Страница 38 из 64
Сила: 1155 + 120 = 1275;
Ловкость: 2055 + 170 = 2225;
Разум: 3648 + 3377 = 7025;
Сила Духа / Характер: 2030 + 174 = 2204;
Выносливость: 1195 + 130 = 1325.
Готово… В Расходном Запасе, правда, осталось ещё 106 965 униаров, но пусть остаются — мало ли, вдруг срочно потребуются.
Я разорвал связь с дриаром и меня тут же пронзила волна невиданной мощи, вливающейся в тело. Стиснув зубы и сжав кулаки, я отдался мгновениям блаженства, чувствуя каждую клеточку усиливающейся плоти и костей. Меня пронзали наполненные силой пустарные молнии, становилась толще кожа, перестраивалась грудная клетка, позволяя вырасти новому, второму сердцу, и с каждым глубоким вздохом физическая и духовная оболочки становились могущественнее, чем когда бы то ни было.
Процесс закрепления развеялся, и я открыл глаза. Медленно размяв новосформированные мышцы шеи и рук, я постоял несколько секунд, с наслаждением прислушиваясь к размеренному биению двух сердец. Опустив взгляд на Вайнорию, я нежно провёл пальцами по пульсирующему тёмно-синему лезвию, а затем одним движением вложил клинок в заплечные ножны. Посмотрев в сторону города, я сделал первый шаг в его направлении и тут же остановился, услышав громкий щелчок.
Едва заметно нахмурившись, я посмотрел вниз и увидел сжимающую мою ногу оторванную по самое плечо человеческую руку. Обгоревшая кожа была разорвана на лоскуты, открывая взгляду искусственные металлические кости и торчащие трубки, заменяющие вены, из обрубков которых сочилась красная, напоминающая кровь жидкость. Не сводя глаз со всё ещё функционирующей гомункулярной конечности, я наклонился и медленно разжал вцепившиеся мёртвой хваткой пальцы, а затем выпрямился и несколько долгих мгновений задумчиво разглядывал эту поистине жуткую, но оттого не менее превосходно выполненную работу неизвестного мастера, что несмотря ни на что всё ещё пыталась цепляться за жалкие крохи своего неумолимо угасающего существования. И вот, когда последняя искра жизни покинула конечность человекоподобного гомункула, и пальцы его безвольно повисли без единого движения, я отшвырнул её в сторону и направился к вратам Афилема, оставив позади себя медленно распадающееся тело чёрного дракона.
Пора Владыке этого города ответить на несколько моих вопросов.
Глава 9.2
Покрытые снегом узкие афилемские улочки остались позади, и я переступил через порог услужливо распахнутых врат, оказавшись в самом сердце этого города. Дорога под моими ногами была вымощена гладким белым камнем, а по обе стороны от неё, на равном расстоянии друг от друга, тянулись ряды небольших елей, на чьих аккуратных зелёных ветвях красиво блестели свежевыпавшие снежинки. Окруженная зимним садом аллея вела к величественно возвышающемуся над своими подданными символу власти — замку Владыки Афилема, над острыми шпилями которого нависали тяжелые, тёмно-серые тучи.
Остановившись, я несколько мгновений рассматривал крепкие стены и чувствовал на себе взгляды сотен глаз, разглядывающих меня по ту сторону многочисленных пустынных окон.
— Он действительно сказал именно так? — обдумав услышанное, мысленно спросил я.
— Да, — уверенно подтвердил муржит. — Вне всяких сомнений.
— Хм… Что ж, спасибо, Харуд.
Оборвав связь, я направился к замку.
Вот и ещё один кусочек пазла появился в моих руках — маленький, загадочный, приносящий лишь всё новые вопросы… Однако на этот раз я прекрасно знаю, в какой именно картине его недостаёт.
Поднявшись по припорошенным снегом ступеням, я неспешно шел к большим двустворчатым вратам, у которых стояли буравящие меня мрачными взглядами герцогские гвардейцы. При моём приближении они молча распахнули створки и учтиво склонили головы, и я шагнул в тень уютного, тёплого коридора, освещённого приглушенным сиянием кристасветов, вставленных в искусные, кованые зажимы.
