Страница 6 из 13
‒ Мария, ‒ услышала девушка голос Зиневича, стоявшего рядом с ней, ‒ ну что вы так испугались?
Было такое впечатление, что инструктор ЦК слышал мысли Градовой. Мария подняла глаза и попыталась разъяснить молодому человеку свои сомнения, но он положил квадратную ладонь на плечо студентки и мягко произнёс:
‒ Знаю. Всё знаю. Сам был точно в такой же ситуации несколько лет назад.
‒ Я совершенно не готова, ‒ с нотками обиды в голосе говорила Маша.
‒ Вижу, ‒ тем же убаюкивающим тоном говорил Зиневич. ‒ Пойдёмте со мной.
‒ Куда?
‒ Не бойтесь меня, Мария. Я хочу с вами поговорить. Настроить вас. Раскрепостить, наконец. Приглашаю вас в кафе. Здесь недалеко, на Пятницкой открылась новая кафешка. Посидим, выпьем кофе с пироженками, поговорим о ваших обязанностях. Вот увидите, ничего страшного нет.
Мария никак не ожидала подобного приглашения. Она очень хотела отказаться. С чего это вдруг она пойдёт с незнакомым мужчиной в кафе? Градова видит его в первый раз. Он к тому же такой франт, так модно одет, что Мария рядом с Александром ощущала себя серой мышью. Но подкупал голос молодого человека и его очаровательная улыбка. Он ощущался Машей как человек добрый и безопасный. Мария, как загипнотизированный удавом кролик, слегка кивнула и сказала тихо:
‒ Пойдём.
Минут двадцать шли пешком. Александр всё это время не молчал. Он рассказывал Маше, как десять лет назад приехал в Москву из Белорусского Гродно. Как с первой попытки поступил в институт. Как после института отслужил два года офицером в ракетных войсках. И как после армии пошёл на комсомольскую работу. Рассказывал Зиневич увлекательно. Каждое время в его жизни было наполнено событиями. Марию увлекал собеседник. Она и не предполагала, что многое в этом повествовании было неправдой. Вернее было полуправдой. Чуть приукрашено, чуть преувеличено. Многое просто скрыто. Но звучало всё весьма правдоподобно и вызывало уважение.
Мария не заметила, как подошли к дверям кафе. Сквозь стекло читалась табличка: «Мест нет». Немудрено. Пятница, время к вечеру. Но на удивление Маши, Зиневич очень уверенно открыл входную дверь и протянул руку швейцару.
‒ Привет, Гриша, ‒ тряс руку служащему Александр, будто старому знакомому. ‒ Мой столик, надеюсь, свободен?
‒ А как же, Александр Виленович, ‒ услужливо улыбаясь, ответил швейцар, мужчина лет пятидесяти. ‒ Девушка с вами?
‒ Да.
Зиневич достал что-то из кармана, Мария не успела разглядеть что, и положил в карман швейцару. Тот энергичным движением распахнул следующую дверь и пропустил гостей в зал. Александр взял Марию под руку и проводил к столику у стены на небольшом подиуме.
В центре зала высокий модный парень и три девушки ритмично двигались под композицию Майкла Джексона «The Way You Make Me Fell».
‒ Так значит у вас, Александр, в этом кафе есть свой столик, ‒ сказала Мария, оглядывая посетителей за другими столиками.
‒ Мария, мы с вами молодые люди. Давайте заканчивать с официозом. Предлагаю перейти на «ты».
Маша убрала руки под стол, наклонила голову и сверлила глазами Зиневича. Она ничего не ответила на просьбу нового знакомого. Зиневич не выдержал молчания и искусственно рассмеялся.
‒ Вы… вернее ты, продолжаешь меня бояться. Да не кусаюсь я, Маша, не кусаюсь.
‒ Я вас не боюсь, ‒ Мария не спешила переходить на «ты». ‒ Вернее, боюсь, но совсем немного.
‒ Почему?
‒ Вы так запросто открыли дверь, на которой табличка «Мест нет». Вы человек другого уровня. Для меня это неизвестность. От этого и боюсь.
Зиневич посмотрел в глаза Марии. Улыбка теперь на его лице не была такой яркой и беззаботной. Он сделал вывод, что эта провинциалка не так простодушна, как казалось на первый взгляд. Тем было интереснее. Александр пересел на диванчик рядом с Марией.
‒ Маша, ‒ вкрадчивым голосом начал Зиневич, ‒ мы взрослые люди и понимаем, в какой стране и в каком городе живём. Понимаем, что есть законы писаные и неписаные. И не всё, что говорят по телевизору и пишут в газетах, соответствует действительности. Хотя бы вот этот пиджак и вот эти джинсы, ‒ Александр провёл рукой по своей одежде. ‒ Ты же знаешь, что я купил это не в универмаге через дорогу.
