Страница 3 из 126
А учитель Чан мне к тому же растолковал за жизнь и за культивацию, как оно есть. Он говорил верно и логично: недостаточно Ци в организме человека для прорыва на следующую ступень культивации. Все эти промежуточные стадии — начальная, средняя, поздняя или продвинутая — все суть тлен. Главное — ступени. Культивируй, улучшай качество и контроль, ты укрепишь фундамент, но пробить границу между уровнями своими силами не дано. Нужен толчок изнутри, и добиваются его, обычно получив хорошую медицину, или природное сокровище. Вот так-то: долбись всю жизнь об стену, а чтоб пройти дальше жри пилюлю, которая стоит как каменный дом в хорошем районе. И долбись потом дальше, потому что следующая вещь, которая даст толчок к развитию, будет стоить, как поместье с садом. А еще следующая — как городской квартал. Да еще и поискать эту вещь придется. Ну а пока ищешь, тебя обойдут, как стоячего те, кого принято называть талантами. Сыновья и дочери благородных семей и кланов, избранные ученики сект, те, кого с малолетства фаршировали сокровищами, травами и пилюлями, как печеного гуся яблоками. Те, кто начал культивировать под руководством мудрых старцев сразу, как детский умишко соображать начал. Есть, правда, еще один путь — путь преодоления себя, путь вечной битвы. Сражайся, и перешагнешь свои пределы, а противник послужит ступенькой к твоему возвышению. Красиво, но… Легче допрыгнуть до неба с вершины горы, чем со дна глубочайшего колодца. И кто тогда послужит ступенькой?
— В чем тогда смысл, мастер? — спросил тогда я учителя Чана.
— Бесконечна дорога в небеса, — ответил мне с ухмылкой старик — Если не сделаешь шаг, то, как узнать, сможешь ли ее пройти?
Мой учитель — единственный высокоуровневый алхимик в монастыре, и вообще в секте. Единственная проблема — он старый. Время догонит всех, и дедан много лет пребывал в глубоком маразме. Он многое знал, но еще больше забыл, тем не менее, оставаясь сильнейшим алхимиком секты, а то и всей провинции. И маразм маразмом, но телом дед был весьма бодр. Именно он учил меня тайчи, чтобы я мог дать отпор Ван Чжи Хану с его сикофантами, и не только тайчи. Примерно в то время я и получил свою метлу.
Тогда забавно получилось. Они опять до меня докопались… Хотя, может это уже и я до них… Не помню уже, давно было. Так вот, в процессе драки попался мне под руку хороший дрын, вроде ручка от паланкина или еще что-то в этом роде… Неважно. И тем, кто напротив, поплохело. И потом еще раз. И еще. Они успели обменять очки содействия на начальную технику Каменного Кулака, но это слабо им помогло, потому что может, кулаки и каменные, а все остальное вполне себе обычное, и рожи, и ребра, и сутулые спины, и тощие задницы, в которые я их свирепо и безжалостно пинал. Праздник жизни продлился недолго: меня в первый раз посадили в монастырскую тюрьму, счастливый дрын отняли, и старший Ван самолично его сломал, а мне запретили шляться с оружием.
Но меня уже было не остановить.
Первым же заданием после того, как откинулся, стало подметание дороги к тренировочному полигону, и дружки Ван Чжи пришли поглумиться. Это они зря сделали, потому что метлой их еще не били. Метлу придурки мне тогда сломали, старший Ван рычал и брызгал слюнями, меня опять сунули в холодную, а по выходу учитель Чан мне выдал новое орудие труда. Да, опять метлу, вот только древко у нее было толстым и металлическим.
И старая шутка про подметание дороги ломом воистину обрела новую жизнь!
Я — парень сам по себе крепкий и жилистый, тяжелая работа, упражнения тайчи и практика техник, которые выдал мне учитель, закаляли мое тело, и я вроде приноровился, но не тут-то было. Не знаю, как и что старший Ван сделал с железным древком, но оно стало скользким, будто кусок мыла. Я пытался его мыть, скоблил песком, но ничего не помогало: выворачивалось и выскальзывало из пальцев, будто покрытый слизью угорь. И любимым наказанием старшего Вана стало отправить меня на подметание неважно чего. Отличный повод посмеяться и позубоскалить над нелепым скоморохом.
И я теперь мастер метлы, растудыть и ее, и старшего Вана!
И, хочу заметить, у меня дьявольски сильные руки!
А старик Чан начал учить меня драться еще и этой метлой. Я дураком не был, и прекрасно понимал, что учит он меня копью, но усердно делал вид, что верю в путь метлы. А старик веселился, глядя, как железное древко диковинной рыбой вылетало у меня из рук и втыкалось в глиняную стену. Проржавшись же, приказывал мне сбивать древком мух на лету, и делать это, пока ему не перестанет быть смешно. Ну а смехуечки у него быстро не рассасывались никогда.
Веселый и добрый старик, славный учитель старший Чан.
Но человек ко всему привыкает, привык и я, и теперь всюду таскаю метлу с собой, она мне стала чем-то вроде талисмана.
Так что, теперь в открытую нападать на меня мало кто решался, ибо с метлой я мог противостоять даже старшим ученикам внутреннего круга секты.
Хотя, как мне стало ясно из бесед с учителем Чаном, делать культивацию смыслом жизни для меня особых причин не было, техники, которые он мне дал, давали результат. Талант мой, по его словам, был невелик, сокровища и дорогую медицину тратить на меня секта не собиралась, однако, кому окажутся лишними здоровье, крепость телесная и долголетие? И я практиковал, по его совету, всего две техники: техника Каменных Костей, и техника Змеиного Долголетия. Первая из перечисленных должна сделать мое тело прочнее, кровь чище и сердце сильнее. А вторая, как понятно из названия, должна была бы увеличить срок жизни, продлевая при этом молодость и, к тому же, благоприятно влияла на развитие системы циркуляции Ци. Техники эти я получил непосредственно от учителя, и рассказывать об особенностях своей культивации он кому-либо запретил, дескать, это касается только меня и его, моего учителя. А уж о том, чтобы передать кому-либо руководства по техникам и речи не было, я поклялся ему в этом предками, а если передам, то он пообещал оторвать мне голову и сделать из нее ночной горшок.