Детский сад-8

Коннор ссутулился, готовый к бою с новым, пока неведомым врагом.

Но кустарник, и так чёрный, ко всему прочему ещё и заштрихованный неровными линиями чёрного дождя, коротко протрещал ломающимися ветками, в нём кто-то раздражённо и глухо проревел, недовольный. Змея снова резко мотнулась - и уже полностью исчезла в темноте… Мальчишка-некромант стоял, не двигаясь, внимательно слушая темноту. Судя по удаляющемуся недовольному рыку, присвоивший его добычу зверь продолжал утаскивать змею далее.

“Хватит, - сумрачно решил Коннор. - Тех веток хватит…” И медленно, застывая на каждом шагу и прислушиваясь, вернулся к Мике. Не пряча стилета, а положив его возле бедра, он сел, втиснувшись в маленькую пещерку, выбитую в древесине ствола, рядом с Микой, живым, но всё ещё без сознания. Теперь под небесной водой оставались только ноги обоих. Коннор вытащил из-под спины Мики переломанные прутики и вздохнул: хоть немного, но они какое-то время оставались не под дождём.

Наконец он решился. Взял стилет и надрезал свою ладонь. Затем обнял за плечо мальчишку-вампира и прижал порезанную ладонь к его рту. Время от времени он отнимал ладонь и сжимал её, чтобы кровь не останавливалась.

Будущее становилось непредсказуемым. Он хотел, чтобы Мика пришёл в себя и был самым здоровым в их команде. От его здоровья теперь зависело всё братство. А Мика был неподвижен, и его тело всё норовило свалиться набок, если бы не поддержка Коннора. Мальчишка-некромант спустя минуты уже машинально продолжал давать свою кровь Мике, немигающе глядя в кромешную тьму и ни о чём не думая…

Неуловимо краткое движение, всё же замеченное боковым зрением, заставило его взглянуть на Мику. Мальчишка-вампир открыл глаза - пустые, без признаков разума, но сияющие алым отблеском. Ещё минута - и Мика отчаянно схватился за ладонь Коннора, будто боясь, что тот вот-вот уберёт её. Зубами вцепиться в ладонь с кровью он не мог, но прижимал её к губам, высасывая предложенную пищу и исцеление, а Коннор чувствовал боль, дёргающую руку, но спокойно продолжал следить за глазами мальчишки-вампира.

Не сразу, но алый отблеск в глазах Мики погас, и он обрёл свой обычный цвет глаз - серый. А потом безвольно неподвижное лицо мальчишки-вампира отвердело, и он наконец сумел проявить эмоции - испугался. Сначала испугался, когда взглянул вперёд и явно ничего не увидел, кроме темноты, в которой хлестал бесконечный дождь. Потом - машинально слизнув с подбородка чужую кровь, уставился на мальчишку-некроманта, которого не увидел, а почувствовал в кромешной тьме только потому, что сидели они, вынужденно прижавшись друг к другу.

- Коннор?.. Коннор, что ты сделал?!

Коннор не спеша опустил ладонь и мягко, без напряжения полусжал кулак. Этого достаточно, чтобы ранка чуть позже затянулась.

- Я дал тебе кровь, Мика, - прошептал он, - но не просто так. Я хочу, чтобы ты отработал эту кровь. Для нас для всех.

- Как?

- Ты единственный среди нас самый слабый маг.

- И… что?

- Ты единственный, кого я мог восстановить полностью. Вместе с твоими слабыми магическими возможностями. Мика, щёлкни пальцами.

Мика открыл было рот, встревоженно глядя на старшего из братства. Кажется, хотел спросить: “Зачем?” Но снова взглянул на темноту и, вероятно, опять неправильно понял Коннора. Наверное, он решил, что Коннор хочет осветить это жутковатое место. И послушно щёлкнул пальцами. Глядя на затрепетавший на кончиках его пальцев оранжевый огонёк, мальчишка-некромант бесшумно, но торжествующе рассмеялся.

- Сколько ты можешь держать этот огонь? - спросил он, мгновенно потянувшись к дрожащему пламени обеими ладонями.

- Сколько угодно, - с привычной самоуверенностью ответил Мика. - Всё остальное для меня - очень трудно. Но огонь…

- Тихо… - прошептал Коннор. - Я прослушаю пространство, а пока вот, - он отдал Мике пучок мокрых и гнилых прутиков. - Просуши. Мне нужен костёр, пусть и самый маленький, чтобы взять с него силы.

