Колдунья из Треугольного переулка

– Пойдёмте, тётя Анна, – несмело подал голос Володя и взял женщину за руку.

– Да-да, конечно, – очнулась та, и они втроём двинулись в обратный путь. У ворот больницы стояла какая-то карета, и Яков остановился, чтобы узнать, не привезли ли в больницу новых больных, а Анна с Володей поспешили в дом.

– Пусть всё будет хорошо, пусть Маня будет дома! – как заклинание повторяла по дороге несчастная женщина. Из кареты вышел немолодой, но ещё крепкий мужчина с чёрной с проседью бородой, одетый в наглухо застёгнутый чёрный костюм. Чёрная шляпа, низко надвинутая на лоб, скрывала пронзительные глаза цвета замерзшего льда в проруби. Их строгий и властный взгляд цепко оглядел всё вокруг и остановился на фельдшере Натанзоне. Тот в свою очередь во все глаза уставился на приезжего и их глаза встретились. Глубокое волнение отразилось на суровом лице незнакомца.

– Яков… – едва выговорил он. – Йосиф… – прошептал в ответ фельдшер и мужчины заключили друг друга в крепкие объятия.

– Что ты здесь делаешь, брат, – всё ещё не придя в себя от потрясения, взволнованно спросил банкир Гурович.

– Что я здесь делаю? – воздел руки к небу Яков. – Я здесь работаю, а вот ты откуда тут взялся? Ты разве не в Николаеве?

– Я уже давно в Одессе, брат. Разве ты не знал?

– Откуда же мне знать? Я же с тех пор, как уехал, ни разу в Николаеве не был. А как Эстер? – настороженно взглянул он на него. – Здорова ли?

Гурович помрачнел и отвёл взгляд в сторону.

– Не сберёг я Эстер, брат. Не смог, прости, – глухо прозвучал в ответ его голос.

Яков, не отрываясь, смотрел в глаза своего двоюродного брата, и в его взгляде меняясь, мелькали разные чувства: боль, гнев, осуждение. Банкир не выдержал и отвернулся, они помолчали. Чувство неловкости, возникшее между ними, оживило в памяти воспоминание об их давнишней ссоре, когда ещё совсем молодой Йосиф увёл у своего старшего брата его юную невесту.

– Что же привело тебя к нам? – нарушив молчание, холодно поинтересовался Яков.

– Я ищу свою дочь, – коротко ответил Гурович, – по моим сведениям она живёт здесь.

– Дочь? Здесь? – брови Якова удивлённо поползли вверх. – Это кто ж такая? Я здесь всех знаю.

– Её зовут Анна, у неё есть ребёнок, девочка по имени Маня.

Наверное, если бы Гурович сообщил ему, что сейчас под ними разверзнется земля и начнётся землетрясение, то это не произвело бы такого впечатления на фельдшера, который при словах банкира так и остался стоять с открытым ртом.

– Ну что же ты молчишь, Яков? Ты знаешь её или нет?

Увлечённые своим разговором, братья не заметили, как у ворот опять появилась Анна. Увидев банкира, она с криком «Отец!» со всех ног устремилась к ним.

– Папа, папочка, – обхватив его шею руками, зарыдала она. – Маня пропала!

– Как пропала? – отодвинул её от себя Гурович. – Когда? В его памяти всплыл рассказ аббата Николя о его встрече с удивительной девочкой, и счастье тёплой волной прокатилось по его телу: внучка… у меня есть внучка… боже, какое счастье!

– С утра… – еле выговорила Анна.

– Уф, – с облегчением вздохнул банкир, – напугала. Да разве это значит – пропала, глупенькая ты моя? – ласково погладил он Анну по голове, как это делал когда-то в детстве. – Объявится скоро, чего ты так испугалась?

– Ты не понимаешь, – горячо заговорила Анна. – Маня никогда не уходит без спроса. А сегодня, – жалобно добавила она, – с утра её никто не видел.

– Это точно, – подтвердил Яков. – Без спросу ни-ни, так уж она у нас воспитана, – с гордостью добавил он, и Гурович почувствовал неприятный укол ревности при слове «у нас».

