Отпускаю

 

«Если Вы решитесь, обратного пути не будет. Вы видите их, а они видят Вас. Понятно?»

(с) «Константин: Повелитель тьмы»

Только это заставило меня сдвинуться с места и ступить ко входу. Самая странная, самая дикая роль в моей жизни…

Шагнул было к ступеням, но выскочивший откуда-то сбоку человек бестактно оттолкнул меня плечом в сторону.

Прямо у моих ног, слева, рухнул сверху кусок кровли.

Ошалело застыв, я медленно поднял взгляд на замершего совсем близко ко мне мужчину. Серебряно-пепельные волосы, надорванное правое ухо, чудные фиалковые линзы… сигарета в белых зубах.

— Огонька не найдется? — мурлыкнул улыбкой незнакомец, как-то быстро, почти неуловимо глазу, подался вперед, левая его рука легонько толкнула меня в грудь, вынуждая отступить назад.

С грохотом упал рядом с нами и еще один кусок.

— Н-не… к-курю… — заплетающимся языком жалко промямлил я, таращась в лавандовые глаза. — Из-вините… С-спасибо…

— Будь! — мужчина картинно повел бровью, ухмыльнувшись, соскочил со ступени, прошел дальше. Я обернулся, но он как сквозь землю провалился.

Взгляд мой снова упал на куски шифера. В груди всё заледенело, затряслись руки.

В голове почему-то всплыл вскользь изучаемый в театральной школе образ: «В-велной дологой идете, тов-валис-счи!».

Медленно моргнул. Мотнул головой.

Соберись-соберись, идиот!

Вскинулся, приосанился. Отбросив волосы со лба, уверенно вошел в приемный покой, грациозно продефилировал к стойке регистратуры.

— Гхм, — начал я, воровато пряча взгляд, — подскажите, а Маргарита Александровна Бестужева…

— Да, — улыбнулась мне медсестра, — через час начнется ее дежурство.

Я отшатнулся от стойки, качнувшись, зачем-то развернулся к выходу.

Беда…

— Что Вы хотели? — девушка приподнялась, положила руку на мое плечо.

Я приоткрыл заслезившиеся глаза и, с трудом взяв себя в руки, обернулся, надевая фирменную улыбку, стараясь изо всех сил игнорировать тот свистящий ветер, что носился в моей голове.

— Я ее коллега из Лондона, — вальяжно оперся о стойку и томно глянул на девушку.

— А мне Ваше лицо знакомо, — прошептала она, восторженно скользя по мне взглядом.

— Мне все так говорят, — стараясь уже поменьше улыбаться, сквозь зубы деревянно выдавил я, — лицо тривиальное…

— Я бы так не сказа-а-ала… — медсестра сильно задумалась, я бы даже сказал, ушла в себя.

— Мне нужен Сергеич!!! — слишком нервно и возбужденно рявкнул я, сразу же испуганно прикрывая рот рукою.

Я сбрендил, я не сбрендил?!! Ад?!!

Знаете, часто люди сравнивают свое «я» с животными: сильными тиграми, царственными львами, верными волками… Если б мое «я» сейчас возможно было вытащить на белый свет — это была бы обдолбанная всеми видами наркотиков хворая гиена.

— Начальника реанимации в виду имеете? — выдавила девушка, рассматривая мои губы.

— По всей видимости, — кивнул я. — Информация есть. Важная. Сергеич. Нужен.

— Четвертый этаж, там отделение… Вас проводить?

— Не стоит…

Я отлип от стойки и на ватных ногах побрел к лифту.

Ад?.. Я был в Аду?.. Она была в Аду?.. Теперь все это не важно… Сейчас это не важно…

Томас, тебе дал леща Дьявол…

Я невидящим взглядом уставился в закрывающиеся двери лифта.

Меня отхреначил Сатана…

Уложил ладонь на щеку, открыл рот.

Пуговицы… Шекспир… Фрейд… Орфей… Вилы?.. Горящие красным пламенем глаза Марго, летящие в огненном вихре длинные волосы…

Она умрет… Она умрет!

Я выскочил из лифта и побежал по коридору. Рванул к ординаторской, с грохотом распахнул дверь.

Седовласый реаниматолог степенно отставил кружку с горячим кофе в сторону. Медленно перевел равнодушный взгляд на меня.

Судя по всему, этого мужика вообще нельзя было застать врасплох…

— Сергеич?! — неуверенно то ли спросил, то ли подтвердил я, узнавая его сразу и по старому фото в телефоне Марго, и по своим галлюцинациям. — А?!

— Еще нет, — был категоричный ответ.

— Это как? — несмотря на жуткий, липкий страх, плескавшийся в моей груди, я как-то даже слегка удивился.

— Дежурство официально с девяти, — пояснил, ядовито улыбаясь, врач, — так что, как бы… — он сделал движение рукою, намекающее, чтобы до девяти утра я исчез из его поля зрения.

— Стой, — я шагнул в ординаторскую, — я врач из Лондона! Ты знаешь, что Марго была там год назад? Так вот, пришли ее анализы на свертываемость…

— Резво у вас там лаборатория работает! Всего год коагулограмма! — в голос заржал Сергеич, хватая трясущейся рукою кружку со стола. — Я впечатлен!

— Маргарита умирает… — выдавил я, моментально стирая с лица мужчины улыбку.

— Ты чего лепишь, дурачок?! — разозлился реаниматолог. 

Поднялся, опасно пошел ко мне.

Стой и не дергайся. Хлеще Дьявола вряд ли тебе кто лицо начистит…

Но это злой русский реаниматолог!

Тоже верно…

— У нее жуткий риск тромбоза… — я шагнул назад и отвел взгляд. — Много курит, много пьет, принимает неправильные таблетки, правильные не принимает, практически не спит, — я уставился сверху вниз на побледневшего врача. — Я умоляю, не веришь мне — сделай хотя бы свертываемость по Ли-Уайту… Но сделай немедленно!

— А ты дурак! — кивнув, уважительно одобрил доктор. — И тест-то выбрал какой…

— А чего? Какой? — как-то сник духом я.

— Ну, идем, колонист… — настороженно пробормотал Сергеич, вручил мне в руки кружку, открыл дверь.

О, как бы я хотел пойти… Как бы я хотел увидеть ее сейчас, обнять ее, прижать ее к себе, впиться поцелуем в желанные губы… Но это лишний стресс, лишние нервы, лишняя боль… Это лишний, неоправданный риск…

Я крепко сжал кулаки и обернулся к реаниматологу: