Страница 5 из 11
Пришлось идти в душ.
Там, собственно, все было обычным.
Пара душевых кабин с такими глубокими поддонами, что в них можно было принимать ванну. Два туалета. Два бытовых блока.
Каменная, полупрозрачная, бутылочно-зеленого цвета плитка на полу. Матовые стены бирюзово-синего цвета.
Дрон, доставивший мне косметику и полотенца.
Да. Все было как обычно, за исключением банного автомата. Вот его здесь не было. Так что пришлось мне самой тереть себе спинку. По старинке. Мочалочкой.
Наскоро приняв душ и высушив феном волосы, я шустро облачилась в темно-серый брючный костюм, натянула на ноги мокасины и вышла из душевой, вновь оказавшись в комнате.
Что было неплохо. А то мало ли, может быть, здешнее пространство имеет тенденцию изменяться?
Но нет.
Это была все та же комната, с той же ламией на кровати, где меня в той же позе, в которой я его и оставила, и с тем же выражением полной невозмутимости на лице и дожидался сопровождающий.
Увидев меня, он сделал короткое приглашающее движение рукой, и мы, провожаемые любопытным взглядом моей соседки, отправились в столовую. То ли на поздний ужин, то ли на ранний завтрак.
Но это было и не важно, поскольку мой живот, был совсем не против любого перекуса. Хоть ночного, хоть утреннего.
Глава 5. Док
Мы чуть вернулись назад, прошли парой уже знакомых мне коридоров и свернули в очередной проход. Затем миновали еще несколько и наконец, спустившись по каменной, грубо сделанной лестнице и открыв деревянную двухстворчатую дверь с мозаичным верхом, оказались в столовой.
К слову, больше напоминающей уютное кафе.
Этакую харчевню.
С бежевыми тюлевыми занавесочками на окнах и тяжелыми темно-зелеными гардинами, висящими по бокам. С цветами в горшках на широких подоконниках. И с белоснежными ажурными скатертями на каменных темно-коричневых столешницах.
Тут же, у столов, по одному с каждой стороны, стояли тяжелые деревянные стулья с высокими резными спинками, обитые кожей, изготовленные из дерева коричневато-красного цвета.
Они, несомненно, придавали интерьеру брутальности, вот только мало подходили для школьной столовой.
Впрочем, как и факелы на стенах. Пусть и не горящие в данный момент.
Центральное освещение, однако, было вполне современным. И теплый желтый свет просто струился с белоснежного потолка, гармонируя с медово-желтым цветом стен. Но не со стилем интерьера, на мой вкус.
Хотя и цвет стен, на мой взгляд, как-то был не очень…
Дополнял интерьер мраморный пол из темно-синей, с василькового цвета прожилками плитки.
Я обвела взглядом помещение.
У стены стояла пара автоматов, в которых можно было разжиться напитками и легкими закусками.
Чуть ближе к окну правый дальний угол занимал буфет.
А другую, противоположную сторону помещения, оккупировал раздаточный стол с кухонным окошком за ним и окном для сбора использованной посуды сбоку.
Прямо по коридору, чуть дальше входа в столовую, был проход в туалеты и с десяток умывальников, размещенных с двух сторон вдоль стены.
Одним словом, все стандартно.
Помыв руки и войдя в столовую, я вопросительно посмотрела на своего спутника.
Тот жестом указал мне на один из столов, на место рядом с окном и лицом к двери. Что мне понравилось.
– Теперь это твое место. Запомни его. Оно официально закрепляется за тобой, – чуть торжественно сообщил мне неорган, гордо вскинув голову.
– Спасибо, – решив быть вежливой, при наметившейся пафосности субъекта, откликнулась я.
– Сейчас тебя накормят, – сухо отозвался он, направляясь в сторону кухни.
Я сглотнула слюну, глядя на его удаляющуюся спину, в предвкушении перекуса.
Но с ужином меня слегка обломали.
Не успел неорган сделать и двух шагов, как в столовую вошел еще один индивидуум.
Худощавый, среднего роста, светлокожий, с чуть длинноватыми молочно-белыми волосами.
«Седой», – почему-то сразу решила я.
