Забери моё сердце

Присев на диван, Серёга сделал большой глоток из горла бутылки и сжал в руках платье. Белоснежное. Словно издёвка какая… Куда она пошла? Да не плевать ему разве?! Куда пошла, туда и пошла, главное – чтобы от него подальше. От его жизни, от его друзей и близких. Хватило с него этой семьи… В жизни ему не забыть волчий взгляд лучшего друга, его бессильной ярости и решимости. Решимости, в которой он был с ним одним целым. Жалел ли он когда-нибудь? Нет. Никогда. Ни разу.

Прошлое осталось в прошлом. Почти, и вот теперь… Он усмехнулся, делая очередной глоток. Ярослава… Женщина с пьянящими глазами, шикарным телом и какой-то детской непосредственностью… Смешная и откровенно сексуальная. Чёрт! Бутылка полетела в стену и, ударившись, грохнулась об пол. Из горлышка потекла текила. Он смотрел на разливающуюся лужу и понимал, что ему мало. Хотелось разнести всё к лешему, сесть на байк и рвануть в холодную ночь. Почему бы и нет? Отшвырнув платье в сторону, он вышел в коридор и взял ключи. Накинул куртку. Не настолько он пьян, чтобы не соображать, что делает. Разбиться из-за паршивой романовской суки?! Ну уж нет. Не дождутся.

Глава 14. Неизвестность

Москва

Мокрые московские дороги были слишком загруженными. Ему не хотелось вихлять меж задов мнущихся в пробках иномарок – уходящая вдаль лента асфальта, скорость и встречный ветер – вот всё, что ему было нужно. И никаких мыслей. К чёрту мысли. Тем более, мысли о истеричной бабе, не стоящей и сотой доли тех нервов, что он вытрепал себе за последний час. Перемешанная с виски текила текла в крови и горячила его и без того растормошённое сознание, бурлила, кипела. Он гнал, не замечая ни придорожных столбов, ни полуголых деревьев, ни время от времени остающихся позади машин. Рёв мотора и скорость.

Выехав за черту города, Сергей рванул вперёд – дальше и дальше, благо, что припозднившиеся дачники тёрлись в обратную сторону, его же половина была свободной. Позади осталась ярко-жёлтая заправка, придорожная забегаловка лишь немногим лучше той, где они с Ясей… с Романовой вчера… Колёса взвизгнули по асфальту, мотоцикл занесло, накренило, но Серёга смог удержаться и вскоре вновь нёсся вперёд. В кровь выплеснулась очередная доза злости и адреналина, водяная пыль перешла в мелкий дождь. Поганая погода. И день поганый. Ублюдская семейка… Ему хотелось закрыть глаза и встряхнуться, словно бродячему псу после знатной трёпки, но закрывать глаза было нельзя. Как ни крути, а впендюрится в столб – перспектива не из лучших. Но сколько он ни пытался отогнать от себя проклятущие мысли о Ярославе, выходило отвратно. И чем дальше – тем хуже. Так и вспоминалось её лицо: влажные карие глаза, губы… И руки её вспоминались, и плечи. И ещё смех – красивый смех, мать её!

Остановившись возле какой-то развалины, он снял шлем и тряхнул головой. На лицо сразу же упало несколько дождевых капель. Вот и славно – может быть, это поможет ему протрезветь. Текила ни при чём. Уж не от неё у него так мозги расплавились. Прищурившись, он осмотрелся. С одной стороны – частокол деревьев, с другой – остатки сгоревшей тачки. Зря он всё же сел на байк в такую погоду. Становиться придорожным памятником в тридцать пять из-за недопонимания между мозгом и тем, что в трусах – идиотизм. Но что уж…

Выдохнув в холодный воздух, Серёга вновь надвинул на голову шлем. Развернул байк и уже медленнее поехал в сторону Москвы. Ещё и муженёк этот… Значит, срочные у его жёнушки дела в Европе? Не выглядел он удивлённым, увидев её вчера вечером. Вовсе не выглядел. А вот Ярослава подобной встречи не ожидала. И ещё тот клочок бумаги… Кто-то кому-то что-то передаёт. Только кто и что? Один плюс один… Уж точно не Данилов супруге.

