Страница 68 из 145
— Где ты его взял? — тихо прошептал он, будто опасался, что цветок исчезнет, будь его голос чуть громче.
— Он принадлежит одной девочке, которая была ещё в шахте ядерноголовых, — ответил я.
— Это путеводный свет, сияющий во мраке, — ответил алхимик. — У нас его называют Люнэбрия. И это не просто цветок. Это частица души хоши, малочисленной расы проживающей далеко на северо-востоке отсюда, в Стране Падающих Звёзд. Моя мать была родом оттуда.
А вот это интересно. Не ожидал, что цветок окажется настолько необычным, да и кое-что еще узнал о Гинерте.
— Цветок вырастает к двадцати годам, забирая себе крохотную частицу души своего создателя. У матери была Люнэбрия, которая росла в красивой фарфоровой вазе. Однако она была больше. Её полупрозрачные лепестки сверкали в темноте, подобно бриллиантам. Говорят, что другие хоши могли видеть друг друга на огромных расстояниях благодаря этим цветам, однако я не знаю, так ли это на самом деле. Несмотря на то, что я лишь наполовину принадлежу этой расе, я не способен увидеть путеводный свет этих цветов, — подробнее рассказал Гинерт, немного удивив меня.
На карте, далеко в темной области, появились золотые буквы названия страны Нагаребоши. Она была восточнее родины Феллы, и наверняка там тоже холодно. Надо как-нибудь посетить те земли, но потом. Сейчас просто нет на это времени. Однако у меня был вопрос: почему свечение вижу я? О леших Гинерт не сказал ни слова. Стоит подумать над этим, прежде чем обсуждать.
— Цветок матери сожгли бандиты, — сказал алхимик. — С тех пор я таких цветов не видел, а в Хоши сложно что-то искать без приглашения. Если соберешься как-нибудь там побывать, то всё сразу поймешь. Ты не будешь против, если я поговорю с этой девочкой. Скорее всего, она мало что знает, но даже крохи информации об этих цветах и стране хоши для меня бесценны.
— Конечно, только пусть она сначала поправится, — ответил я. — Всё же ей необходим отдых и пища.
— У меня есть несколько зелий для лечения последствий длительного голода, — сказал Гинерт и получил от Мглы пузырёк с розовой жидкостью. — А вот как раз он.
— Хорошо, тогда направляйся к Нари, она сейчас в комнате отдыха вместе с Каттой. Расскажи им об этой стране и цветке. Мне же нужно заняться другими делами, — сказал я и перенесся к себе в кабинет.
Слишком много для пары часов после пробуждения. Если день так начался, то страшно представить, что на меня свалится дальше. Меня выбила из колеи информация о детях. Я как-то совсем не подумал о них, однако у меня уже были идеи, как им помочь. Итак, у меня впереди несколько масштабных праздников, разборка с культистами герцогства Фельм, глава которого почему-то не обращала внимания на то, что творится на её землях. Да, Совесть, я знаю, что я поступал точно также, не надо мне об этом напоминать. Ах да, ещё мне нужно будет узнать о результатах разведки у Геллурии через неделю, наладить связи с Карибальдом и подготовиться к битве с кланами. Цезию и Клавдию от меня еще достанется. Помимо этого есть еще ряд важных заданий, но они от меня никуда не денутся. Теперь же нужно подготовить всё к суду.
К моему большому удивлению оставшаяся часть дня прошла гладко, и меня почти никто не тревожил, наоборот барон Гральд подготовил всё для предстоящего мероприятия, и жителям города было рассказано о суде. Также я поговорил с Родгардом, главой Гарнизона, так что солдаты в скором времени приведут всех сирот, которых помогут отыскать призраки. Касель позаботилась о том, чтобы они не показывались детям. Я понимаю, что они и так уже многое пережили, так что призраки их вряд ли напугают, но лучше перестраховаться.
Люди уже собрались на площади, так что мне пора. Тут нельзя было обойтись без пафоса, чтобы привлечь внимание всех собравшихся, так что я сразу же воззвал к богине:
— О, та, кто решает людские судьбы; та, кто видит души смертных насквозь; та, кто беспощадна к тварям, чьи души поглотил Мрак и та, кто милостива к смертным. Явись же на мой зов, Фарнесия, воплощение справедливости, — однако я хотел сделать ещё кое-что, поэтому сразу же добавил. — Несмотря на суровые наказания, необходимо помнить о чувстве, что способно предотвращать войны и кровопролитие, способно заставить души трепетать и даёт надежду. Я говорю о милосердии. Услышь меня, прекрасная Калатэя, и даруй нам своё милосердие, — сказал я, после чего яркие вспышки появились позади меня, ослепив собравшихся людей. Шоу явно пришлось по душе народу, особенно когда я ощутил море самых разных эмоций, среди которых преобладало удивление и некоторый страх.
— О, смертный, чья душа чиста, словно свет утренней звезды, я услышала твой зов, — решила подыграть мне богиня справедливости, заставив теперь удивиться меня, ведь я совсем не думал, что она вообще может шутить. Ясно, ей просто хотелось увидеть, мою реакцию. — И я помогу тебе.
— Ты столь же милосерден к разумным, сколько милосердна к ним я, о, воззвавший к небесам. Я почту за честь помочь тебе, — Калатэя, словно дворянка, поклонилась, слегка приподняв свою мантию. Люди после этого охнули.
Ничего себе! Всего пара фраз привела людей в восторг, заставив их внимательно сконцентрироваться на мне и богинях. Ох, сестры, не ожидал, что они могут так хорошо управлять настроением людей. Логика же считала, что богини точно также думают обо мне, и, судя по их лицам, моя русоволосая любительница изумрудных одеяний была права. Что ж, пора переходить к следующей части.