Страница 76 из 99
И как бы Такару не всматривался, какими бы угрозами не сыпал, но презренный и трусливый враг и не собирался показываться.
Если же где-то и мелькала сигнатура его тела, которое вообще-то состоит из воды, то он немедленно менял дисклокацию, уворачиваясь от водяных техник Мизуно.
Прана же из-за предательских техник Змея продолжала убывать.
И, словно издеваясь, мелкий и незаметный выметнувшийся из земли колышек пронзил его пятку. Острие вошло не глубоко. Но Такару слишком поздно понял, что оно было смазано каким-то лютым ядом.
Выбора не было.
Да, он не сумел уйти красиво, но попадать в плен он не собирался.
Рука метнулась к шее, намереваясь прервать жизнь, когда все тело воителя сковали неизвестные силы.
Чтобы преодолеть непонятное воздействие Мизуно потребовалось всего лишь секунда, но этой секунды было более чем достаточно, чтобы возле него резко возник тот, с кем он до этого сражался.
Выплывший из-под земли Змей выглядел страшно.
Горящий вокруг него фиолетовый плащ пожирающей прану техники мгновенно ухватился за Такару, заставив того со стоном покачнуться.
А уж когда он отбил его клинок и приложил пылающую фиолетовым светом руку к груди напротив сердца, Мизуно окончательно потерял сознание от истощения. Державшая его вода, потеряв контролирующую волю, двинулась вниз.
Рухнуть в бурлящую воду не дала рука Ордынцева, ухватившая его за доспехи.
— Молодец, Левиафан, — похвалил Стас змейку, которая в нужный момент воспользовалась телекинезом. — Ты определенно делаешь успехи.
Леви на секунду довольно высунула мордочку из-под земли, чтобы тут же спрятать ее обратно.
Стоявшие вокруг воители разразились радостными криками. Стас специально дал команду не вмешиваться, чтобы захватить командира живьем.
С участием других воителей этот шанс был бы куда ниже.
Хорошо и то, что Такару, а Стас знал его имя, решил убить себя внешней техникой, а не внутренней, иначе телекинез Левиафан был бы бесполезен.
Ордынцеву не надо было суетиться, так как средние воители уже отдавали команды своим подчиненным. Раненных быстро грузили и относили подальше от поля боя. Все же некоторые техники имели отложенное срабатывание и могли бахнуть и спустя пять-десять минут.
Да и месиво из воды, кусков камня и перемешанной земли было сомнительным местом для госпиталя.
Раненных и выживших Мизуно тоже уносили, правда перед этим заковывая в кандалы, вытягивающих прану.
Конечно, они не были столь продвинуты, как те, что носил Джишин, но пленные в отличие от принца должны были всю дорогу находиться без сознания.
Стас спокойно шел, пока окружающие воители с напряженными взглядами провожали его взглядами.
С тех пор, как принц отправил их и Змея на борьбу против диверсантов Мизуно прошло пять быстро пролетевших месяцев. Их распорядок жизни в это время выглядел, как тренировки и очень редкие выходы «на дело».
И за этот период воители Сумада могли вдоволь убедиться, что с другом принца явно что-то не так.
Взять хотя бы то, что никто не знал настоящий объем праны этого человека.
Конечно, сенсоры говорили те или иные значения, но в реальном бою Змей мог применять прану куда больше, чем было заявлено. Некоторые поговаривали, что на самом деле он скрывает свою истинную силу и в том бою с высшим воителем, именно он все и сделал.
Другие же шептались, что слухи о его битве с драконом чистая правда. И победителем в той битве был именно он, но, чтобы скрыть столь сильный козырь, руководство клана решило соврать.
Словно этого было мало, после каждого боя всех вражеских воителей, что не могли предоставить ценную информацию, он забирал себе для каких-то жутких исследований и экспериментов.
И если первое время такое отношение возмущало Сумада, то затем они кардинально сменили свою точу зрения, хоть и продолжали с напряжением относиться к личности Змея.
Ордынцев остановился перед шестью раненными Сумада. Лишь пара из них была в сознании.
— Коро, Тетсу, подойдите сюда. — средние воители, тяжело вздохнув, протянули ладони к Стасу, на которые тот и положил левую руку.
Землянин принялся осторожно зачерпывать из окружающего пространства природную энергию, смешивая ту с вытягиваемой праной своих подчиненных, попутно спустив на получающуюся смесь жадный эфир.
За прошедшие месяцы он пообтесал открытую ранее технологию, повысив ее КПД и снизив затраты на концентрацию.
Также он потратил много времени, чтобы оснастить самые эффективные земляные техники эфиром. Все эти светящиеся фиолетовым светом скалы и стены были как раз из этой категории.
Таким образом, теперь любая техника Ордынцева представляла куда большую опасность.
Но вернемся к ритуалу.
Дождавшись, когда эфир породит достаточно жизненной силы, Ордынцев взмахом правой руки направил шесть почти невидимых эфирных нитей прямо в тела раненных, по которым он и пустил жизненную силу.
В ту же секунду прямо на глазах у зрителей раны у лежачих воителей принялись медленно закрываться. Бойцы, что были в сознании, стиснули от боли зубы, но смогли удержаться от крика.
Когда закончилась прана у средних воителей, вперед друг за дружкой шагнули их подчинённые.
Полностью всю прану они, конечно, не сдавали, но отдавали ее значительную часть.
Тем не менее, сил все равно не хватило, поэтому пришлось использовать еще один десяток низших воителей.
Однако, когда лечение закончилось, раненные уже могли встать и двигаться своими силами.
Ради одного лишь этого лечения окружающие его бойцы были готовы простить своему командиру все его странности и безумства.
Даже если бы вскрылось, как многие подозревали, что на самом деле Широ Змей мучает, а потом поедает пленников, то никого бы это особо не взволновало.
В конце концов, жрет же он врагов?