Не белобрысый, а именно седой.
Вошедший внимательно посмотрел на меня. И взгляд его свекольного цвета глаз был вполне дружелюбен. Но у меня почему-то сразу же зачесалась спина.
Так что я без всякого официального представления незнакомца могла сказать, что он – доктор.
– Что-то хотел, док? – обратился к нему мой сопровождающий.
– Да. Пусть девочка до еды пройдет со мной в медотсек. Надо сдать анализы, – ровным доброжелательным тоном, обращаясь скорее ко мне, чем к спросившему, сообщил тот.
Я с интересом оглядела новое действующее лицо.
Густые черные брови, прямой нос с чуть искривленной носовой перегородкой, идеальной формы рот. Чуть выступающие скулы и кости челюсти. Ямочка на подбородке. Некрупные кисти рук. Голубоватый оттенок кожи и белков глаз.
«Тоже неорган. Хотя и гуманоидного типа», – определила я, поднимаясь из-за стола.
Перекус откладывался, а анализы приближались…
Ох и не любила я это дело. Да только деваться было некуда.
Так гуськом наша компания и направилась в медкабинет.
И возглавлял сей поход, конечно, доктор.
***
Так, в тесной компании, мы миновали несколько коридоров, притормозив у автоматической двери, чуть светящейся бело-голубым светом.
Возле нее неорган остановился, отступая к стене, а мы с доктором шагнули внутрь.
Едва я переступила порог медкабинета, как за нами с доком задвинулась стальная дверь, отгораживая нас от всего, оставшегося за ней.
Словно разделяя два мира.
Я поежилась. Обследования я не любила со времен Гатилайи. Да и вообще медицину не любила.
Пока я осматривалась, док накинул белую куртку, и я услышала спокойное:
– Присаживайся. Закатай рукав. Покажи язык. Чем болела?
То есть мы шли по стандартной схеме.
Я кратко отвечала, доктор где-то фиксировал мои ответы.
Но затем он коротко приказал:
– Раздевайся до пояса и садись в кресло, – кивнув на гинекологическое.
О! Это было нечто новое. До сих пор все его товарки обходились анализами и пальпацией моих костей.
Ну да ладно. Кто я такая, чтобы спорить?
И я кротко раскорячилась, водрузив по приказу доктора свои ножки повыше. Молча. Не споря.
Слегка возмутилась, только углядев в его нежных руках гинекологическое зеркало.
Нарочито откашлявшись, я с неприкрытым любопытством уточнила у эскулапа:
– Кхе-кхе… Скажите, пожалуйста, уважаемый доктор, а куда вы эту штуку, что держите в своих руках, собираетесь мне запихнуть? В попу? Так-то во мне еще не побывал ни один мужской орган, включая их имитацию. Или вы решили лишить меня девственности этим инструментом заранее? Чтоб потом ни одному мужику мучаться не пришлось, надрываясь над девственной плевой? Расчистите, так сказать, кому-то путь в мои глубины?
Произнося эту тираду, я очень постаралась, чтоб в моем тоне не промелькнуло ни единой ехидной нотки.
Только кротость, смирение и понимание нужности процесса расчистки пути неизвестному мне мужику вовнутрь себя любимой заранее, так сказать.
Тем более что мысль об извращенцах в этой школе у меня, естественно, промелькнула. Как и испуг.
Так что я внутренне напряглась, пусть внешне и постаралась этого не показать.
Однако мой скромный вопрос возымел свое действие. И врач, отложив инструмент в сторону, предпочел все же заглянуть мне между ног сначала визуально, без резкого применения технических средств, что называется.
Увиденное там его, судя по всему, слегка потрясло.
Потому как он густо посинел, уголок рта нервно дернулся, и он, тихо извинившись, взял у меня анализ менее травматичным для девичьей чести способом.
Чему я была несказанно рада.
Как и тому, что у него не развился нервный тик. Ну-у, в первую нашу встречу по крайней мере.
Так после получаса различных манипуляций я наконец вновь оказалась в столовой.
Где нежнейшая творожная запеканка, бутерброд с мясом, сдобная булочка с яблоком и компот слегка примирили меня с действительностью.