Страница 61 из 66
Джулия поморгала, но сцена не изменилась. Доктор хлопотал над Бенедиктом. Аппертон стоял с белым как мел лицом, и только его взгляд метался между Софией и Кливденом. Чуть дальше от него замер самый гнусный человек на земле. Руфус стоял немного в стороне, напрягшись всем телом и сжав зубы.
На лице сестры застыло жестокое выражение, какого Джулия никогда раньше не видела. Голубые глаза сверкали решимостью, а вытянутая рука не дрожала. Ствол пистолета смотрел точно вперед. София безошибочно прицелилась между подбитыми глазами Кливдена. Костяшки ее пальцев побелели, но она по-прежнему стояла, не шевелясь.
Кливден медленно поднял руки вверх.
— Ну... ну же, мисс Сент-Клер.
— Буду благодарна, если вы закроете рот. — В голосе сестры послышались стальные нотки.
— Не могли бы... вы не могли бы опустить пистолет?
— Нет.
— Что такое? — насмешливо протянул Руфус. — Боитесь, что он заряжен?
— Я знаю, что он заряжен. — Краем глаза Джулия заметила, что руки мерзавца трясутся. — Мы привезли каждый по два пистолета на случай, если одного выстрела будет недостаточно.
— Что? — завизжала Джулия.
— Меня бы не удовлетворила дуэль без крови. — Слова прозвучали тускло и невыразительно, словно он все еще пытался осознать случившееся. — Наши секунданты согласились. Никто не ожидал, что это будет Ревелсток. Я не думал, что он промахнется.
— Может, он решил, что вы даже свинца не достойны, — протянул Руфус тоном, больше подходящим для гостиной, чем для уединенного уголка Гайд-парка на заре.
Кливден задрожал еще сильнее.
— Вам не кажется, что следует велеть вашей невесте прекратить это?
Руфус скрестил на груди руки.
— С какой стати? Меня все это весьма забавляет. Кроме того, в чем-то она права. Возможно, честь еще не удовлетворена.
Кливден бросил на своего секунданта выразительный взгляд.
— Как пострадавшая сторона я заявляю, что полностью удовлетворен.
— Пострадавшая сторона? — вскричала Джулия. — Да как вы смеете? Вы все это затеяли. И если моя сестра требует удовлетворения, я ее поддерживаю.
— Женщина? Стреляться на дуэли? — Казалось, еще мгновение, и Кливден упадет на колени. — Хайгейт, вы не можете терпеть подобного. Или вы тоже собрались отомстить мне за прошлые обиды?
— Мог бы, считай я, что это хоть что-то изменит, — ответил Руфус. — Невозможно удовлетворить честь человека, у которого ее нет. Причины, по которым общество готово мириться с подобным поведением только из-за наличия титула, лежат за пределами моего понимания. Будь прокляты ваши линии родословных. Вы, сэр, позорите саму концепцию аристократизма.
Кливден вздрогнул, голова отдернулась назад, как от настоящего удара. Сейчас он имел полное право вызвать Хайгейта на дуэль за подобные оскорбления. Какая-то часть души Джулии надеялась, что он так и сделает, но другая часть кричала, что для одного дня пролитой крови достаточно.
Боже, Бенедикт. Она прижала ледяные пальцы к губам и повернулась к его безвольному телу. Доктор задрал вверх жилет и рубашку, обнажив рваную дыру, из которой струилась кровь. Джулия стиснула зубы, наклонилась над телом и положила руки ему на плечи. Самое малое, что она может сделать для Бенедикта сейчас, — держать его и молиться.
Деревянная рукоятка пистолета в руках Софии неожиданно оказалась теплой. Она думала, что орудие убийства должно быть холодным и неумолимым. Зато оно было тяжелым — таким же тяжелым, как ответственность за жизнь человека. Очень скоро ее рука задрожала от непривычного груза. София крепче сжала пистолет, дожидаясь ответа Кливдена на оскорбление Хайгейта.
— Что, чувствуете себя в безопасности, раз ваша невеста держит меня на мушке?
— Я чувствую себя в безопасности, зная, что правда на моей стороне. — Со своего места она не видела Хайгейта, но отчетливо представляла, как его губы изогнулись в усмешке. — Я с легкостью могу забыть о прошлом и говорить только о ваших нынешних поступках. Что можно сказатьо человеке, который сознательно подталкивает другого к вынужденной продаже собственной дочери?
