Страница 4 из 11
Василий, обеспокоенный моим отсутствием, крутился вокруг надрывающегося в крике ребенка – видимо, пытался утешить. Взглянув на меня с укоризной, он вспрыгнул на пеленальный столик, куда я положила зареванного Ваньку, и принялся наблюдать, как я разворачиваю пеленки. «Эх ты, горе-мамаша, за тобой глаз да глаз нужен», – говорил его взгляд, – Ребенок тут надрывается, а она, видите ли, свою жизнь оплакивает. Тьфу. Нет у вас инстинкта, как у кошек!»
Звонок?! Господи, кого это принесло с утра пораньше? Васька, забыв обо мне и Ваньке, подняв хвост трубой, помчался в прихожую. Он считает своим долгом встречать всех приходящих – в общем, ведет себя, как радушный и гостеприимный хозяин. Ну, или ждет угощения, что вероятнее всего.
Да иду я, иду. Кто там такой нетерпеливый?
Перемазанная слезами и соплями, с обкакавшимся ребенком в одной руке и грязным подгузником в другой, я распахнула дверь, ожидая увидеть на пороге что-то забывшего Андрея.
О нет, только не сейчас! Только не сегодня!
Я едва не застонала от отчаяния: на пороге стояла улыбающаяся Надежда Игоревна. Моя дорогая свекровь.
Нет, не подумайте – я очень люблю свою свекровь. Она у меня очень милая, заботливая, внимательная. Иногда даже чересчур внимательная, если вы понимаете, о чем я…
Глава 4
Надежда Игоревна в легком шоке оглядела мой халат, заляпанный подозрительными пятнами, и переключилась на внука.
– Ути-пути-путютюшеньки, кто это у нас такой хорошенький? Кто это тут у мамочки на руках? Кто тут у нас обкакался? Бабулечка привезла тебе новые игрушки, утю-тю…
В ванной, пока я подмывала Ваньку под струей теплой воды, свекровь, артистично приподняв свои тонкие брови, спросила:
– У вас что, стиралка не работает? Так привезла бы ко мне, у меня машина работает исправно…
В этой фразе – вся моя свекровь. Сколько ее знаю – она всегда разговаривает намеками и полунамеками, в особо тяжелых случаях в ход идут ОСОБЫЕ ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ И ПОЛУВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ ВЗГЛЯДЫ. За двадцать лет жизни с Сашей я научилась по степени сжатости губ Наденьки определять ее настроение, а по углу наклона бровей – эмоции, которые ею движут в данный момент.
Сейчас она намекала мне на мой внешний вид, разумеется. Сказать ей, что халат я меняла полтора часа назад? Думаю, не стоит – все равно не поверит. Да и не понять ей меня – она своих детей грудью не кормила.
Не делая попытки взять вымытого внука на руки, свекровь отправилась с разведкой на кухню, попутно заглянув в детскую и в нашу с Сашей спальню.
– Шурик после дежурства? – понизила она голос, – Устал, конечно… Я вас в субботу звала к себе, да он перезвонил и сказал, что лучше бы мне самой приехать – помочь тебе с внуком. Ну вот я и здесь… Ой, а время-то уже завтракать… Оль, у вас молоко безлактозное есть?
От возмущения у меня парализовало голосовые связки. Нет, ну вы видали? Не посоветовавшись со мной, позвал к нам свою маму… Помогать она будет, как же! Да я в десять раз больше с ней устану, потому что:
1. "Оленька, деточка, подгузники мальчикам надевать не следует – у вас потом внуков может не быть, понимаешь, о чем я"?
2. "Оля, а молоко безлактозное есть? А печенье с заменителем сахара? Ой, а хлеб только белый, да? А на обед ничего такого ради меня не готовь – только овощи и белок".
3. "Нет, солнышко, бабушка не может тебя взять на ручки – бабушку артрит замучил и спина болит. Ой, как он громко плачет. Оля, Оля, иди сюда, потом душ примешь".
4. "Пеленки следует проглаживать с двух сторон – когда Сашенька родился, я так и делала – днем и ночью".
И, наконец, мое самое любимое:
6. "Мои дети себя так никогда не вели".
Прямо обожаю эту фразу. Глаз начинает дергаться, когда моя свекровь с придыханием рассказывает о своей другой внучке – племяннице Саши. И с рождения-то она чистым ангелом была, и не плакала никогда, и всегда, когда хотела пеленки намочить, попу приподнимала – "Представляешь, какой умный ребенок?"