Он знал, что приезжать сюда не стоило. Вернее, стоило, но не в начале четвертого. Ночи или уже утра? Губы Серёги искривила нехорошая циничная усмешка. С кожанки его капала вода, а сам он походил на выбравшегося из дремучего леса отшельника. По крайней мере, чувствовал он себя примерно так: всклокоченный, замёрзший, грязный и не совсем трезвый. Не совсем, потому что на подъезде к Москве, уже почти протрезвевший, он остановился возле какого-то круглосуточного бара и, оставив байк, зашёл, чтобы догнаться. Разумные мысли о том, что делать этого не стоит, полетели нахрен. Не было у него сил выносить ту набухающую всё больше и больше кашу в голове, в кою превратились его мозги, сдобренные домыслами и умозаключениями. Пошло оно всё!

Взяв бутылку чего покрепче, он уселся за столик и, невидящим взглядом пялясь на вертящую жопой официантку в коротком платье, приглушил залпом то ли два, то ли четыре стакана, а потом забрал недопитое и вышел на улицу. Дождь так и наяривал, но это его не смущало. Бутылка куда-то делась… Он и не помнил куда – то ли в кусты зашвырнул, глотнув перед этим прямо из горла, то ли просто в темноту. Забрался на мотоцикл и, едва не забыв про шлем, выехал на дорогу. Скользкую, мокрую. Стоит ли удивляться, что в скором времени он-таки оказался в грязи на обочине? Вряд ли…

- Что случилось? – первым делом спросил Ян, отперев дверь и, не дожидаясь ответа, пропустил Серёгу в квартиру.

- Не знаю… - совершенно честно ответил тот. Его сплошь вымазанные мешаниной из прелых листьев и комьев мокрой земли ботинки оставляли на полу грязные следы, но он не замечал этого.

Кинул шлем прямо на пол. Тот, ударившись, откатился в сторону. Ян проводил его пристальным взглядом, затем снова посмотрел на друга и проговорил:

- Уверен, что не знаешь?

Серёга зыркнул на него мрачно, исподлобья и хотел было пройти в кухню, но опомнился и принялся стягивать тяжёлые ботинки. Присаживаясь, слегка покачнулся и тихо выругался сквозь зубы.

- В ванную иди, - недолго понаблюдав за ним, сказал Ян. –Можешь взять мой халат.

Серёга кивнул, а Ян пошёл варить кофе. Чёрный. Без сахара. Судя по всему, друга нужно было срочно приводить в порядок.

Спустя двадцать минут они уже сидели за кухонным столом – чуть пришедший в себя Сергей в халате Яна, сам Ян и Алина. Она, устроившись в самом уголке дивана, натянула на коленки широкое домашнее платье и, обхватив чашку руками, пила тёплое молоко с мёдом. Говорить что-либо самой ей не хотелось, а вот послушать было интересно. Сергей, погруженный в собственные, очевидно очень невесёлые мысли, практически не замечал её, она же успела разглядеть и покрывавшую его лицо тёмную щетину, и бьющуюся на шее венку. Раздражённый, мрачный и задумчивый, в чёрном халате… Ну не дать не взять – его величество тёмный лорд. При мысли об этом Алина едва сдержалась, чтобы не хрюкнуть. Ситуация, вообще-то, была вовсе не смешная, так что вряд ли мужчины могли оценить её смешки…

- Чем больше думаю об этом, тем меня сильнее всё напрягает, - сказал тем временем Серёга и отхлебнул кофе. – Какого дьявола она у меня пряталась?

- Тебя волнует, почему пряталась или в принципе она волнует? – коротко осведомился Ян, с лёгким прищуром глядя на друга.

Сергей потёр лицо ладонями. Взгляд его стал каким-то усталым, вымученным.

- Да чёрт его разберёт, - отозвался он с досадой. – Никогда не думал, что вляпаюсь в такое…

Ян невесело усмехнулся и мельком посмотрел на Алину. Та хотела сделать вид, что намёка не поняла, но спустя секунду всё же не сдержалась и чуть заметно приподняла бровь. Сергей же продолжил:

- Я должен был раньше понять. Мне с самого начала она какой-то знакомой показалась. Но… Ты помнишь её? А сейчас…

- Подумай хорошенько, - спокойно проговорил Ян. - Мало того, что она – дочь Романова, так ещё и её муж… Он опасный человек, Серёг. Тебе это не хуже меня известно.

- Да знаю я, - сквозь зубы процедил он, скорее самому себе, чем другу. – И это меня ещё больше беспокоит. Чем больше думаю… - Он мотнул головой. – Я уже говорил, да? Выходит, я её просто за дверь выставил… Нам что этот Вадик наплёл? Что его благоверная в Европе… А тут никакой Европой и не пахнет… Ты бы видел, какой у неё фингал был, когда она ко мне в тачку прыгнула!