара четыре его стальных руки покрывались алым свечением, превращаясь в острые клинки.

Еще одна новая фишка — сплав технологий и эфира. А в Фее такого не было. Пока ублюдки грызли друг другу глотки за право отрезать мне голову, я медленно поднялся на ноги.

Невероятное ощущение легкости во всем теле. Подвижность, гибкость, сила. Я словно помолодел, а новенькая черная броня блестела всеми гранями, отражая зарево пылающего повсюду пожара.

Как так получилось? Я посмотрел на Джаггернаута и моментально все понял. Маска на лице раскрылась кривыми прорезями, напоминающими клыки, в точности как у Черного, образуя хищный оскал.

— Это ведь не предел, да? — спросил я, разгораясь от предвкушения.

— От ядерной бомбы, — произнес Восьмерка.

— До бога, — закончил Черный.

— А может быть и до человека, — прозвучал ехидный писклявый голос.

Я присел и оттолкнулся ногами, разбрасывая кучи мусора во все стороны. С моей нынешней массой, прыжок в десять метров оказался легким, словно я всегда так делал.