Эпидемия

После распределения, Эксархидис отчитался о проделанной работе по обустройству, как заправский политик. За относительно короткий срок после эпидемии успели сделать поразительно много. На продуктовую базу притянули с дюжину цистерн топлива и запитали холодильные установки, куда свозили сохранившуюся заморозку со всей округи. Рыболовецкий траулер радовал уловами. Рыба, которую теперь не спугивали двигателя кораблей и яхт, вернулась к берегу. Восстановили три фермы, с лихвой перекрывающие нужды в молоке, яйцах и мясе. Завезли оборудование для производства творога, сыра и других молочных продуктов. Привели в порядок несколько садово-огородных хозяйств, обеспечив общину свежими овощами и фруктами. База пока что снабжалась энергией от генераторов, благо топлива с избытком, но в скором времени запустят часть турбин Белореченской ГЭС, что обеспечит электричеством любой необходимый объект. Руководство знало свое дело, и прикладывало все силы для возвращения к нормальной, на сколько это возможно, жизни.

После хороших новостей, перешли к плохим. Слово взял Ефрем, рассказав о самой насущной проблеме — банде. Что это за люди, никто толком не знал, так как отследить их дислокацию, или взять одного из членов живым, пока не удавалось. Но стычки происходили регулярно. Были потери. Двоих человек застрелили во время ночных нападений, и пятеро погибли на ферме, еще в самом начале, когда выезжали на работу без охраны. Сейчас меры по безопасности усилили. Два броневика патрулировали поселок вокруг общины в темное время суток, все выездные группы сопровождались вооруженной охраной. Но угроза не исчезла. Начальник безопасности просил всех быть бдительными, не терять самообладание, усерднее работать и обещал справиться с врагом. Взбодрившиеся было люди, при упоминании банды, сразу сникли. На лицах читался страх и смятение. Прайс пока угрозы не чувствовал, но это спокойствие — обманчиво, и он это понимал. Человек всегда предпочитает просто не думать о негативе, пока не столкнётся с ним лицом к лицу. Один Воеводов оставался спокоен, Стив вообще редко видел эмоции на его каменном лице.

После сбора, народ группами отправился по рабочим местам: кто-то скрылся в зданиях, кто-то погрузился в транспорт и уехал в сопровождении охраны. Еще до погрузки Стив подошел к разговаривающим Джавиду и Марку. Из общего потока людей отделились Князев с девочкой, Вадим с собакой, Юля, и Тимур, обнимающий за талию Леру, и остановились рядом. Вызвав улыбки на лице и радостные возгласы приветствия у Юлаева и его девушки, подошла женщина средних лет с девочкой за руку. Поток людей обтекал их небольшую группу, как река камень. Одиннадцать человек пересматривались, то с улыбкой, то с открытым презрением.

— Да мы прямо одиннадцать друзей Оушена и собака. — Разрядил молчание Джавид. — Ну что, поздравляю некоторых с первым рабочим днем на пепелище цивилизации. Вперед, в светлое будущее Нового Мира, мои сестры и братья!

Глава 5. Марк

7 июля.

Кабардинка.

База «Рассвет».

10.41 по московскому времени

— Нормально вы прибарохлились. — Дмитрий крутил руль белого Хайлендера, отъезжая от яхт клуба. Следом за ними ехал второй джип, забитый до верха вещами Стива.

— Есть немного. — Ответил Марк, отвернувшись в окно.

— Ты всегда такой молчаливый?

— Не люблю болтать.

— Понятно. Ну сейчас для тебя самое то, болтать не с кем почти. Как ребра?

— Болят немного.

Дима почти всегда улыбался, даже без повода. Это раздражало, не смотря на действие таблеток. Сахаров старался не смотреть на смазливого безопасника, чтобы не провоцировать вспышки гнева.

Спокойное состояние начинало нравиться. Препараты творили волшебство — полный эмоциональный штиль. Ярость спала, словно ее посадили на цепь. Теперь мог её контролировать, и спускать только тогда, когда нужно. Но некоторые факторы все равно пробивали броню и начинали бесить, и улыбка Дмитрия была одним из таких.