- Понял, - кивнул Мика и деловито принялся водить пучком над своим огоньком. К грохоту дождя прибавилось еле слышное потрескивание и шипение мокрого дерева. Не сиди Коннор рядом с Микой - не расслышал бы.

Медленно “обходя” ближайшие окрестности, Коннор убедился, что здесь, на берегу, пока безопасно. Неизвестный зверь продолжал тащить мёртвую змеищу очень далеко от них. И так же далеко вокруг не было ни мёртвых, ни живых существ… Братьев он тоже не чувствовал, как и преследователей. Но тому была одна причина: он и Мика сидели внизу, в овраге, а ребята - наверху.

Мика тихонько толкнул его в бок.

- Они начинают гореть.

- Подожги, - отодвинувшись на расстояние для огня, велел Коннор. - А как загорится, попробуй поджечь это дерево, хотя бы часть. Отламывай по чуть-чуть. Нам нужны гнилушки, которые потом можно будет использовать в дороге.

- Дыма будет много, - с сомнением сказал Мика. - Коннор, а мы где? Ну, сидим?

- Я же сказал - в дереве. И сидим у речки.

- Селена, наверное, беспокоится, - вздохнул Мика. - Коннор, а что случилось? Как мы здесь очутились?

Беспорядочная, перескакивающая с одного на другое болтовня Мики мешала сосредоточиться на сборе сил из огня. Но она же успокаивала и вселяла уверенность. Да и огонь быстро прогорал, хотя Мика вскоре начал добавлять в крохотный костерок подсушенные гнилушки. И Коннор кратко пересказал всё, что случилось с того момента, как он очнулся на камне-вампире - по его предположениям, на капище.

- А почему ты силу с деревьев не берёшь?

- Чтобы восстановиться, мне нужна живая сила, а здесь кругом мёртвая. Эта мне не подходит… Некромаги бы обрадовались, попади они вдруг сюда, - криво усмехнулся Коннор и снова глянул вперёд, в завесу хлещущего дождя.

Какой-то пустоватый разговор продолжался довольно долго. Отвечая, Коннор ждал главного вопроса, потому что Мика задавал свои вопросы как-то бестолково и слишком много, часто не слушая ответов, а то и перебивая. Но мальчишка-некромант уже понял, что с младшим собратом, а потому не удивился, когда Мика вдруг затих, а потом чуть не со слезами в голосе спросил:

- Коннор, что с нашими ребятами?! Почему я их не слышу?!

- Я тоже не слышу, - спокойно ответил Коннор и, протянув руку через огонь, сжал плечо затрясшегося в плаче младшего из братства. - Мика, через несколько минут мы выйдем отсюда и побежим наверх, где я буду слушать пространство и искать того из наших, кто к нам ближе. Они все живы. Ты понял меня, Мика? Они живы!

- Тогда чего сидим? - сердито сказал Мика, шмыгнув носом, и уже на пальцах его обеих рук затрепетали огоньки, чтобы обсушить побольше набранных гнилушек.

Перед выходом в дождь Коннор, сумев вложить набранные от огня силы, прочитал заклинание высушивания (сухо и тепло - блаженство! Хоть и ненадолго…), наконец получившееся, и напомнил:

- Мика, там очень темно. Думаю, наступил вечер. Поэтому мы держимся за руки.

- Я даже тебя не разгляжу? - испуганно спросил Мика, в то же время с видимым удовольствием щупая свою слегка просохшую одёжку. Он и обычно-то мало видел в темноте, а уж если дождь…

- Некромагия будет снижать нашу чувствительность, а под ногами здесь много грязи и бурелома. Если споткнёшься, лучше будет, если я в это время буду тебя держать.

- Ладно, - с неохотой согласился тот: кому хочется, чтобы тебя за малыша считали. - А как мне гнилушки нести, чтобы снова не намочить? И почему ты без рубашки?

- Сняли, - бесстрастно ответил Коннор. - А гнилушки… Их всё равно мало. Сунь под рубашку и прикрывай рукой.

Он промолчал о том, что в пути им могут встретиться уродливые создания мёртвого леса. Теперь, набрав достаточно сил, он был больше уверен в себе, чем тогда, когда понял, что здесь ко многому слеп и глух. Поэтому всё так же бесстрастно сказал:

- Мика, сначала выйду я и проверю, свободен ли путь наверх. Потом позову тебя. Нет смысла тебе выходить в холод, пока я стою рядом.

- Давай быстрей, - сердито и тревожно сказал младший братишка.