‒ А где тогда? У спекулянтов?
‒ Ну зачем же так примитивно? В «Берёзке». Ты знаешь, что это?
‒ Слышала. Но там на рубли не купишь.
‒ Правильно. Там нужны чеки. А чеки это валюта.
‒ Вам в ЦК платят валютой? ‒ с явной иронией спросила Мария.
‒ Нет. Нам платят так же как и всем. Но такая должность как моя подразумевает связи. А связи это самая твёрдая валюта. Поняла?
‒ Ты мне, я тебе!
‒ Правильно. Самый социалистический принцип,– хитро улыбнувшись, продолжил Александр. – От каждого по возможностям, каждому по способностям.
‒ Но как же тогда…
‒ Мария! ‒ Александр прервал вопрос девушки, взяв её за предплечье. ‒ Я простой мальчишка из глубинки смог добиться большой должности. Я в паре шагов от элиты этой страны. Это дано совсем не каждому. Для этого надо иметь вот здесь, ‒ Зиневич ткнул себя пальцем в лоб, ‒ много извилин и правильно ими пользоваться. Ты всё прекрасно понимаешь. Просто хочешь показать свою принципиальность и честность. Но это не тот случай. В жизни, там наверху, всё совсем по-другому.
‒ Что положено попу, не положено дьякону?
‒ Правильно, Маша. Ты хорошая ученица. Если захочешь, я из дьяконов вытащу тебя в попы, ‒ Зиневич громко рассмеялся. ‒ Заметь, не я привёл эту аллегорию.
В эту минуту подошёл официант. Зиневич, как и обещал, заказал кофе, пирожные и попросил подать фирменное мороженое с шоколадом и орехами.
‒ Даже не думай отказываться, Маша, ‒ настаивал он. ‒ Я нигде не ел такого вкусного мороженого как здесь.
Мария и не думала отказываться. Она переваривала только что произошедший разговор. В душе она была согласна с позицией Зиневича. Только в отличие от него она не могла себе позволить говорить об этом так откровенно. Несмотря на то, что в стране уже пару лет буйствовала гласность.
‒ Я не откажусь, ‒ сказала она. ‒ Я очень люблю мороженое. Саша, скажите честно, вы пригласили меня сюда совсем не для того, чтобы посвятить в тонкости комсомольской работы?
Зиневич опять улыбнулся своей располагающей улыбкой.
‒ Мария, ты прелесть. Давай с тобой дружить.
‒ Саша, вы не ответили на вопрос, ‒ настаивала девушка.
‒ Нет! Конечно, нет. Мы не будем сегодня говорить о работе. Да и ни к чему. Из нашего короткого общения я уже понял, что ты именно тот человек, который должен быть секретарём. И не просто курса, я бы заглянул выше. Понимаешь, о чём я?
Мария улыбнулась и ничего не ответила. На столе уже появились чашки с ароматным кофе и эклеры, густо политые шоколадом. Маша не очень благоволила к бодрящему напитку, но вот пирожное её очаровало. Теперь ей совсем не хотелось ни о чём говорить, ей хотелось наслаждаться вкусом.
В кафе пробыли недолго. Мария насытилась обществом инструктора, и ей захотелось в общежитие. Там на тумбочке лежала уже начатая вчера книга Эрика Сигала. Погрузиться в перипетии жизненной драмы преуспевающего профессора, это, пожалуй, единственное чего хотела сейчас Мария. Зиневич не оставил свою новую знакомую одну. Он поймал такси и довёз Градову до общежития. Вежливо, опять-таки с улыбкой, попрощался и, пожелав хорошего вечера, уехал.
Маша поднялась к себе в комнату. Подруг, соседок по общежитию, не было. Наверное, в пятницу пошли куда-нибудь развлечься. Мария сходила в душ, переоделась и легла с книгой на кровать. Пыталась погрузиться в события романа, но глаза всё время соскальзывали со страниц. Мысли возвращали девушку к сегодняшнему вечеру. Саша. Она почему-то думала о нём. Этот молодой человек вызывал у Маши противоречивые чувства. Милый, приветливый, очень умный, оттого и успешный. Его очаровательная улыбка и бархатистый, с лёгким прононсом голос, притягивали. Его хотелось слушать и видеть. Маша задала себе вопрос: он нравится ей, привлекает? Да. Зачем врать себе? Среди однокурсников нет ни одного подобного парня. Они все, разве что кроме Славы Сушкова, ещё дети, взбалмошные старшеклассники. Сушков же чрезмерно серьёзен и живёт совершенно другой жизнью. Он похож на революционера. Идея, известная только ему одному, для него главное. Девушек он привлекал, но никакой обратной связи не допускал.