Бунт Хаус (ЛП)

Не постамент.

Алтарь.

По крайней мере, так мне кажется. Я приближаюсь, мое сердце сжимается в кулак в горле, и... о боже. Пронзительный жужжащий звук наполняет мою голову. Это Мара. Она лежит на алтаре, сложив руки на грудь — ничего, кроме костей и спутанных тусклых волос.

Вот где она была.

Все это время…

Полицейские обыскали этот лес. Они так и не нашли ее. Они искали ее там, во Флориде, где живут ее родители, обклеивая фотографиями с ее лицом молочные коробки и доски объявлений, но она все это время была здесь, тихо разлагаясь в пыль.

— Господи... боже.

Я протягиваю руку, мои пальцы парят над почерневшим черепом…

— О боже мой!

Я отдергиваю руку и чуть не выпрыгиваю из собственной кожи. Мерси стоит у входа в грот, глядя на тело девушки, которая когда-то была ее подругой. Шок искажает черты ее лица. Даже в тусклом свете электрических ламп я вижу, как она бледна.

— Господи, ты чуть не довела меня до сердечного приступа! — шиплю я.

Она идет ко мне на дрожащих ногах, протягивая руки, как будто земля под ней колеблется, и она борется за равновесие.

— Клянусь... — шепчет она. — Клянусь, я думала, что с ней все в порядке. Я думала, она просто сбежала. Полагаю, она все-таки не отсасывает парням из братства в Кабо.

— Нет. — Слово звучит резко и жестко.

У Мерси здесь есть за что ответить. Я не стану этого говорить, потому что чего теперь добиться обвинением? Мы с Марой едва знали друг друга. Мы как-то встречались, даже не целовались, и я решил, что она не для меня. Каким бы ублюдком я ни был, на мой вкус, она была недостаточно невинна. Она была так же испорчена и обеспокоена, как и я в то время, и я даже не мог заставить себя провести с ней одну ночь. Сначала она преследовала меня, но потом бросила погоню. Между нами не было никакой вражды. А потом влезла Мерси и закончила тем, что убила Мару. Фитц не прикоснулся бы к ней, если бы моя сестра не сказала то, что она сказала.

Мерси стоит над трупом Мары, мышцы на ее горле работают. Я думаю, что теперь она начинает понимать. Наконец-то до неё доходит. Слезы текут по ее лицу, когда она рассматривает кости черепа, вниз по грудной клетке, тазу, бедру, большеберцовой и малоберцовой кости.

— Я бы не сказала ему, если бы действительно верила, что он способен на такое, — шепчет она. — Я просто... я думала, что это игра. Мне показалось забавным, что он не оставил тебя в покое. Я никогда не думала…

Я оборачиваю руку вокруг ее плеча, потянув ее в свою сторону. Она была причиной стольких моих грехов за последний год, потому что я действительно знал. Я знал, что Фитц был сумасшедшим. Я боялся, что он сделал что-то подобное, но до сих пор у меня не было возможности доказать это. Но Мерси больно, и она все еще моя гребаная кровь. Ей еще долго придется иметь с этим дело, но пока я буду ее утешать, потому что именно так должны поступать братья.

— Нам нужно позвонить в полицию, — бормочет она мне в рубашку.

— Обязательно позвоним, но сначала нам нужно найти Элоди. Я не хочу, чтобы она оказалась на этой плите рядом с Марой. Давайте обыщем остальную часть пещеры и…

Треск! Эхо разносится по коридору позади нас — это звучит как камень, скользящий по земле и ударяющейся о стену. Мы с Мерси обмениваемся ошеломленными взглядами.

— Прячемся, — шипит она. Но уже слишком поздно. Здесь негде спрятаться. Грот находится там, где кончается пещера, и он пуст, если не считать постамента.

Поэтому я делаю то, что должен был сделать давным-давно.

Я поворачиваюсь и жду, чтобы встретиться лицом к лицу с монстром.

Глава 50.

ЭЛОДИ

КАРИНА ИЗДАЁТ СДАВЛЕННЫЙ КРИК. Вот откуда я знаю, что впереди нас ждет что-то плохое. Стены коридора смыкаются, обещая раздавить меня насмерть, а доктор Фитцпатрик толкает меня сзади, проталкивая через отверстие в пещере. И мое сердце замирает в груди.

Рэн.

Его глаза расширяются, когда он видит меня, а затем они становятся совершенно пустыми. За моей спиной доктор Фитцпатрик издает глухой, удивленный лай смеха.