Замершая у стены светловолосая девушка в богатых одеяниях присела в глубоком реверансе.
— Позвольте мне поприветствовать вас, король Саргон Дэриор Драйторн, и выразить вам своё почтение, — произнесла она негромким мелодичным голосом, при этом не решаясь поднять на меня глаз. — Я графиня Лираэллит Брассел Элиниона Афилемская, дочь герцога Брассела Сература Афилемского и герцогини Элинионы Данул Фанрадии Афилемской. Мне отдана честь сопроводить вас к моему отцу. Он ждёт вас в главной переговорной зале.
Дочь? Так у Балисса была сестра?
Не показывая своего удивления, я с интересом скользнул по ней взглядом. А она красива: белая кожа, утончённые черты лица, полные губы, большие серо-голубые глаза с длинными ресницами, в собранных в аккуратную причёску длинных волосах поблескивают заколки с драгоценными камнями, что также сверкают в изящных серьгах и колье, центральный бриллиант которого практически касается выглядывающих из декольте полукружий подтянутой груди. Так и замерев в реверансе, она подчёркнуто вежливо дожидалась ответа, и лишь её чересчур сильно сжавшие платье пальцы выдавали сковавшее её мысли внутреннее напряжение, которое искусно скрывало спокойное лицо и расслабленное тело.
— Буду рад вашему сопровождению, миледи.
После моих слов двери за спиной закрылись с тихим стуком, перекрыв поток холодного воздуха. Девушка кивнула, выпрямилась и, смиренно сложив на пышном подоле ладони, молчаливо двинулась вперёд, предоставив мне возможность любоваться вырезом платья с открытой прямой спиной и манящим изгибом поясницы. Мы шли в молчании, и по пути нам не попалось ни одного слуги или охранника. И лишь когда мы поднялись на предпоследний девятый этаж и немного поплутали по коридорам, Лираэллит остановилась у широких двустворчатых дверей и вновь склонилась в реверансе, наконец нарушив тишину своим приятным, отменно поставленным голоском, которым, держу пари, она могла вести самые утончённые беседы, очаровывая многочисленных аристократов, пирующих на высокосветских балах:
— Мы пришли, милорд Саргон.
После этих слов юная графиня повернулась, взялась за дверные ручки и надавила на створки, распахнув их. Она сделала несколько отточенных шагов вглубь просторной залы, затем повернулась ко мне и снова поклонилась, не поднимая глаз.
— Перед вами правитель Афилема, герцог Брассел Сератур Афилемский, мой почтенный отец.
Шагнув в сторону, она замерла. И когда я прошел мимо неё, она направилась к выходу и вышла из переговорной залы, аккуратно закрыв за собой двери. Я же не спешил, медленно продвигаясь вперёд и с лёгким любопытством осматривая помещение: слева длинный, лакированный тёмный стол, окруженный стульями с высокими спинками, справа располагался большой камин с расставленными у него большими мягкими креслами и столиком с многочисленными, поблескивающими графинами со спиртным. Мои шаги отдавались лёгким эхом от жемчужно-перламутровых мраморных плит, везде висели живописные картины талантливейших художников Древнира, перемежающихся с щитами и оружием, на которых выделялся семейный герб Афилемской династии — кубок с выгравированным на нём волшебным посохом, полный сияющих золотых монет на фоне двух скрещенных клинков.
Миновав всю длину стола и остановившись аккурат у его начала, я наконец устремил свой взгляд вперёд, на изготовленный мастерами своего дела деревянный трон с мягкой серебряно-чёрной обивкой, что величественно стоял ровно в центре, на фоне одного из трёх витражных окон, высящихся позади него. И на нём восседал немолодой мужчина с жестким лицом, проседью в аккуратно зачёсанных, когда-то абсолютно чёрных волосах, перехваченных сжимающим голову серебряным обручем, поджатыми тонкими губами и пристальным взглядом серо-голубых глаз. Возложив расслабленные руки на подлокотники трона, он держал прямую спину и не мигая рассматривал убийцу своего сына. И я в ответ занимался тем же самым, с тенью неподдельного интереса разглядывая одного из владык Объединённого Архиона.