Джулия, сидевшая рядом с Бенедиктом, подняла голову.
— И что еще можно сказать о том, кто, пользуясь ситуацией, заключает на женщину пари?
Тут Аппертон. все время стоявший молча, неожиданно вышел вперед., показывая рукой на Кливдена.
— Кстати, еще: что можно сказать об отношениях этого человека с нареченной невестой другого?
Мерзавец резко повернул голову в сторону говорящего.
— На что это вы намекаете?
— Только на то, что я слышал из многих источников. Кажется, вы слишком сдружились с невестой своего секунданта. Но, возможно, удача снова повернется лицом к Китону, учитывая, что ваше личико теперь не такое смазливое.
— Сплетни, — отмахнулся Кливден. — Вы ничего не сможете доказать.
— Я вас видела, — отозвалась София. — На балу у Послтуэйтов. Вы вместе улизнули куда-то.
— Что? — Китон подошел к Кливдену и схватил бывшего друга за лацканы.
София опустила пистолет. Теперь на нее никто не смотрел. На плечо опустилась рука, знакомая и обнадеживающая, — Хайгейт.
— Ты что, готов поверить их слову против моего? — кричал Кливден.
— Думаю, да. — Китон хорошенько его тряхнул. — У меня уже имелись подозрения, а они всего лишь их подтвердили. Ищи себе другого партнера по картам. Посмотрим, удастся ли тебе так же часто выигрывать.
Аппертон быстро встал между ними.
— Следует ли нам принять это за признание?
— Не было никакою признания! — Кливден переводил взгляд с одного на другого, лицо его принимало все более интересный лиловато-багровый оттенок. София даже представить не могла, что человек с такой светлой кожей способен столь густо покраснеть. Синяки на изменившемся фоне стали совершенно незаметными, но в остальном этот цвет ему не шел. — Ни в чем!
— Возможно, и нет, — как всегда, хладнокровно произнес Аппертон, — но если мы станем расспрашивать других джентльменов, недавно проигравшихся вам двоим, подозреваю, может обнаружиться закономерность невероятного везения.
Хайгейт чуть сжал плечо Софии и поддержал Аппертона.
— Разумеется, если вы простите мистеру Сент-Клеру его долг, мы можем и не разглашать всплывшую информацию.
Тут Кливден испустил безрадостный смешок.
— Да кто вас будет слушать? Вы уже навлекли на себя такой скандал, что хозяйки высшего общества не потерпят вашего в нем присутствия.
Взгляд Софии на мгновение метнулся к сестре.
— Ты знаешь, меня это как-то не сильно волнует. А тебя?
— Нет, — прохрипела Джулия.
— Может, и так, — произнес Хайгейт, — но моя сестра обладает в обществе определенным влиянием. Так что слух в любом случае просочится.
Кливден оттолкнул Аппертона и зашагал к своей карете.
— Вы мне надоели, хватит с меня.
— Ждите, я пришлю вам вашу расписку на пять тысяч фунтов, — крикнул вслед уходящему Аппертон.
— Операционная не место для женщины. — Прядки седых волос доктора Камбелла прилипли к его покрасневшей голове, — И уж тем более для молодой незамужней мисс.
Джулия переглянулась с мрачным Аппертоном и решительно осталась рядом с кроватью Бенедикта. Будь она проклята, если уступит.
— Я не знала, что это операционная. — Она жестом обвела мужскую обстановку — тяжелую мебель из темного дерева, темно-бордовые обои. В этом помещении не было ничего легкомысленного, никаких украшений.
— Еще того хуже! — сердито воскликнул доктор. — Вам нечего делать в спальне джентльмена!
Джулия едва не выпалила, что об этом уже поздно заикаться, но вовремя прикусила язык. Кроме того, в присутствии Аппертона, а также ожидающих внизу Хайгейта и Софии ее добродетель вряд ли подвергалась риску.
— Не время спорить.
Она сжала руки в кулаки, чтобы они не тряслись.
Лицо Бенедикта по цвету сравнялось с простынями. Доктор остановил кровотечение еще в парке, но пуля по-прежнему оставалась в груди. Боже, она все еще может его потерять...