— Так, так, так. Смотрите, кто здесь! Мы ведь только что говорили о тебе, не так ли, девочки? И Мерси тоже. Ничего себе, у нас тут целая банда.

Рэн пристально смотрит на меня, его нефритовые глаза поднимаются от моих ног, путешествуя по моему телу, оценивая меня на предмет травм. Я быстро качаю головой, давая ему понять, что со мной все в порядке. Он делает шаг вперед, засовывая руки в карманы. Такой нормальный, повседневный жест Рэна.

— Что происходит, Уэс? Что ты делаешь?

— Я думал, это очевидно, — отвечает доктор. — Похоже, у нас с вами снова возникла проблема. Эти девчонки все время выползают из-под камней, пытаясь встать между нами. Я устраняю одну, и тут же появляется другая. — Он хихикает. — Это все равно как играть в «Ударь крота». К счастью для нас, я всегда был хорош в этой игре. Почему бы тебе не взять на себя Карину? Пусть она помолчит, пока я позабочусь об Элоди.

На лице Рэна появляется отвращение.

— На какой, черт возьми, планете ты живешь, старина? Я никого не заставляю молчать. Черт возьми, развяжи им руки. Да что с тобой такое?

Доктор Фитцпатрик резко вскидывает голову. У него на щеке грязная полоска. И еще вниз по левому боку, где я испачкала его, когда он рывком поднял меня на ноги. Его нижняя губа дрожит, как у ребенка, который только что ободрал коленку и не знает, плакать ему или нет.

— Тебе не нужно так со мной разговаривать. Я стараюсь, понимаешь? Я просто пытаюсь сделать то, что лучше для нас. Как мы можем быть вместе, когда ты постоянно отвлекаешься на этих шлюх?

— Ты не в своем уме, — шепчет Рен. — Тебе нужна помощь.

— Теперь ты единственный, кто может мне помочь. Помоги мне позаботиться об этих двоих, и мы отпустим твою сестру. Она ведь член семьи, верно? Ты ведь ничего не скажешь, правда, Мерси? Ты понимаешь, почему это должно произойти. Ведь именно ты рассказала мне о Маре с самого начала, верно?

В его голосе звучит такое отчаяние. Его поведение сейчас настолько отличается от шоу, которое он устраивает в своем классе; едва ли имеет смысл, что это даже один и тот же человек. Я резко поворачиваюсь и прижимаюсь спиной к стене пещеры, пока доктор Фитцпатрик отвлекается. Быстро изогнув руку, чтобы сделать ее как можно более узкой, я поворачиваю запястье слева направо, спуская веревку вниз по руке миллиметр за миллиметром.

Мерси бледна как полотно. Она переводит взгляд с Рэна на доктора Фитцпатрика, и все ее тело неудержимо дрожит.

— Я… я не знала... что это случится.

У меня уже почти освободилась рука.

— Зачем притворяться, Мерси? — выплевываю я. — Ты возненавидела меня с того самого момента, как вернулась в Вульф-Холл. Ты же с самого первого дня была бешеной сукой. Просто уходи, черт возьми. Убирайся отсюда.

Мерси подпрыгивает. Она как будто забыла, что я вообще здесь. Рэн хмурится, но быстро понимает, что я делаю.

— Да, Мерс. Ты член семьи. Кровь гуще воды, несмотря ни на что. Так что просто... иди. Не говори ни слова о том, что ты видела здесь сегодня вечером.

Фитц наблюдает за обменом репликами, быстро переводя взгляд с одного человека на другого. Его присутствие всегда было таким властным и авторитетным в классе. Он был хозяином своего пространства и излучал уверенность. Здесь он дерганый и странный. Я нервничаю, просто глядя на него.

— Ладно. — Мерси сглатывает. — Как угодно. Как будто мне не все равно. Увидимся дома, Рэн.

Я молю Бога, чтобы Мерси поняла, что ей нужно позвонить в полицию, как только она получит сигнал на свой мобильный телефон. Но сначала ей нужно найти дорогу обратно, а я, честно говоря, не думаю, что она на это способна. Она шаркает по периметру пещеры, настороженно поглядывая на Фитца.

Мне следовало бы держать рот на замке, но, конечно, я этого не делаю.

— Почему бы просто не позволить Карине пойти с ней? Карина тут ни при чем. Ей наплевать на Рэна. Я единственная, с кем у тебя проблемы.