Джавид со Стивом отправились на новые рабочие места, как и вся остальная компания. Сахарову оставалось лишь сидеть в комнате и ждать непонятно чего. Ребра почти не болели, или таблетки, или настолько привык к боли. Напрягала мысль, что вокруг опять много людей. Идея морского путешествия нравилась больше. Ощущение, словно приехал в гости, к чужим людям и вот-вот уедешь. Ближе к обеду за ним пришли, предложили вместе забрать машины из Новороссийска. Добрались быстро, минут пятнадцать стояли рядом с заведенными джипами, пока кондиционеры остужали раскаленные салоны. Даже этот внедорожник ощущался ближе и роднее чем комната в бетонной коробке за забором с колючей проволокой.

Открыл окно и поставил ладонь под тугой поток воздуха, перебирая пальцами. Посмотрел на небо, ставшее уже привычным. Пурпурный цвет ощущался вполне естественным. Мозг очень легко принял мысль о смерти человечества, так же, как и перемены небосвода. Просто безлюдно, пусто и тихо. На территории базы, где есть электричество, горячая вода и гомон людей, вообще создавалось чувство, что он в новой клинике, только без врачей и медперсонала. Изредка о произошедшем напоминали брошенные машины, покрытые гарью, закопченные окна домов. Казалось бы, он должен быть в ужасе и смятении, но мозг быстро адаптировался к происходящему, выдвигая на первое место только одну мысль — выжить.

Дмитрий вел себя, словно вообще ничего не произошло: перешучивался по рации с напарником во второй машине, подпевал под музыку, и постоянно улыбался, никак не походя на человека, пережившего конец света. Даже пытался вывести Марка на разговор, не смотря на молчание в ответ. Лишь демонстративно закрытее глаза прервали попытки завести диалог.

Вернувшись на базу, машины оставили в гараже. Крепкий мужчина в серой форме заверил, что все вещи останутся в целости и сохранности. В комнату идти не хотелось, не смотря на жару. Медленно побрел вокруг плеяды зданий, рассматривая асфальт под ногами. Солнце пекло, почти зажившие порезы на руках зачесались с новой силой. Шел вперед, игнорируя ощущения. Мимо гаража, гудящих генераторов в невысоком строении, складов и прочих непонятных построек. Из закрытого тира доносились глухие звуки выстрелов. Праздно шатающихся нет, все заняты делом. Лишь он один, неприкаянный.

За двухэтажным бетонным зданием приметил раскидистое дерево с приятной тенью, оглашаемой звонким стрекотом цикад. Хорошее место для уединения. Лежа в лечебнице, часто смотрел на парк за окном, и представлял, как будет гулять по траве, отдыхать под шепот листвы на ветру. Шагнул с асфальта на газон, и ступни сразу почувствовали прохладу. Опустился возле ствола, откинувшись спиной на грубую кору. Поднял голову наверх и начал рассматривать фиолетовое небо в прорехах зеленого покрова.

— Толковый спец, жаль у нас в подразделении таких инструкторов не было. — Раздался голос от угла здания.

Марк приподнялся и выглянул. Из-за стены показались двое в серой форме, с автоматами наперевес. Один расстегнул ширинку и направил струю на серую штукатурку, второй достал сигарету и закурил.

— Ага. Думал, все уже знаю в стрельбе, а оказывается — профан. Видел, как он двигается со стволом?

— Еще бы. Ты слышал, что Ефрем про него рассказал? Разведчик-диверсант, куча загран выездов, горячие точки. Там опыта — вагон и маленькая тележка.

— Надо теперь снарягу по его советам собрать. Давай завтра Колю зацепим и рванем в Новорос. Знаю там одно место, как раз с Кольком до всего туда по работе мотались, он тоже знает.

— Хорошо, я тоже с вами, не забудьте.

Продолжая разговор, мужчины скрылись за зданием. Сахаров снова оперся на дерево. Что-то в услышанном разговоре его зацепило, только еще не понимал, что.

— Эй!

Марк шел и разглядывал окна штабного здания, и не заметил, как с ним поравнялся один из приближенных Пимона, запомнил его по характерной зубочистке в зубах.