– Дядя Яков, – обернулась к фельдшеру молодая женщина и счастливо улыбнулась сквозь слёзы, – представляете, это мой папа. Он нашёлся!

– Ты удивишься, дочка, но Яков действительно твой дядя, – развёл руками Гурович.

– Как это? – удивлённо воскликнула Анна. – Настоящий дядя?

– Самый, что ни есть настоящий, – подтвердил банкир. – Яков – мой старший брат. Правда, двоюродный, – пояснил он.

– И как это я, дурак, сам об этом не догадался, – смущённо покачал головой Яков. – Ведь Анна – копия Эстер, такая же красавица.

– Так это я мамин портрет у вас видела? – догадалась Анна. Фельдшер смутился и покраснел. – Она была моей невестой, – хмуро заметил он, – что ж тут удивительного.

– Вот оно что…, – с интересом взглянула на него Анна. – Ты знаешь, папа, – сообщила она, повернувшись к отцу, – дядя Яков спас меня от верной смерти и все эти годы поддерживал нас с дочкой. Если бы не он, мы бы не выжили, мы с Маней его очень любим, – с чувством добавила она и горячо обняла зардевшегося фельдшера.

– А она к нам однажды в лицей приходила в маскарадном платье, – неожиданно раздался снизу голос Володи.

– Кто она? – повернулась к мальчику женщина.

– Да Маня же, вы об этом знали? – спросил он.

– Не-ет, – растерянно протянула Анна. – А когда это было?

– Это неважно, когда, просто это значит, что и сейчас она могла куда-нибудь сама пойти, то есть, без спроса, – высказал предположение мальчик.

– Куда же она могла пойти? – развела руками женщина. – Ей ведь и идти-то некуда, – обратилась она за поддержкой к столпившимся вокруг неё людям. Всё население больничного двора было уже здесь и с сочувствием внимало их разговору.

– У неё есть какие-нибудь подруги или знакомые в городе? – задумчиво спросил банкир.

– Да нет у неё никаких знакомых, – растерянно ответила Анна и вдруг вспомнила: – Хотя… недавно она ездила с Александром Константиновичем к Картамышевым, и там ей дали почитать одну книгу. – Может, она решила её отдать? – с надеждой обратилась она за поддержкой к соседям.

Все согласно закивали:

– Конечно, могла пойти. Чего ж не пойти?

Тут раздался цокот копыт, и к воротам подъехала больничная карета, из которой легко выскочил доктор Капилло с чрезвычайно сердитым видом.

– Яков, – увидев фельдшера, раздражённо бросил он, – немедленно позовите ко мне доктора Загребельного. Так меня подвести! – Аркадий Константинович был просто вне себя, из его глаз так и сыпались гром и молнии. – Сегодня в три часа он должен был быть на совете Комитета общественного здравия и почему-то не явился. Я вынужден был оправдываться из-за него, как мальчишка, – возмущался он, – чёрт знает, что.

Вперёд протиснулась Евдокия.

– Как это позвать? – взволнованно переспросила она, – Пати с утра в больнице нет… Все удивлённо переглянулись.

– И Джульетты, кстати, тоже нет, – вышла вперёд Тамара. – Где я её только не искала – нигде не могла найти, будто сквозь землю провалилась.

– Да-да, – закивала головой госпожа Вальтер. – Джульетта тоже с утра куда-то подевалась.

– И я искал, – застенчиво подтвердил, выйдя вперед Гриша-Генрих. – Может, она вместе с Маней куда пошла?

Тут только рассерженный Аркадий Константинович заметил, что у ворот собралась целая толпа людей. Увидев впереди заплаканную Анну, которую обнимал банкир Гурович, он слегка покраснел.

– Здравствуйте, господин Гурович, – протянул он ему руку и внимательно взглянул на молодую женщину:

– Что случилось, Анна? – участливо обратился он к ней.

– Маня пропала, Аркадий Константинович, – опустив голову, тихо ответила Анна.

– Нет, детка, – не надо так. Никто ещё никуда не пропал, – мягко поправил дочку банкир.

– Аркадий Константинович, мы можем воспользоваться вашим экипажем, чтобы навестить господ Картамышевых? – спросил он. – Есть предположение, что Маня у них, а свой экипаж мне нужно отправить по одному делу.