"Экономические теории и цели общества"

Корпорацию в ее зрелой форме в принципе можно рассматривать в качестве инструмента сохранения неравенства. Как мы видели, акционеры не выполняют каких-либо функций. Они не оказывают влияния ни на капитал, ни на руководство; они являются пассивными получателями дивидендов и процентов на капитал.

Поскольку последний возрастает из года в год, безо всяких усилий растут доходы и богатство акционеров. А традиция обеспечения секретности способствует независимости техноструктуры в вопросах определения уровня зарплаты своих членов и в дальнейшем увеличении существующих различий.

Решение могло бы состоять в превращении зрелых корпораций - тех, которые из чувства сострадания ускорили агонию власти акционеров, - в полностью государственные корпорации. Исходя из нежелательности экспроприации, это означало бы выкуп государством акций с помощью государственных процентных бумаг.

Это сохранило бы неравенство, но не позволило бы ему бесконтрольно увеличиваться по мере роста дивидендов и возрастания стоимости капитала. Через некоторое время передача собственности по наследству, налоги на наследство, филантропия, расточительство, алименты и инфляция приводили бы к истощению этого богатства. Тем временем государство определило бы допустимые различия в заработной плате в соответствии с тем, что считается необходимым и справедливым.

В принципе такое изменение не оказало бы никакого влияния на руководство.

Акционер исчезает, но он и прежде был бессилен. Одаренные люди, даже относящиеся к наиболее низкооплачиваемым категориям, предпочли бы административные должности, а не работу в цехе. И действительно, имеется множество таких государственных корпораций: «Рено», «Фольксваген» в его лучшие годы, Управление гидроэнергетического строительства на реке Теннесси, многочисленные предприятия коммунального пользования, принадлежащие государству, которые неотличимы по своим операциям от так называемых частных корпораций. Во всяком случае, мы здесь имеем дело с той частью экономики, которая характеризуется относительной гипертрофией развития. В результате общественные требования эффективности имеют второстепенное значение по сравнению с требованиями равенства.

Становится ясно, что наш анализ завел нас в область, совершенно не затронутую, не исследованную современной общественной и экономической мыслью, куда не осмеливаются проникать даже храбрецы. Даже в самых смелых теоретических рассуждениях не допускается мысль, что существует форма организации более высокая, чем «Дженерал моторc» и «Дженерал электрик». Если бы мы обратились к исследованию вероятной эволюции корпораций, и особенно к тому, какое влияние она окажет на возможность достижения большего равенства, это бы соответствовало повсеместно превозносимому понятию преданности канонам свободной и пытливой мысли. Однако мало вероятно, что были бы предприняты какие-либо действия, вытекающие из такого исследования.

Есть, однако, другие шаги к социализму, имеющие более непосредственный и настоятельный характер. Речь идет об областях, в которых все промышленно-развитые страны в силу необходимости под прикрытием разного рода маскировки уже проделали значительную работу. К этому реально существующему социализму мы теперь и обратимся.

Джон Кеннет Гэлбрейт. "Экономические теории и цели общества"» Глава XXVII Социалистический императив

Как было отмечено ранее, ни один проект социальных реформ не подвергается такому полному замалчиванию в солидных дискуссиях, как социализм в Соединенных Штатах. Его непринятие главными политическими партиями не подлежит сомнению.

Даже самый радикальный кандидат на государственную должность, если его намерения серьезны, следует общему примеру: «Я, разумеется, не выступаю за социализм».

Очень часто он объясняет, что предлагаемые им меры именно благодаря своему радикализму предназначены для спасения страны от социализма. Свободное предпринимательство нуждается в защите от бедствий, связанных с присущими ему неэффективностью, крайностями и заблуждениями.

На карту поставлено больше чем экономическая теория. Имеется также связь между свободным предпринимательством и личной свободой. Те, кто открыто осуждает социализм, защищают не только свою власть, собственность и денежные выгоды. Так же как у баронов в Реннемиде, личные интересы подкрепляются высокой моральной целью. Эта моральная цель так высока, что люди исключительно высокой добродетели без колебаний требуют, чтобы пропаганда и даже обсуждение социализма были запрещены во имя сохранения этой свободы.

Положение в других странах отличается по форме, но не особенно по результатам

[Вскоре одно незначительное отличие будет отмечено.]. В Западной Европе и Японии социализм является возвышенным, а не бранным словом. Результат, аналогичный американскому, достигается здесь отделением слова от его установившегося значения и еще более полным отделением от любого намека на практические действия. Англичанин, француз и немец могут быть пылкими сторонниками социализма. Но каким бы пылким социалистом каждый из них ни был, он прежде всего практичен. Поэтому он не станет серьезно предлагать, чтобы банки, страховые компании, автомобильные заводы, химические предприятия и, за некоторыми исключениями, металлургические заводы были переданы в общественную собственность. И конечно, в случае избрания на государственный пост он не станет требовать принятия законодательства в этом направлении. Как бы он ни одобрял такие действия в принципе, он не станет выступать за их практическое осуществление.

Причины, в силу которых на социализм налагается такой строгий запрет, сейчас становятся понятны. Социализм-это не то, что может понравиться техноструктуре; последняя, добиваясь независимости от собственников, отнюдь не стремится к подчинению государству. Ее защитные Интересы настоятельно требуют обратного. В качестве автономного органа техноструктура пользуется свободой в формировании собственной организации, проектировании, установлении цены и продаже своих продуктов, в навязывании своих убеждений и своей власти обществу и государству и в вознаграждении и продвижении своих членов. Интуиция предупреждает, что, если техноструктура станет орудием государства, эта автономия окажется под угрозой.