Страница 54 из 61
– Всё-всё относить? – сиделка глянула меня недоверчиво, потом перевела взгляд на снедь и корзинки.
– Именно, – я подтвердил свою решимость энергичным кивком. – Только вынь все мои чертёжные принадлежности.
Девушка нехотя приступила к сбору всех вкусностей, что достала перед этим и, не выдержав, попросила взглядом оставить пару перепелов, так я мысленно назвал мелких птичек.
– Оставь то, что тебе очень нравится, – кивнул я ей.
– Эм... – она закатила глазки. – Ну ладно, раз вы настаиваете, – Марфа медленно продолжила исполнение просьбы, словно ожидая отмены моего решения.
Я остался невозмутим и спокоен, и дождался, пока ревизия с паковкой еды по корзинам завершится. Девушка вышла с ними, и я наконец-то взялся за письма.
Первое подписано очень красиво, с кучей завитушек и если бы я не увидел подпись, то решил бы, что это от девушки. Тут так принято оформлять депеши, или это очередная куча понтов? «От господина Робеспьера, поверенного в делах Ефима Трубецкого». Знакомое что-то, но ничего конкретно не говорящее имя хозяина этого «Артемона».
А вот второе, совсем скромное и явно выделанное из очень дорогой бумаги с водяными знаками, хотя я не уверен в правильности определения защиты писем или дензнаков в мире магии. «От Графа Берга, поверенного в делах Князя Фёдора Фёдоровича Голицына». Это ближе к моим познаниям, не в плане осведомлённости, а о знакомости фамилии.
Вот чё у них за поверенные? Иностранцы? Или тут мода держать при себе немчуру, иль кого-то там, за ради статуса. Хрен его знает. Но Робеспьер – точно француз. Или я ошибаюсь? В «Буратине» нечто похожее было. «Пьеро» – во! Ну ладно, почитаем, что там у них за поводы обратить на болезного меня свое внимание.
Промелькнула догадка, что это их отпрыски со мной поскубались мало-мало, да и следак Аперкилд намекал на богатеньких и влиятельных папашек. Знать бы ещё, кто из них кто!
Вскрыл тот, что с вензельками.
«Господин Феликс! Прошу уделить мне внимание и согласиться на беседу в удобное для Вас время. Примите искренние пожелания скорейшего выздоровления! Г-н Робеспьер.»
Хм! Вскрыл второй.
«Господин Феликс! Мой господин сильно разгневан выходкой своих сыновей. Я, как поверенный в делах Князя Фёдора Фёдоровича Голицына, считаю своим долгом обсудить неприятную ситуацию с Вами и попробовать прийти к обоюдовыгодному решению.
Желаю скорейшего выздоровления. Надеюсь, что я организовал достойный уход и вы находитесь в заботливых руках. Граф Берг.»
Ну, теперь хотя бы ясно, кто мои счета оплачивает. Я засунул письма назад в конверты и озадачился над ответами. Нет, выслушать мне придётся каждого, тут и думать долго не надо. А вот как известить господ о согласии, с моими скудными познаниями в старинном алфавите? Куда ставить эти «яти»? Ничего не остаётся, кроме как прибегнуть к помощи и подключить Марфу к оформлению ответных посланий.
Конверты нужны, опять же, а если представить, чего мне ещё понадобится из мелочей в условиях жизни нового мира... Впору за голову хвататься, представляя количество денег, требуемых на приобретение всего этого, и не только.
Погрустнеть окончательно не успел из-за резко открывшейся двери.
Марфа прибежала довольная, всем своим видом олицетворяя человека, выполнившего долг на полную катушку, и отвлекла меня от мыслей о ближайшем, насущном и жизненно необходимом.
– Марфа, я могу тебе доверять? – поинтересовался я, изобразив максимально серьезное выражение лица. – Дело есть! – я кивком указал на распечатанные конверты, ставшие элементом вожделений девушки.
Её округлившиеся глаза кричат от желания узнать содержимое, как она это ни пытается скрыть. Хотя сам я прекрасно осознаю степень её секретности, ведь девушки такие болтушки, тем более, в этом романтическом возрасте. Не думаю, что что-нибудь поменялось в этом мире.
– Конечно! – моментально воскликнула сиделка, подпрыгнув на табурете, куда только успела сеть. – Что будем делать?
– Ч-ш! Ты чего орёшь, как ужаленная? – я прижал палец к своим губам. – Это секретная информация!
Марфа села на место, заозиравшись по сторонам, и попыталась создать выражение партизана, готового на любые пытки. Ну-ну! Уже вечером все всё будут знать, хотя настроена девушка на обратное. Чёрт её знает, может и умеет держать рот закрытым?
– Ответы нужно написать, но мне нездоровится, да и конвертов нет, – я обозначил фронт запланированных работ.
Не успел я продолжить, как девушка вскочила и снова исчезла за дверью. Н-да! Пожал плечами и выпил кваса, оставшегося в стакане после встречи со следователем. Хотел налить ещё, но не успел из-за прибежавшей сиделки с пачкой конвертов, причём, явно женских. Вензельки в углах не оставили мне возможности двоякого толкования насчёт заказных принадлежностей для личных депеш у местной аристократии.
Девушка заняла место в кресле за столиком, напротив моей кровати, и застыла с ручкой в руках, внимательно глядя на меня и ожидая начала диктовки. Предварительно написала инициалы адресатов, чьи имена быстро прочла, как и тексты, что мне прислали. Ну и ладно.
– Я серьёзно, Марфа, – пришлось нахмуриться. – Это очень важно, и распространяться на эту тему нежелательно. Ты сможешь мне дать гарантию?
– Всенепременно! – девушка гордо выпрямилась.
Я отчего-то поверил в то, что информация о письмах уже не секрет, так как получены они почти открытым способом, однако о том, что написано в них, сиделка-аристократка распространяться не будет.
– Пиши два одинаковых текста, – я приступил к ответу. – Принимая во внимание Ваше послание, как проявление уважения, я соглашусь на встречу. Эм... – задумался о лаконичности. – Не слишком сухо, как считаешь?
– Хорошо и просто написано, – серьёзная девушка дала характеристику моему скупому красноречию. – Подпись какую ставить? – Марфа застыла, держа перо над изящной чернильницей из явно дорогого металла.