Страница 25 из 52
- Но кто займется Мамедом Садуллаевым?
- Не беспокоитесь, - сказал Алхутов. - Мамед Садуллаев не подпишет контракта с иранцами.
Фидан удовлетворенно кивнула. Она уже размышляла о том, как можно одновременно убрать и Толика, и турка.
Подполковник Алхутов дружески похлопал Фидан по колену и сказал:
- Когда все будет кончено, ты вернешься. Азербайджанцы не станут тебя беспокоить. Они все быстро забывают.
Фидан пожала плечами.
- Это не важно, товарищ подполковник. Жаль, что мне не удалось убить турка.
В числе прочего ее угнетало то, что теперь ей придется сутками разделять неистовую страсть госпожы Аси...
Анатолий Баландин печально смотрел в тарелку с супом из баранины.
Впервые в жизни он не получал от него удовольствия.
Дверь бистро внезапно открылась, и Толик вздрогнул. Каждую секунду он ждал появления Али или Турка.
Он потерял покой после стремительного побега из недостроенного здания. Кто мог предупредить Омегу - 8? Кто?
- Толян, ты что, боишься поправиться? - крикнул хозяин.
Толик выругался и стал без аппетита доедать суп.
Мамед Садуллаев остановил "Джип" на площади селения Накдаран.
Здесь было гораздо прохладнее, чем в Баку, и он застегнул пальто на все пуговицы. Мендл Певзнер брезгливо огляделся: ему казалось, что в воздухе летают микробы.
Фуад с "томпсоном" в руках уже был тут.
- Убери это, - проворчал Мамед, - ты можешь обидеть их.
Он повернулся к Мендлу Певзнеру.
- Местные люди очень ранимы, к тому же я здесь ничего не боюсь.
Но Мендлу небритые лица людей, что толпились на площади, казались подозрительными. И он не отрывал руки от "смит-и-вессона" под полой куртки.
Накдаран называли деревней вдов, так как мужчины здесь слишком часто использовали оружие для решения спорных вопросов. Год назад в результате беспрерывного сведения счетов Бакинская полиция увезла отсюда несколько грузовиков с изъятым оружием, в том числе даже пушку, с помощью которой один фанатик собирался совершить революцию.
Но Мамед Садуллаев не боялся встретить здесь убийц из ФСБ. Он родился в Накдаране. Он часто наведывался в деревню, и его любили жители. Всех умиляло, что такой видный в Баку человек не забывает их.
К Мамеду Садуллаеву уже подбежала маленькая старушка, она взяла его руку и поцеловала ее.
- Да благословит тебя Всевышний! - воскликнула она. - Каждое утро я меняю цветы, господин, как ты велел. Неожиданно она залилась слезами.
- Пусть Всевышний покарает твоих врагов! Пока они живы, я не смогу спать.
- Я тоже не могу спать, - мрачно сказал Мамед. Постепенно вокруг
"Джипа" собралась толпа. Мужчины и женщины в черных одеждах, молчаливые и жалкие. Но внутри них тлел огонь. Если бы убийца из ФСБ осмелился появиться здесь, толпа растерзала бы его на части. По приказу Мамеда все мужчины селения готовы были с оружием в руках защищать его даже в Баку.
Из небольшой церквушки вышел молла - лысый, маленький, с козлиной бородкой. Увидев Мамеда, он поспешил к нему навстречу.
- Благослови тебя Аллах, Мамед!
Он обнял Мамеда.
- Что-нибудь прояснилось в отношении убийтсва журналиста?
Мамед покачал головой.
- А в отношении этих угроз и попыток убийств?
- Нет.
Молла поднял глаза к небу.
- Если однажды ты выйдешь на них, я бы хотел собственной рукой отомстить за этого журналиста, бедного редактора... Да успокоит их души всемогущий и милосердный Аллах!
Глава 11
Опершись на трость и спрятав глаза за черными очками, Мелик Кент ждал на лестничной клетке. Ожог от азота еще не зарубцевался, и он продолжал страдать от сильной боли.
Берл лазар начал нервничать.
- Может, выбьем дверь? - предложил он.
Мелик покачал головой.
- Нет. Она откроет.
Он знал, что Рима у себя. Мамед Садуллаев звонил ей, прежде чем позвонить Мелику. Он попросил Мелика оберегать Риму, которой, по его мнению, тоже могли угрожать.
Наконец дверь открылась. Узнав Мелика, молодая служанка улыбнулась.
- Ханум спит, - сказала она. - Я не могу ее беспокоить. Но он уже вошел в квартиру.
- Разбудите ее и скажите, что пришел Мелик Кент и срочно желает поговорить с ней. - Он повернулся к Берлу Лазару:
- Подождите меня внизу.
Насупившись, тот вышел. Черно - серый мрамор произвел на него сильное впечатление. Мелик пересек салон и устроился на канапе, на котором три дня назад провел целый вечер.