Страница 191 из 196
— Я всё равно сильнее! — обезумев, закричал демон. В этот миг в него снова впился яркий луч, отрезая руку по локоть. На нечеловеческих глазах выступили слёзы боли: — Я сильнее, — проскулил он, словно уговаривая самого себя.
Воин в светящихся доспехах бросился на демона, пронзая насквозь мечом, а потом выпустил из рук оружие, подхватил обеими руками пучки серебряной проволоки и силой обмотал вокруг шеи чудовища.
Воин засмеялся и ещё сильнее натянул проволоку, отчего демон захрипел и задёргался, пытаясь оттолкнуть от себя воина целой лапой. Там, где проклятая плоть касалась серебра, она вспыхивала белым и шипела.
— Ты просчитался! — пробасил воин. — Халумари-чисельник таки донёс прошение! А совет его рассмотрел и воззвал к Небесной Паре! И отныне мы на стороне света! А ты — вне закона, Инфант!
— Это Инфант?! — прокатится возглас удивления среди солдаток.
Чудовищу удалось извернуться и упереться воину ногами в грудь и диким рёвом, от коего содрогнулись небеса, оттолкнуть от себя.
— Убью! — окончательно обезумев, проревел Инфант. Он кинулся в сторону мотоцикла, распахнув широкие крылья, в которых сейчас зияли прорехи.
— Огонь! — раздался крик Глории.
От прямого попадания осколочно-фугасного снаряда демон споткнулся и упал на землю. Этим воспользовалась спутница громадного воина. Она бросилась к чудовищу и воткнула в него два коротких кривых клинка, вогнав по самую рукоять.
— Я сильнее, — выдавил Инфант и поднялся. Он снова помчался к Юрию, отчего женщина, не выпустившая в рукояти клинков, повисла на них. Её ноги волочились по земле, но силы были неравны. Остановить демона было, что мелкому псу — разъярённого быка. Вслед убегающему бросился и воин в сияющих доспехах, но не успевал перехватить.
Когда до Юрия осталось всего полсотни шагов, и казалось, ничего не может остановить чудовище, халумари быстро бросил вперёд горсть чего-то и закричал: «Фас!»
Лопнула земля. И из неё вырвался рой чёрных тварей, окутав демона. Тот завопил и кубарем покатился по траве.
— Прочь! Прочь! Убью! — завыл он.
— Отведай земных кошмаров, урод! — завопил Юрий.
Рой вспыхнул нестерпимо белым. По нему промчалась молния. Потом ещё одна, и ещё. Вспыхнула трава. Женщина в белом завопила и отлетела в сторону, оставив Инфанта одного.
— Это называется десять тысяч вольт!
В какой-то миг рой рассыпался в разные стороны, явив лишь выжженный круг земли.
— Сбежал! — громко проревел воин в светящихся доспехах.
— Не сбежит, — произнёс Юрий, вручил оружие Урсуле, вскочил на мотоцикл и помчался в сторону воды…
Дементэ вынырнула из реки и устало вцепилась пальцами в берег. А когда оглянулась, увидела, как белый луч вонзился в её временного союзника. Закипел бой, вылившийся вскоре в избиение.
Женщина тяжело вздохнула и посмотрела в сторону потеряйцев. Тех тоже изрядно потрепали, но ловушка сработала. Сушёные коротышки отвлекли внимание, а ключ Кая надёжно спрятал от взора зачарованной стражи, которую прижало к дальней части острова ключом Мирассы. Титаны сопротивлялись, и оттого силы ключа таяли, как туман под светом Небесной Пары. Времени осталось мало.
Женщина собралась с силами и встала. Буквально через несколько мгновений берег взорвался, обдав камнями. В ушах встал противный звон, а руку обожгло болью.
Это всё халумарская пушка. Попади она ближе, нежить больше дементэ. И как эти ненавистные халумари смогли углядеть?
Женщина зашипела от боли и направилась, шатаясь, в глубь острова, оставляя за собой мокрые следы. Она точно знала, где находится обитель проклятой королевы. А теперь и пришлые знают. Надо спешить.
Берег за её спиной снова взорвался, но на это раз не причинил вреда женщине.
Продираться пришлось через густые, давным-давно, может быть, даже многие столетия нехоженые заросли. От боли в плече навалилась слабость. Но женщину было не остановить. Через сотню шагов она оказалась у развалин старого замка. Удивительно, что лес до сих пор не поглотил их.
— Одумайся, — раздался тихий голос.
Дементэ, шедшая, опустив глаза, подняла взор. Меж покрытых мхом обломков крепостной стены стояла Светлейшая.
Бывшая Светлейшая.
— Прочь, — процедила сектантка, остановившись.
— Одумайся. Не иди дальше, — вытянув руки перед собой, повторила богиня.
— Не смей указывать. Ты предала нас.
Светлейшая медленно опустилась на колени.
— Прости мою слабость. Ты, сколько хочешь, можешь ненавидеть меня, но не делай задуманного. Я прошу.
— Ненавижу, — выдавила из себя дементэ. — Я верила тебе. Сёстры верили тебе. А ты предала.
— Я виновата. Но не иди. Плата за поступок будет слишком велика.
— Плевать, — проронила сектантка и прошла мимо бывшей покровительнице.
— Одумайся!
Но женщина не слушала. Она пересекла засыпанную листвой площадь, торопливо поднялась по потрескавшимся ступеням и вошла в остатки донжона. На таком же засыпанном, как и площадь, полу валялись сгнившие потолочные балки и осколки черепицы. Лопнувшие стены окружали постамент, на котором в гордом одиночестве возвышался каменный трон. На троне восседал скелет женщины в истлевшем, некогда непомерно богатом платье. Покрытая паутиной и пылью ткань чудом ещё не распалась. Даже золотые перстни, цепи и корона потемнели от времени.
А за спиной скелета, положив ему на плечи свои ладони, стаял призрак. Красивая женщина тридцати лет с царственной осанкой и усталым-усталым лицом.
— Одумайся! — раздался в спину крик Светлейшей.
Дементэ облизала пересохшие губы и сжала в кулаке печать, которую дал Инфант.
Вот он, последний шаг долгого-долгого пути. Пути, устланного мертвецами. Пути по выжженной душе.
— Я пришла…, — начала свои слова сектантка, но Изахелла вдруг сжала кулаки и перебила:
— Да что вам всем надо?! Зачем вы всем идёте и идёте ко мне?! Ни жить спокойно не дали, ни умереть не позволили! Иди прочь!
Дементэ скрипнула зубами.