"Не то, что твой", – слышится мне в этом предложении.
Бесит!
Нет, я очень люблю и уважаю Надежду Игоревну: в конце концов, это благодаря ее неусыпным стараниям и правильному воспитанию у меня такой замечательный муж…
"Ага, который переписывается с другими женщинами", – ехидно добавил внутренний голос. Слезы снова сами собой наполнили мои глаза: значит, пока я тут рожаю ребенка и ухаживаю за ним, превращаясь в огородное чучело, мой Саша пишет другой? Как это несправедливо! Воистину прав был тот, кто говорил, что лишь только женщины истекают кровью…
Преодолев легкое сопротивление свекрови, я вручила ей причмокивающего Ваньку, заперлась в ванной и дала волю слезам. Я захлебывалась рыданиями, не понимая, что со мной происходит: обычно мне не свойственно плакать – а причины для слез в моей жизни бывали и посерьезнее.
Не могу, просто не могу. Я устала: устала быть доильным аппаратом, устала от невозможности нормально сходить в душ и поесть. Хочу на массаж, почитать книжку, поваляться перед телевизором и посмотреть сериал… А вместо этого я сейчас буду одной ногой качать ребенка в коляске, другой – пылесосить, а руки мои будут готовить два блюда: для мужа и отдельно – для свекрови, потому что она сидит на определенной диете без сахара, молока, масла…
– Оля! Оля, выходи! – послышался требовательный голос свекрови, – Тут ваш кот мне обувь испортил, мне ее срочно вымыть надо!
Ай да Вася. Ай да молодец. Чувствует, стервец, настроение хозяйки. Надо его рыбкой угостить.
– Ай, ай, Вася, нельзя так себя вести! – кое-как умыв лицо, я вышла на кухню к свекрови и сыну. Васька, изобразив раскаяние на лице, крутился у моих ног, выпрашивая подачку.
– Что у вас тут происходит? – Надежда Игоревна быстро всучила мне Ваню, – Что случилось, Ольга?
– Ничего! – я пожала плечами, – Просто ваш сын переписывается с другой женщиной! Вот. Наверное, разводиться буду. Детей жалко, конечно, но что поделаешь?!
Глаза свекрови расширились от удивления и ужаса. Довольная произведенным эффектом, я принялась разливать по чашкам чай. Хотите безлактозного молока, значит? Приносите его с собой!
Глава 5
Мне жену словно подменили: бесится и орет на пустом месте. Я уже объяснял ей тысячу раз, что Таня – это просто коллега, которая переживает тяжелый развод и мне хотелось ее как-то поддержать в трудный момент…
В ответ услышал: "Почему же ты мне никогда таких слов не говорил?" "Почему ты мне не отправляешь виртуальные розочки?" и "Я, если ты не заметил, тоже женщина".
Женщина? Ты?! Вот это новости! Я всегда думал, что женщины – это милые, кроткие создания, благоухающие духами с цветочным ароматом, жарящие по вечерам пирожки. А ту фурию, которая ежедневно устраивает мне концерты с повышением голоса, я не знаю. И духами, милая, ты тоже давно уже не пахнешь.
Этого я, естественно, говорить ей не стал – жить-то мне хочется. И потом, какие розочки?! Показать вам нашу семейную переписку с Олей? Да что вы, не смущайтесь, она такая безобидная, что ее можно ставить заставкой к передаче "Спокойной ночи, малыши" – впрочем, как и сцены из нашей личной жизни.
Оля: "Во сколько будешь? Хочу сходить в душ, а Андрей сегодня остался у друга".
Я: "В районе восьми. Что-нибудь купить?"
Оля: "Да. Возьми куриные грудки, пачку риса, творог со сметаной, хлеб, пару пачек печенья".
Оля: "И туалетную бумагу".
Скажите мне, пожалуйста, куда в этих сообщениях вставить розочку? После туалетной бумаги?
Короче, обстановочка в доме – мама, не горюй. Оля ходит букой без настроения, гладит пеленки по совету мамы. Думал, что она просто устала, говорю ей: "Сходи на маникюр, развейся, погуляй по магазинам, ребенка беру на себя", а она мне: "Грудью ребенка кто будет кормить, ты? Или, может быть, Танечка твоя?"